Как же здорово, что я здесь живу. Вообще-то, жить в Исследовательском городке ИИМА (Институте Изучения Мирного Атома), принадлежащего компании «Атомтроник» имели право лишь работающие в самом Институте люди, члены их семей и облуживающий персонал – всего 1055 человек. Мои родители были физиками – самыми главными физиками, которые и изучали этот самый мирный атом, а старший брат Тод был при них лаборантом и подающим надежды биофизиком . Чем отличается атом мирный от немирного? Да ничем. Разве что в целях и областях использования. Раньше энергия атома была направлена на разрушение, сейчас же занимались исследованиями более безопасного и эффициентного получения энергии для бытовых нужд. А мои родители пошли еще дальше, еще и Тода подключили. Они исследовали положительное влияние различных излучений на живые организмы. Кстати,именно эти исследования больше всего интересовали «Атомтроник», щедро им финансировались и постоянно подталкивались к новым экспериментам. «Ты только представь себе», - говорила, сверкая глазами, моя мама,- «если радиация оказывает негативное влияние на ДНК клетки, то вполне возможно, что так же существует и такое излучение, которое может влиять положительно! Улучшение регенерации, продление жизненного цикла или даже изменение структуры ДНК в лучшую сторону! Представь, человек получил бы новые качества и сверхспособности !» Я фыркала и отмахивалась. Это только в дешевых комиксах задрот-очкарик падал в атомный или какой-то там еще реактор и выходил оттуда супергероем. Или задрота-очкарика кусал генномодифицированный таракан и он (очкарик, а не таракан) опять же становился супергероем. Я была скептиком и немного консерватором, поэтому и решила не идти по стопам «продвинутых» родителей, которые постоянно что-то расщепляли, заново собирали, разгоняли , сталкивали, облучали и измеряли, а решила помогать человечеству проверенным способом – стать врачем. А конкретнее – хирургом. И поступать решила в Первый Медицинский Институт, одно из последних заведений Союза Государств, где еще обучали по традиционным методам и готовили именно врачей, профессионалов, а не операторов и придатков разной «умной» техники. К тому же, в последнее время родители все чаще разговаривали ночью на кухне, думая, что мы с Тодом спим, о том, что от них требуют все более сложных экспериментов и что «Атомтроник» гонит лошадей, не взирая на риск.

До начала учебы оставалась неделя, вещи были сложены, подписки о неразглашении подписаны и сейчас я «откатывала» последние свободные деньки на своем красном мотоцикле – подарке родителей на мое 19-тилетие. Серж обозвал его «старьем», но я, как уже говорила, была консервативна и мне нравилась такая «старомодная» техника. Мне нравилось, когда мотор рычал и выплевывал облачка вонючего дыма, а не тихонько жужжал или оставлял после себя дорожку из капелек воды, как будто он, пардон, обделался. Да, можете ругать меня за то, что я загрязняю окружающую среду, но современные бензиновые моторы «хлебали» не больше 1,5 литров на 100 миль. Так что не смертельно. Откуда такая любовь к мотоциклу? Да от Тода. У моего старшего брата (он старше меня на 4 года) был моцик и он научил меня на нам ездить, когда мне было 15. Хоть при своих друзьях он и называл меня «малявкой», но любил и баловал, и даже давал втихаря поганять по лесу. Поэтому, когда родители спросили меня, что я хочу на День рождения, у меня был уже готов ответ. На права я, кстати, тогда уже сдала и причин для отказа больше небыло. И так я стала обладательницей своей «лапочки».

Отгоняв час по лесу и основательно отбив пятую точку о всякие кочки я повернула назад к «дому». Я могла бы и дольше ездить, но еще нужно было отмыть от пыли и налипшей грязи «лапочку» и самой «принять ванну и выпить чашечку кофе», а так же подготовиться ко встрече с Сержем. Поэтому я сделала последний вираж и помчалась в сторону городка. Уже на подъезде, недалеко от бункера Штефа, я услышала рев сирены атомной тревоги, но не придала этому никакого значения. Сирена ревела каждый день, а иногда даже по нескольку раз, ее включали перед каждым экспериментом. Но в этот раз сигнал не был «ложной тревогой»...

Я только успела традиционно посигналить, как яркая вспышка ослепила меня. От неожиданности я дернула руль и мотоцикл, потеряв на полной скорости равновесие, рухнул набок и по инерции потащил меня за собой. Мое тело горело – с одной стороны его раздирал, несмотря на комбинезон, острый гравий дороги, а с другой – поджаривало незатухающее рукотворное солце. Визор шлема треснул и я инстинктивно обхватила руками голову, защищая лицо. Казалось, это все длилось вечность, хотя спустя всего несколько секунд после падения я с громким «бэмс!» впечаталась шлемом в двери бункера и отключилась.

Глава №2

Я с трудом разлепила глаза. Где это я? Голова гудела, тело саднило. Вроде, я не справилась с управлением. Я сейчас в больнице? И что со мной? Приподняла голову (меня сразу же затошнило) и осмотрела себя. Я лежала на какой-то кушетке без какой-либо одежды, лишь прикрытая белой простыней, зато все тело было затянуто в белково-плазменную сетку, ускоряющую регенерацию. Вроде никах следов не осталось, только на правой руке сквозь сетку просмтаривалось что-то непонятное. Шрам или ожог странной формы – в виде переплетенных линий- , и цвета – голубого с серебристым отливом. Как будто все правую руку – от плеча и до кисти - обвила молния. Во рту пересохло, жутко хотелось пить.

- Есть тут кто-нибудь? – ну и хрип! Как будто меня придушил кто.

Тут послышался звук шагов и я увидела перед собой Штефа – полноватого мужчину 45-ти лет в роговых очках и бобриком уже полностью седых волос.

- Очнулась! Наконец-то!

- Сколько я тут уже?

- Сутки.

- Сколько!?

Я резко села и тут же рухнула назад на кушетку, потому что в глазах потемнело. Немного оклемавшись, я спросила.

- А что все-таки произошло?

- А что ты помнишь?

- Ну, я ехала домой и не справилась с управлением......И еще какая-то вспышка...вроде

- Не вроде. Вспышка была. – Штеф немного замялся, подбирая нужные слова. – Дело в том, Алика, что в ИИМА во время эксперимента произошло ЧП. С ужасными последствиями... ИИМА больше нет...как и всех жителей Исследовательского городка.

- Нет! Такого не может быть! Они ведь сколько раз! И мама говорила, что это все безопасно, и...

И тут я вспомнила их «кухонные разговоры». Значит, их все-таки заставили провести какой-то рискованный эксперимент!

Наверное, я забилась в истерике, потому что Штеф вынул из шкафчика инъектор, я почувствовала легкий укол и на меня навалилась какая-то усталость и равнодушие.

- Алика, извини, но это так. Я тебя не обманываю, смысла нет. Ты вообще сама чуть не погибла, я успел тебя вовремя втащить к себе, но дозу излучения ты все-таки получила, особенно правой руке досталось. И...еще кое-чему....

Когда такую фразу говорят молодой привлекательной девушке, можно думать лишь о одном.

- Дай мне зеркало, пожалуйста.

Он вытащил из кармана складное зеркальце и протянул его мне. Нет, у меня не вырос второй нос или третий глаз, но....Кожа на лице была слегка покрасневшая, как от легкого солнечного ожога и была намазана тонким слоем охлаждающего геля, а вот глаза.....Из светло-голубых они стали густо-синими и по краю век имели тоненький серебристый контур, как будто их кто-то обвел подводкой. Я отдала ему зеркало и облизала пересохшие губы.

-Пить хочешь?

- Да.

Он принес мне стакан воды и я выпила его мелкими глотками, а потом спросила.

- Я что, ослепну?

- Ты знаешь, когда ты была без сознания, я просканировал тебя и сделал пару тестов.....Мне кажется, ты будешь видеть даже лучше, чем раньше.

- В смысле?

- Какая у меня татуировка? – вдруг спросил он.

- Голова тигра на груди справа, - ответила я и замерла с открытым ртом. На Штефе был застегнутый на все поговицы абсолютно непрозрачный белый халат, а под ним еще и синяя футболка. Горловина ее выглядывала из выреза халата.