Ромеро отпрянул, и я попыталась последовать за ним, но он держал меня на расстоянии вытянутой руки. Его дыхание было хриплым, а в глазах застыло дикое выражение.

— Дай мне секунду, — прохрипел он.

Он зажмурился, словно от боли. Все, о чем я могла думать, это снова поцеловать его, почувствовать его руки на своем теле. Больше мне ничего не нужно. Но я сделала, как он просил, и дала ему несколько секунд, чтобы взять себя в руки.

Наконец он снова открыл глаза. Дикий взгляд исчез и сменился чем-то более контролируемым. Его хватка на моих плечах ослабла, а большие пальцы слегка гладили мою кожу. Я даже не была уверена, что он заметил. От легкого прикосновения по коже побежали мурашки. Я ждала, что он что-нибудь скажет, но боялась того, что он скажет. Одна его рука поднялась к моей щеке.

— Тебе пора уходить, — тихо сказал он.

Я замерла.

— Ты отсылаешь меня?

На его лице промелькнуло сомнение.

— Это к лучшему, Лили, поверь мне.

Я сделала шаг назад. Я не собиралась умолять его. Если он не хочет, чтобы я ночевала у него, мне придется смириться.

— Окей. Спокойной ночи.

Я повернулась и поспешно вышла из комнаты. Я почти не обращала внимания, пересекая коридор по направлению к своей комнате. Я рисковала всем, чтобы получить то, что хотела. Я бы так больше не сделала. Я была сильно влюблена в Ромеро, но у меня все еще была гордость. Если он не хочет рисковать, я соглашусь.

Я закрыла дверь и забралась обратно в постель. До того, как тьма сомкнулась вокруг меня.

В моей комнате было слишком тихо, слишком одиноко и пусто. Даже воспоминание о нашем с Ромеро поцелуе не могло меня развеселить. Не тогда, когда я, вероятно, в последний раз целовалась с Ромеро. Мне потребовалось много времени, чтобы заснуть, и тогда бледное несчастное лицо матери преследовало меня во сне.

***

На следующее утро мы с Ромеро едва взглянули друг на друга. Я не искала его близости, как обычно. Я старалась избегать его взгляда, но несколько раз ловила на себе его взгляды. Я не была уверена, что они имели в виду, но я была рада, что он и я не могли проводить время наедине. Конечно, он почти всегда был рядом. Было трудно избежать встречи с твоим телохранителем, но я сделала все возможное, чтобы полностью сосредоточиться на своих сестрах, чтобы наслаждаться своим временем с ними.

Ромеро

Было уже далеко за полночь, когда я направился в свою комнату. Лука, Маттео и я играли в карты еще час назад, развлечение, в котором я чертовски нуждался, а потом, когда они присоединились к своим женам в постели, я сидел на террасе и удивился почему я не могу получить то же самое.

Шум заставил меня остановиться. Моя рука потянулась к пистолету, когда я пошёл на звук к двери Лили.

Голос ее звучал так, словно она была в отчаянии, бормотала во сне и плакала. Я проверил коридор, но там никого не было. Все давно спали или, по крайней мере, работали за закрытыми дверями спален.

Я толкнул дверь и проскользнул внутрь. Моим глазам потребовалось время, чтобы привыкнуть к темноте, которая была хуже, чем в остальной части дома. Шторы не пропускали света. Я оставил дверь приоткрытой и прошел в комнату. Я знал, что должен делать, и это определенно не было тем, чтобы находиться в спальне Лили ночью. В моем списке вещей, которых нужно избегать, это было на самом верху.

Она была в явном расстройстве, и я поклялся защищать ее, но кошмар не причинит ей вреда. У меня не было причин находиться здесь. Я мог бы позвонить Арии или Джианне, или просто дать Лили проспать ее кошмар, но я был тупым ублюдком.

Когда она пришла ко мне в комнату два дня назад, потребовалась вся чертова выдержка, чтобы отослать ее. Я хотел, чтобы она была в моей постели, и не только для сна. Когда я впервые услышал ее вопрос, может ли она переспать со мной, у меня чуть не встал. Я знал, что она не это имела в виду, но я никогда не хотел неправильно понять кого-то больше, чем в ту ночь.

Все было испорчено. Я всегда ставил на первое место свою работу и семью. Все женщины в моей жизни до сих пор были приятным развлечением, но они никогда даже близко не подходили к тому, чтобы вмешиваться в мои обязанности. Лили была другой. Я не был уверен, как она это делала, но я не мог выкинуть ее из своей долбаной головы.

Я посмотрел между открытой дверью и кроватью Лили, затем подошел к ней. Я оставил дверь приоткрытой, хотя часть меня хотела закрыть ее и остаться в полном одиночестве, но если я хотел иметь хоть какой-то шанс сдержать свое обещание, мне нужен был риск, что кто-то пройдет мимо и заглянет в комнату.

Стоя над Лили, я некоторое время наблюдал за ней. Она лежала на спине, светлые волосы разметались по подушке, брови сошлись на переносице. Даже в муках кошмара она была чертовски красива. Черт подери! Во что я ввязался?

Я тронул ее за плечо. Она была одета только в майку, и мои пальцы коснулись обнаженной кожи ее плеч, и от этого прикосновения по моему члену пробежала дрожь. Ее гребаное плечо, а не грудь, или зад, или киска. У меня чуть не встал от прикосновения к плечу. Это было жалко на совершенно новом уровне.

— Лилиана?

Почему то мне показалось, что безопаснее называть ее обычным именем, а не прозвищем.

Ее глаза двигались под веками, она шевелилась под моей рукой, но все еще не просыпалась. Я нежно коснулся ее шеи, чувствуя, как под кончиками пальцев бьется пульс.

— Лили, — сказал я чуть громче.

Она дернулась, открыла глаза и уставилась прямо на меня.

— Ромеро? — прошептала она все еще сонным голосом. Мне так хотелось ее поцеловать.

Лилиана

Кто-то дотронулся до моего горла, вырывая меня из сна. Я открыла глаза, но прошло несколько секунд, прежде чем мой мозг осознал то, что передо мной был Ромеро.

— Ромеро?

Может быть, я все еще сплю. Это определенно было лучше, чем в моем предыдущем сне о матери, которая говорила со мной о счастье безжизненными глазами.

— Все в порядке, — сказал Ромеро своим низким голосом.

Я огляделась.

— Ты в моей комнате.

Я говорила как идиотка. Но я была ошеломлена. В конце концов, два дня назад он вышвырнул меня из своей комнаты, а теперь стоит в моей. Немного неожиданный поворот. Не то чтобы я возражала.

Губы Ромеро дрогнули, словно он хотел улыбнуться, но потом он снова стал серьезным. Иногда мне казалось, что он старается сдержать улыбку, потому что боится, что если позволит себе такие эмоции, то все они проявятся.

— Тебе приснился кошмар. Я решил разбудить тебя.

Я кивнула. Он стоял у моей кровати, склонившись надо мной. Если бы я протянула руку, то схватила бы его за шею и потянула вниз. Мои пальцы чесались сделать это, но я не забыла его отказ не так давно. Ему нужно было сделать следующий шаг, и я не была уверена, что вход в мою комнату, чтобы разбудить меня от кошмара, считается таковым. Я этого хотела.

Я села, и одеяла упали мне на бедра. На мне была только тонкая майка. Ромеро проследил за ее движением и задержал взгляд на моей груди.

— Спасибо, что разбудил. Мне приснилась мама.

Не знаю, зачем я это сказала. Мой кошмар был последним, о чем я хотела думать, не говоря уже о разговоре с Ромеро.

Его глаза вернулись к моему лицу. Иногда мне казалось, что я могу утонуть в них. Когда он был рядом я чувствовала себя такой счастливой и легкой. Каким-то образом я знала, что он был тем единственным, с кем я должна была быть. Я знала это с самого начала. Если есть что-то вроде судьбы, то это оно.

Ромеро убрал прядь волос с моего лба, и я наклонилась к нему. Каким-то образом он оказался ближе.

— Ты скучаешь по ней.

Я кивнула. Но ее последние слова преследовали меня больше, чем ее смерть. Ее печаль из за того, что она пропустила в жизни, тоска в ее глазах я не думала, что когда-нибудь смогу забыть это.

Мы с Ромеро уставились друг на друга. В тусклом свете, льющемся из коридора, я видела конфликт в глазах Ромеро. Я хотела наклониться вперед, но остановила себя. Я должна быть сильной, должна уважать себя.

Я хотела что-то сказать, что угодно, лишь бы остановить нарастающее напряжение, но Ромеро наклонился и поцеловал меня. Я не ожидала этого и ахнула у его губ, но мое удивление длилось всего пару секунд, затем я обвила руками его шею и поцеловала его в ответ всем, что у меня было.

Он опустился на одно колено рядом со мной и обнял мою голову. Его поцелуй прогнал остатки усталости и печали из моего сна. Я не была уверена, как долго мы целовались, Ромеро стоял на коленях на кровати, а я полусидела, но с каждой секундой я становилась все более живой. Наконец я отстранилась, тяжело дыша. Между ног настойчиво болело, но я понимала, что сегодня было бы неправильно идти дальше.

Ромеро погладил меня по щеке и хотел выпрямиться, но я схватила его за руку.

— Я не хочу сегодня оставаться одна.

Я ждала протеста, но его не последовало. Мое сердце упало, когда он направился к двери. Неужели он уйдет, не сказав ни слова?

Вместо этого он тихо закрыл дверь и вернулся к кровати. С каждым шагом, который он делал в моем направлении, мое сердце, казалось, наполнялось эмоциями. Ромеро снял кобуру с пистолетом, положил ее на тумбочку и выскользнул из ботинок.

Я подвинулась на другую сторону кровати, чтобы освободить место для него, волнение трепетало в моей груди. Он не скользнул под одеяло, как я надеялась, а растянулся на нем. Я посмотрела на него через плечо. Он выглядел усталым, даже более усталым, чем я. Он улыбнулся. Он выглядел почти смирившимся, с намеком на сожаление. Он обнял меня за талию и прижал к себе, моя спина прижалась к его груди, одеяла разделяли нас. Я хотела, чтобы этот барьер исчез, но решила позволить ему сделать это сегодня. Я выиграла небольшое сражение, война может подождать. Несмотря на то, что между нами было много слоев ткани, я была уверена, что чувствовала, как сильно наш поцелуй повлиял на Ромеро.

Улыбнувшись про себя, я закрыла глаза.

— Спасибо, что остался со мной.

Ромеро поцеловал меня в затылок.