Она покачала головой:

— Расскажите, как это случилось.

— Нам будет лучше пройти в кабинет сержанта Галло.

Брунетти открыл дверь и пропустил женщину вперед. Оглянувшись, он увидал вопросительно поднятые брови Галло. Брунетти кивнул, и сержант вошел в кабинет вместе с ними. Брунетти предложил синьоре Маскари стул. Она села и молча посмотрела на него.

— Чаю, синьора? Воды?

— Нет, ничего не надо. Расскажите, как это случилось.

Сержант Галло бесшумно пролез на свое место за столом, Брунетти сел на другой стул напротив женщины.

— Тело вашего мужа обнаружили в Местре в понедельник утром. Если вы разговаривали со служащими больницы, то вы знаете, что причиной смерти были удары по голове.

— И по лицу, — перебила она. Сказав так, она отвела глаза и уставилась на свои руки.

— У вашего мужа были враги, синьора? Кто-нибудь угрожал ему? Он с кем-нибудь ссорился?

Она покачала головой:

— Нет, у Леонардо не было врагов.

Брунетти не стал спорить, хоть опыт его подсказывал, что пока человек пробьется в руководство банка, он успеет обзавестись кучей врагов.

— Ваш муж когда-либо упоминал о неприятностях на работе? Может быть, служащий, которого он собирался уволить, или клиент, которому отказали в ссуде, приходил скандалить?

Она опять покачала головой:

— Нет, ничего подобного. Никаких неприятностей у него не было.

— А в семье, синьора? Он не ссорился с родственниками?

— Что за вопросы? — вскинулась она. — Для чего вы это спрашиваете?

— Синьора. — Брунетти увещевательно всплеснул руками. — Насильственный характер смерти вашего мужа, особая жестокость, с которой действовал убийца, дает нам повод полагать, что он ненавидел вашего мужа. И прежде чем начать поиски, мы должны иметь представление о возможных мотивах убийцы. Поэтому эти вопросы необходимы, как бы неприятны они ни были для вас.

— Но мне нечего вам рассказать. У Леонардо не было врагов. — Она растерянно поглядела на Галло, как бы ища поддержки.

— В прошедшее воскресенье ваш муж отправился из дому в Мессину? — спросил Брунетти. Она кивнула. — Какова была цель его поездки, синьора?

— Он сказал, что это по делу, и обещал вернуться в пятницу, то есть вчера.

— Но он не говорил, что конкретно он собирался делать в Мессине?

— Нет, он никогда не делился со мной. Он часто повторял, что работа у него скучная.

— Вы не получали вестей о нем после его отъезда?

— Нет. Он уехал в аэропорт в воскресенье днем. В Риме должен был сделать пересадку.

— Ваш муж не звонил вам, синьора? Из Рима или, может быть, из Мессины?

— Он никогда не звонил. Он просто уезжал и возвращался. Иногда он из аэропорта ехал прямо в банк, тогда он мог позвонить оттуда.

— У вас это было в порядке вещей, синьора?

— Что было в порядке вещей?

— То, что он не созванивался с вами, уезжая из дому?

— Я же вам только что объяснила. — В ее голосе послышались неприязненные нотки. — Он ездил в командировки пять или шесть раз в году. Иногда он присылал мне открытку, привозил подарки, но звонить — не звонил.

— Когда вы почувствовали неладное, синьора?

— Вчера вечером. Я думала, что он поедет сначала на работу, а потом домой. Но когда к семи часам он не появился, я позвонила в банк. Банк был закрыт. Тогда я стала обзванивать его сослуживцев. Никого не оказалось дома. — Она замолчала, глубоко вздохнула и продолжила: — Я сказала себе, что я ошиблась, что я перепутала время или день его возвращения, но сегодня утром я поняла, что больше не могу себя обманывать. Я дозвонилась до одного из служащих банка, он позвонил в Мессину и потом перезвонил мне… — Она осеклась.

— Что он сказал вам, синьора? — очень тихо спросил Брунетти.

Она поднесла руку ко рту и впилась зубами в костяшки пальцев, будто боясь произнести страшные слова. Но труп лежал в морге, и судьбу было уже не обмануть.

— Он сказал, что Леонардо не появлялся в Мессине. Тогда я позвонила в полицию. Вам позвонила. Мне сказали… когда я описала Леонардо… чтобы я приезжала… Я так и сделала. — Во время рассказа ее голос постоянно прерывался. Закончив, она судорожно сцепила руки на коленях.

— Синьора, вы точно не хотите, чтобы я вызвал кого-нибудь из ваших близких? Вам, наверное, нужна поддержка… — сказал Брунетти.

— Нет. Я никого не хочу видеть. — Она резко поднялась. — Я свободна? Могу я идти?

— Конечно, синьора. Мы вам очень признательны за то, что вы ответили на наши вопросы.

Она молча подошла к двери.

Брунетти подал знак сержанту и последовал за ней.

— Наш водитель отвезет вас обратно в Венецию, синьора.

— Я не хочу, чтобы меня видели в полицейской машине.

— Машина обыкновенная, синьора, и водитель не в форме.

Она ничего не ответила. Это, наверное, означало, что в таком случае она согласна.

Брунетти распахнул дверь и проводил ее до лестницы в конце коридора. Левой рукой она судорожно сжимала сумку, а правую, стиснутую в кулак, не вынимала из кармана жакета.

Они вышли на улицу, где по-прежнему стояла жара, о которой он успел и позабыть. Синий седан ждал у крыльца, тарахтел двигатель. Брунетти забежал вперед и распахнул перед ней заднюю дверцу машины, помог ей сесть, поддерживая ее под локоть. Усевшись, она отвернулась и стала смотреть в противоположное окно, хоть там ничего не было видно, кроме машин и скучных конторских фасадов. Брунетти захлопнул дверцу и попросил водителя доставить синьору Маскари на пьяццале Рома.

Когда машина скрылась из глаз, он отправился обратно в кабинет Галло. Войдя, он спросил:

— Ну и какие соображения, сержант?

— Не верю, что есть люди, у которых нет врагов, — сказал Галло.

— Особенно если эти люди — преуспевающие банкиры, — добавил Брунетти.

— И что из этого следует?

— Я поеду в Венецию и справлюсь о нем у своих. Теперь-то мы, по крайней мере, знаем, где искать.

— Чего?

— Ну хотя бы того, откуда одежка, что на нем была.

Приняв это за упрек в бездеятельности, Галло выпалил:

— Откуда платье — мы пока не выяснили, а марку производителя туфель мы определим сегодня к обеду, также будет готов список магазинов, куда поставляют такие туфли.

Брунетти, у которого и в мыслях не было упрекать коллегу из Местре, решил, что так оно и лучше: пусть пошевеливаются. И в самом деле, не бесполезно будет узнать, что это за одежда и откуда она взялась. Вряд ли у банкиров принято так одеваться в деловую поездку.

Если Брунетти думал, что всем сотрудникам полиции надлежит быть на работе субботним утром, то все думали иначе. Нет, охрана стояла у входа, и даже уборщица мыла лестницу, но в кабинетах было пусто, и он знал, что до понедельника никого не дозовешься. Промелькнула мысль, не рвануть ли прямо сейчас на вокзал, но потом он представил себе, как приезжает в Больцано вечером и назавтра целый день мается, думая лишь о том, как бы поскорее вернуться в город, и никуда не поехал.

Он вошел в кабинет и распахнул настежь окна, хоть толку от этого было немного. Наоборот, жары и сырости только прибавилось. На столе — ни свежих газет, ни сообщений от синьорины Элеттры.

Тогда Брунетти достал из нижнего ящика стола телефонный справочник и раскрыл его на букве «л». Телефона Лиги по защите нравственности там не значилось. Впрочем, это неудивительно. На букву «с» он нашел Сантомауро, Джанкарло, адв., и адрес на Сан-Марко. Покойный Леонардо Маскари, если верить справочнику, жил в Кастелло. Вот что удивительно: Кастелло — далеко не самый престижный район, тут обитали большие пролетарские семьи, а дети дошкольного возраста не знали иного итальянского, кроме местного диалекта. Может быть, там находилось родовое гнездо семейства Маскари, или он прикупил там дом или квартиру, соблазнившись дешевизной. Найти жилье в Венеции так трудно, и цены так высоки, что даже Кастелло приобретал популярность. Что ж, имея кучу денег, всегда можно придать достойный вид если не всей округе, то хотя бы одному своему жилищу.