Истон нахмурился, а мама просто пожала плечами.

– Иногда этот город кажется таким маленьким, – со вздохом произнесла она.

Взгляд Дэйна скользнул по нам с Истоном, отметив, как он держал меня.

– Ни за что, мужик. Эта девушка, о которой ты постоянно твердишь – маленькая Лэйси Гринвуд? – он провел рукой по лицу и покачал головой. – Ты в своем уме?

– Неужели ты считаешь, что я нарочно пошел и нашел на свою голову что-то незаконное, из-за чего меня могут не только уволить, но и снова посадить в тюрьму? – прорычал Истон.

Дэйн хлопнул ладонью по столу.

– Не говори больше ни слова, они могут быть потом использованы против тебя, – предостерег он Истона. – И, черт возьми, я сейчас чувствую серьезный конфликт интересов. Не уверен, что смогу и дальше оставаться вашим адвокатом.

Мама издала грубый смешок.

– Закрой рот, Дэйн. Ты несешь чушь собачью, – Истон фыркнул, когда на лице Дэйна отразилась обида, и мама бросила на него гневный взгляд. – Меня сейчас мало интересует будущее проповедника Макэвоя. Больше волнует, какого черта тот ублюдок вышел из тюрьмы и напал на мою дочь! – она посмотрела на меня, и любовь в ее взгляде согрела мое сердце. Мама всегда меня поддерживала.

Дэйн откашлялся.

– Там большая проблема. Шон вышел по техническим причинам. Из-за тяжести его дела, были привлечены федералы, местная полиция почти не участвовала. Оказывается, те федералы недавно были арестованы за подделку доказательств по нескольким делам. Адвокаты Поулка решили сыграть на этом и кинулись в бой. Они заявили, что все показания сфальсифицированы, а доказательства – чушь. Что все дело не имело под собой никаких оснований, поскольку тот, кто его вел, сам был преступником, вероятнее всего, изменившим ход всего процесса. Они подали апелляцию и выиграли, черт возьми. Эти ублюдки провернули все быстро и тихо, – Дэйн потер подбородок и нахмурился. – Мне очень жаль. Я не знал, что его выпустили.

– Это уже свершившийся факт, – вздохнула мама. – Я хочу подать против него судебный запрет.

– Я позвоню шерифу, – отозвался Истон. Он поцеловал меня в висок, а потом вышел из кабинки.

Дэйн нахмурился, посмотрев на меня.

– Я не знал, что один из моих лучших друзей встречается с моим клиентом. Простите, дамы.

– Встречается. Это теперь так называется? – спросила мама, выгнув бровь при взгляде на меня.

– Мам, – мои щеки стали ярко красными к тому моменту, как Истон вернулся.

– Шериф надерет ему задницу, – проговорил Истон, неосознанно сменив тему нашего разговора. – Поулк не сможет подойти к Лэйси ближе, чем пятьсот футов.

Мама с прищуром посмотрела на него, а потом фыркнула.

– Ладно. Раз с Поулком мы разобрались, я хочу узнать, каковы твои намерения относительно моей дочери. Если это простая интрижка, которая закончится сразу, как только заскучаешь...

– Я не заскучаю, – отрезал Истон. – Стэфани, я люблю ее, – мое сердце гулко забилось в груди, когда он обернулся и поцеловал меня в щеку. – Лэйси, я люблю тебя, – сказал он уже тише, чтобы услышала только я. Он обхватил мою ладонь и сжал в своей.

Мама вздохнула.

– Что ж, значит, вся эта ситуация с консультациями стала моей ошибкой? Я подвозила тебя к нему несколько месяцев, уверенная, что там ты получаешь помощь.

Я покачала головой.

– Мам, мы действительно много разговаривали. Истон очень мне помог. Сейчас я пребываю в мире с собой сильнее, чем когда-либо.

– Она показывала книгу? – спросил Истон у моей мамы.

Я бросила на него смущенный взгляд, но он смотрел только на мою мать.

– Какую книгу?

– Истон, – предостерег Дэйн.

Мама толкнула его локтем.

– Нет, я хочу знать, какую книгу, Истон. Она о сексе?

– Мам! – воскликнула я.

К нам подошла сотрудница ресторана, выглядя немного нервной из-за нашей шумной компании, и указала на буфет.

– В «Луне Вок» самообслуживание. Посуда там.

Мы все тихо рассмеялись и кивнули. Как только девушка ушла, Истон снова посмотрел на мою мать.

– Книга о Майки.

Мама поморщилась, а потом потянулась через стол, чтобы взять меня за руку.

– Что за книга, милая?

Мне было немного неловко, хоть и неоправданно. Я испытывала гордость, мечтая о том, кем бы мог стать Майки. И ни капли его не стыдилась.

– Я пишу вымышленную историю о Майки, непослушном маленьком мальчике, и о его матери, которая безумно любит сына.

В глазах мамы стояли слезы, когда она посмотрела на Истона.

– Ты читал ее?

– Да, – подтвердил он. – И она хороша. У Лэйси талант.

Я улыбнулась ему сквозь слезы.

– Спасибо.

– А еще я знаю, что она не хочет поступать в колледж, чтобы изучать бизнес. Лэйси хочет учиться писательскому делу, – улыбнулся мне Истон.

– Ты не говорила мне, – пробормотала мама, обиженно понизив голос. – Я так давила на тебя с колледжем, а ты совсем ничего не сказала. О, Лэйси.

Я тепло ей улыбнулась.

– Я собиралась сказать, как только улучу правильный момент. Ты казалась такой счастливой, говоря о моем колледже. Мне так не хотелось лопать этот пузырь.

Мама перевела взгляд с меня на Истона и обратно.

– Милая, мы подробнее обсудим твое будущее чуть позже. Я просто хочу, чтобы ты всегда со мной все обсуждала. Даже, если боишься разочаровать, – она улыбнулась, ее глаза заблестели. – Ты всегда была моим лучшим достижением.

Дэйн ухмыльнулся и хлопнул ладонью по столу.

– Ладно, как бы тут ни было весело и мило, я вас покину. Отвезете этого болвана домой, когда разойдетесь? А то это я его сюда подбросил.

Мама сжала локоть Дэйна.

– Конечно. Держи меня в курсе ситуации с Поулком.

– Не забудьте потом заскочить в участок и написать заявление на Шона, – проинструктировал он, выходя из кабинки. – Думаю, все сработает должным образом.

*****

Прошло уже больше недели с тех пор, как мы столкнулись с Шоном и шокировали маму известием о наших с Истоном отношениях. К счастью, она не очень сильно злилась. Только прочитала мне лекцию о безопасном сексе. А я показала ей книгу, которую писала о Майки. Сегодня, перед тем как отвезти меня в церковь, она подарила мне ноутбук в качестве подарка на выпускной, чтобы я напечатала свою историю. Мы обе снова безобразно расплакались.

– Заканчиваешь? – спросил Истон с порога своего кабинета. Люсинда и Бобби давно ушли домой.

Я вытянула руки над головой, с наслаждением наблюдая, как взгляд Истона скользил по декольте моего платья.

– Я закончила. Просто решила дважды перепроверить итоговую цифру.

Он вошел в кабинет, и я отметила, что он выглядел очень соблазнительно в этот субботний день, надев темные джинсы и белую облегающую футболку. Поскольку, кроме меня, его никто не должен был видеть, он не стал наряжаться. И меня это вполне устраивало, ведь татуировки и все его скульптурное тело было доступно взору.

Я встала из-за стола, чтобы оказаться в его объятиях. Хотя мама теперь и знала, мы все еще скрывали наши отношения от остальных. Согласно закону, я была несовершеннолетней, а Истону нужно было поддерживать свой имидж в церкви. Я спрашивала его, знала ли Люсинда, но он не был уверен.

– Пойдем, – произнес Истон, когда мы отстранились друг от друга. Он пристально смотрел на меня с огоньком во взгляде. – Я хочу кое-что сделать у алтаря.

Истон взял меня за руку и вывел из кабинета, направившись к алтарю. Мы шли по проходу, остановившись у первого ряда скамей, где мы с мамой всегда сидели.

– Садись, – он хлопнул ладонью по спинке скамьи. – Здесь.

Я выгнула бровь, но повиновалась.

– И чем мы займемся?

Его улыбка была порочной.

– Друг другом.

– Истон!

Он пожал плечами.

– Я отключил камеры слежения. Тут только ты и я.

Я указала на распятие на стене позади Истона.

– И Иисус.

Улыбнувшись, он стянул футболку, обнажая передо мной расписанную грудь.

– Иисус завещал любить ближнего.

– Уверена, что он не имел в виду буквально любить тело ближнего в церкви, – со смехом парировала я.

Однако Истон уперся коленями о скамью, раздвигая мои бедра. Я вскрикнула, когда он сорвал с меня трусики и спустил вниз по бедрам.

– Мне не нравятся твои трусики, – проворчал Истон. Самодовольный засранец.

Я злилась всего три секунды, пока он не уткнулся носом в мой клитор, пронзая мою киску языком. Боже милостивый, Истон прекрасно владел им. Я закрыла глаза, когда он стал лизать меня с таким голодом, какой не мог быть и у сотни мужчин. Я крепко вцепилась в спинку скамьи, боясь, что если хоть немного расслаблюсь, но просто упаду. Скорость, с которой Истон пронзал меня, заставляла быстро терять рассудок. Уже через пару мгновений я кончила, выкрикнув его имя от удовольствия.

– Сними. Платье. Немедленно, – его глаза стали более темного оттенка, почти синего, как бывало всякий раз, когда он снимал свою мантию проповедника и превращался в искусителя, намеренно измывающегося над моим телом.

Я дернула за завязки платья, обнажая перед ним грудь, а Истон достал из кармана презерватив и протянул мне, чтобы я разорвала упаковку. Как только он спустил на пол джинсы и боксеры, я взяла в руки его огромный член и медленно раскатала по пульсирующей плоти презерватив. Он следил за каждым моим движением сверкающим взглядом. Мне понравилось, что дыхание Истона стало неровным и прерывистым. Как только презерватив был полностью надет, Истон раздвинул мне бедра еще шире и вошел в меня.

– Вот так, – пробормотал он, двигаясь в мучительно медленно темпе. – Забирай все, лисичка. Это твое.

Я схватилась за его плечи, откинув назад голову и ощутив, как волосы скользнули по моей спине. Истон стал тереть мой клитор, все еще влажный после его рта, когда толчки стали более грубыми. Я обожала наблюдать за его синими глазами, в которых мелькало что-то маниакальное и неудержимое. Истон забывал обо всем, когда мы были вместе. Я становилась его единственной целью, а он полностью моим.

Заниматься сексом на скамье, где мы с мамой любили сидеть каждую проповедь, казалось очень порочным, но мне нравилось. Видя, что Истон совсем потерял над собой контроль, я довольно быстро ощутила и собственный приближающийся оргазм.