— Хм, теперь всё ясно, оба случая показывали ваше отношение к тем или иным ситуациям связанным с насилием.

— Да, но был ещё один факт, Васильев ненавидел всё связанное с наркотиками.

— К слову, в его группе были разные люди но ни одного наркомана. Своих, попавшихся на этом деле, до сих пор не нашли. Да и врятли найдут.

— Вот и всё в принципе, по вашему первому вопросу мы разобрались?

— Вполне, перейдём ко второму. Теперь, непосредственно о том, как вы познакомились и кто был контактным лицом?

— Контактным лицом выступил Политруков Аркадий Аркадьевич. В то время он выступал лицом, ответственным за раздачу первых, оплачиваемых не из казны, дел.

— Ваше первое дело было связано с братом Васильева.

— Совершенно верно. Меня выбрали для этого дела, за то, как я относился к своим подопечным. В первую очередь разбирался в обвинении. Во вторую, приходя к ним, устраивал чаепитие, дабы наладить небольшое доверие. Третье, во время общения, требовал говорить всё как есть, а когда за разговором внимательно следили, он вёлся через записи на бумаге. Конфиденциальность есть конфиденциальность.

— Тем не менее вы рассказываете сейчас всё.

— Это не противоречит условиям, на которых я заключал договор.

— Поясните.

— Всё довольно просто. В договоре есть пункт о неразглашении личной информации заказчика, до момента его смерти. Далее личная информация допустима к разглашению для различных ведомств.

— Удобный пункт.

— С этим невозможно не согласиться. Но я предупреждал клиента сразу. В случае обмана, я имел полной право отказа от работы, без возмещения потраченных средств. Это существенно колебало решимость некоторых заказчиков.

— Хитро, вы могли использовать этот пункт как угодно. И это освобождало вас от какой-либо ответственности в случае лжи подопечного, какой бы малой она не была.

— Всё верно.

— Брата Васильева обвинили в нанесении тяжких телесных травм, четырём сотрудникам милиции, а также угрозе оружием сотруднику ОМОНа, и ранении одного гражданского лица.

— Именно, вот только одно «НО» было во всем обвинении.

— Какое, мы не обнаружили никаких записей по поводу этого. Как вам удалось снять основную массу обвинений.

— Начнём по порядку. Первое, что было мной установлено — это проведение задержание Андрея Васильева сотрудниками милиции в гражданской форме одежды, которое сопровождалось матом. Второе, омоновец также был одет в гражданку и на фоне милиционеров выглядел пугающе. Третье, никто не представился, они тупо накинулись на человека. Четвёртое, как только сопротивляющийся Андрей Васильев выхватил пистолет, ему выкрутили руку, сжимая пальцы. По сути, вышло так, что омоновец и выстрелил в гражданское лицо, когда сдавил в очередной раз пальцы Андрея.

— Как же вам удалось это доказать, учитывая что в материалах дела было указанно то, что стороны примирились и сняли всяческие обвинения друг с друга?

— Начальники двух ведомств сняли свои обвинения с Андрея, признав действия подчинённых неправомерными. Им хватило просмотра видеозаписи, которую я скопировал по договорённости с владельцами ресторана, около которого производилось задержание. Гражданское лицо получило компенсацию, которой хватило надолго. Эта компенсация полностью покрывала расходы на лечение, период восстановления работоспособности и вполне круглая сумма осталась после всех этих трат. В итоге, без нарушения закона, я сумел вытащить клиента. А записей не осталось из-за того, что с судьёй договорились эти два начальника.

— Хм, неплохо раскрутил, однако остался один вопрос.

— Насчёт оружия?

— Именно, было ли оно зарегистрировано?

— Было, но после этого суда, Андрей Васильев его заменил на другое.

— Как он поступил с предыдущим?

— Оставил у себя, в качестве напоминания, о происшедшем.

— Хм. Что происходило дальше?

— А дальше, на меня вышел брат Андрея, Александр. По сути, именно после этого дела, я получил несколько контрактов. Случаи были разные, и среди них было дело Мамедова. От него я отказался, предоставив обнаруженную информацию Александру Васильеву. Мне был выплачен полный гонорар за контракт, а Мамедов сел, получив пожизненное заключение.

— Да, громкое было дело. Оно послужило вам хорошую службу.

— Согласен, так как после этого мне предлагали работу, связанную с защитой некоторых должностных лиц, которых подставили. В других случаях, идущих в разрез с моими принципами, собранную информацию предоставлял заказчику.

— Это хорошо. Но остался один, последний вопрос.

— Какой?

— Он связан с тем, почему две группы, были посланы к вам на квартиру. И почему, Геннадий Геннадьевич Маврикадзе, так хотел вам насолить, а в его распоряжение поступила группа, состоящая из людей мэра?

— На счёт людей мэра, всё просто. Недавно, он предложил мне защищать троих его подручных, а я отказал. Как вы знаете, мэр нашего города терпеть не может, когда ему отказывают в чём-либо.

— Это вполне нормально. Для нашего мэра. Однако остался вопрос на счёт Маврикадзе.

— Теперь у меня вопрос, кто это?

— В смысле, кто это, вы его не знаете?

— Возможно и знаю, вот только я, хорошо запоминаю лица. Покажете фотографию, возможно это поможет.

— Хорошо.

Через пару минут поиска в картотеке, на экран компьютера было выведено изображение Маврикадзе.

— Узнаёте.

— Теперь узнаю, это тот хам из клуба, где недавно отмечал окончание одного из дел, тем ещё проводилось задержание.

— Именно, вы тогда с ним столкнулись, после чего он начал, весьма красиво, исполнять стриптиз, особенно учитывая нравы своего народа. Это было сильное унижение для него.

— Что поделать. Видимо он сорвался. И показал себя настоящего.

— Хех, красиво показал, благодаря этому на вас и вышли.

— В смысле? Каким это образом, его стриптиз вылился, как вы выразились, в ваш выход на меня? Поясните, будьте любезны.

— Буд-то вы не понимаете.

— Не понимаю хода ваших мыслей.

Виктор Фёдорович улыбнулся и, глядя в глаза Гривову, произнёс:

— Вы умный человек, по общим меркам общества и к тому же, знаете намного больше, нежели говорите. По вам можно сказать, что вы начитанный человек. Но, ваше поведение в клубе и некоторые разрозненные высказывания очевидцев вашего столкновения, показали вашу скрытую сторону.

Гривов улыбнулся, и без тени смущения, с удивлённым выражением лица спросил:

— По моему, вы тоже умный и начитанный человек. Но как вы можете верить в высказывания, судя по которым я причастен к стриптизу этого Маврикадзе. Если он сам, без каких-либо признаков манипулирования, залез и устроил в клубе новое шоу?

Виктор Фёдорович продолжал улыбаться и, молча, глядеть на Гривова.

— Интересный ты человек, Пётр. Никто тебе не предъявляет никаких требований либо претензий, но нас интересует то, как ты это сделал.

— Сделал что?

Пётр продолжал изображать полное непонимание того о чём спрашивают, а Виктор Фёдорович улыбнувшись сказал:

— Пётр, если не хотите, можете об этом не говорить. Отложим на потом. Последний из вопросов интересует и меня, и Полоза.

— Ника?

— Да, только странно… Думал он тебя спросит, ладно, тогда вызову его сюда.

Генерал-полковник нажал кнопку на селекторе:

— Мариночка.

— Да, Виктор Фёдорович.

— Будь добра, вызови ко мне Полозова. Прямо сейчас.

— Хорошо.

Секретарша выключила связь, а через тридцать минут в кабинет вошел Ник Полозов.

— Виктор Фёдорович, вызывали?