— Минуту, это что же получается. Взрывом лишь окна побило, да жалюзи сорвало? Странно… По тому что твориться во дворе этого не скажешь…

Молча, они вышли из квартиры Ивана и, думая о ситуации в целом, вышли на улицу. Спустились в кратер и пошли к его центру.

— Это меня тоже насторожило.

— А…

Сзади раздался удивленный возглас, с явным акцентом. В котором чувствовалось одновременная радость и злоба.

— Ну здравствуй дарагой. Давно тебя не видел крысеныш… Чё, он ещё и девку приволок. Места другого не нашлось?

Гривов начал медленно поворачивать голову. Услышанного ему вполне хватило. Он вновь чувствовал ярость, которая начинала закипать. В этот раз он уже не собирался щадить обладателя этого голоса. Он запомнил его хорошо. А когда обернулся, перед ним стоял никто иной, как Маврикадзе. Стоял и улыбался так, словно он тут хозяин, а все остальные — рабы.

Лев вышел вперед и попытался урезонить Маврикадзе.

— Генадий, не надо хамить. Он здесь по делу.

— А ты кто? Я не с тобой разговариваю.

— Гена, мы с то…

— Да у меня Мэр — друг. Чё ты мне сделаешь. Уйди и не мелькай, пока я с этим гавриком поговорю.

Льву было стыдно за сослуживца и за то что, из-за связи с мэром, он не мог его урезонить. Петр это прекрасно понимал и, не обращая внимания на Маврикадзе, спросил:

— Лёв, он всегда так себя ведёт?

— В основном.

— Отлично.

Петр пошел к Маврикадзе, а когда Гера его окликнула, никак не отреагировал. Подойдя довольно близко остановился.

— Смотрю и удивляюсь, наглости все больше, а ничему не научился на собственных ошибках.

— Чё ты там вякаешь? Пшол отсюда и дев…

Он не успел договорить, как Петр выбросил в направлении его головы ладонь. Затем обернулся и спросил у Геры и Лёвы.

— Хотите увидеть танец полный огня?

Гера всё поняла и начала тихо хихикать, а Лев, не понимая произошедшего спросил:

— Что вы имеете ввиду?

— Всё просто, этот уважаемый человек, сейчас исполнит для нас свой лучший танец.

Глаза Льва округлились и он, все ещё не понимая происходящего, кивнул.

— Отлично.

— Пётр, минуточку.

— Что?

— Что вы имеете ввиду?

— Смотрите.

Пётр подошел ближе и что то прошептал Генадию. Тот низко поклонился и отойдя к краю начал танец. Сначала стало плохо Гере, не смотря на то что произошло во дворе она громко расхохоталась и ухватилась за плечо Льва, который застыл с отвисшей челюстью. Когда Маврикадзе отбросил фуражку и взялся за галстук, на него уже смотрели все. Спустя минуту, дикий хохот заполнил весь кратер. Никто не обратил внимание, как в кратере стало больше людей. Все, кроме небольшой группы, были одеты в специальную униформу. В то время как остальные проследовали к Гривову. Когда они подошли, Маврикадзе подошел к финишу. Спустил трусы, покрутил ими словно лассо и подняв руки — застыл с гордой улыбкой.

Все застыли, так как следующее что сделал Генадий, было ещё удивительней. С диким воплем, переходящим в визг: — «Я тебя сволочь на куски порэжю», он рванул из кратера к машине. За ним никто не последовал. Его подчиненные прекрасно понимали, второй раз такая выходка не пройдёт безнаказанно.

К Петру подошли сзади и похлопали по плечу. Когда он обернулся, ему пришлось смотреть снизу вверх.

— Добрый день, вы Гривов?

— А вы?

— Меня зовут — Алексей Лесинский, мы тут из-за вашей информации. Давайте отойдем и переговорим.

— Не возражаю.

— Гера, я отойду, побудь со Львом пока не приду.

— Хорошо. Ты так и не сказал, что с Иваном?

— Жив, а вот где, этого я пока не знаю.

— Фу-у-у-ух, уже лучше…

Петр отошел вместе с Лесинским к их группе научных сотрудников.

— Вы говорили что здесь был объект девяносто семь. А какое кодовое имя было не знаете?

— Шутите, шутите.

— Не обижайтесь Пётр. Мы просто не привыкли, когда нас вот так отрывают от экспериментов.

— Что ж, раз вы так этого хотите — Полярная звезда.

— Тише…

— Как хотите. Подробности рассказать?

— Извольте.

— Её закапали в яму двухметровой глубины. И активировали, вставив какой-то стержень зеленого цвета.

— ЧТО?

— Северцев, звони кладовщику пусть проверит. БЫСТРО!

— А что случилось?

— Сколько прошло с момента взрыва?

— Лёв, давно взорвалось?

— Около два, два с половиной часа назад. А что?

— У нас в запасе два часа.

Петра резко замутило и он рухнул на землю. К нему кинулись но подхватить не успели.

— Фу-у-у-х. Отлегло. Пульс есть. Что с ним такое?

Гера держалась молодцом, она просто села рядом и стала ждать. Где то через минуту, она ответила.

— Не знаю, но это стало происходить после того как он попал в исследовательский центр.

— Тогда ничего страшного. Все в порядке, он скоро очнется.

— Вы что-то знаете?

— Да, у них там есть особая программа, для сильных биоэнергетиков. Скажите, он перед тем, как его выписали, не проходил ли трехдневный тест?

— Проходил.

— Ого, значит я оказался прав. И кстати — он очень сильный, раз так хорошо держится после него.

— А что это за тест?

— Давайте не сейчас, поговорим об этом позже, в этом центре. Всё же это не моя епархия. Могу сказать только одно — его сила возрастет.

— Хорошо, я подожду.

Последние слова она произнесла почти шепотом, моральные силы уходили на то, чтобы не зареветь. Перед её глазами часто всплывал образ Герхарда, который их и познакомил.

Лесинский с улыбкой посмотрел на неё и, развернувшись, буквально выпалил:

— ЧЕГО СТОИМ, РАБОТЫ НЕТ? ЖИВО ИСКАТЬ МЕЛКИЙ ЦИЛИНДР! У НАС ПОЛТОРА ЧАСА НА ВСЕ ПРО ВСЕ! ВЫПОЛНЯТЬ!

Его группа мгновенно рассыпалась по кратеру, а он подошел в центр и стал рассматривать сосульку. Она была причудливой, изломанной. Больше всего, она напоминала перевернутую молнию, неестественного цвета. Он отвернулся на одно мгновение, когда его окликнули. Петр начал шевелиться, Гера наклонилась и выслушав Петра резко вскинула голову.

— НАЗАД!!!

Ещё до того как она вскрикнула, Лесинский на одних рефлексах отпрыгнул от дерева, ощутив затылком опасность. Ему повезло, в отличии от двух милиционеров оказавшихся слишком близко к «молнии». Они застыли на месте. Со спины могло показаться словно они живы, но это было не так. Они были мертвы, из таинственной молнии, во все стороны и по всей её длине выстрелило множество копьевидных отростков. Впились в живые тела, а затем рассыпавшись в изумрудную пыль. Тела стояли несколько секунд, быстро покрываясь зеленоватой коркой, а затем осыпались точно так же как и копья.

Будучи ещё бледным, Пётр поднялся, поддерживаемый Герой и Львом. Лесинский выглядел не лучше, в его голове носились тысячи мыслей о том где же это цилиндр…

Этот ступор длился минуты две, не больше. Пётр, все ещё пошатывающийся но уже не опирающийся, подошел к нему и сказал, указывая на дом позади «молнии».