Сегодня у него был трудный день. Сначала заказчики забраковали на климатических испытаниях всю партию изделий, поставив всех на уши, а когда вопрос все–таки утрясли, его опять вызвали к руководству.

— Послушайте, Игорь, — обратился к нему начальник, — заказчики сегодня озверели. Очередной возврат в «Тихой комнате», а ваши анализаторы сколько ни вращали изделие, так и не услышали шума от постороннего предмета. Возьмите, пожалуйста, этот анализ в свои руки. Делайте что хотите, но нужно, чтобы заказчик снял претензии и возобновил приемку.

— Ни черта постороннего в этих корпусах нет, Игорь Викторович! — возмущенно отчитывался перед ним один из трех его подчиненных. — При вращении иногда щелкают якоря реле, да и то на грани различения. Да вы сами проверьте!

Пришлось идти проверять самому, хотя своим ребятам он верил. Естественно, ничего он в изделии не услышал, кроме очень тихого цоканья реле. Вообще–то, таких звуков не должно быть, но на работоспособность изделия они влиять не могли, а включать такое в акт анализа… Проще сразу пойти в мужской туалет и повеситься, чем предлагать замену всей партии реле в уже готовых к сдаче изделиях. Он не знал, что не поделили с руководством завода обычно покладистые заказчики, знал только, что начальник приемки не подпишет акт без мероприятий. Решение нашлось неожиданно просто. Когда он спускался с деревянного помоста, на котором стоял стенд, полы отчетливо заскрипели.

— Значит, подписали заказчики? — спросил главный инженер, беря в руки акт анализа. — Я был абсолютно уверен, что вы закроете эту забраковку. Что там было, если кратко?

— Если кратко, то ничего, — ответил Игорь. — Реле не очень качественные по шуму, но о таком писать…

— Ага… — главный инженер пробежал глазами по бумаге, и перевернул лист на другую сторону. — Перестелить полы? И он такое подписал?

Игорь молча пожал плечами: размашистая подпись заказчика не нуждалась в комментариях.

— Ну, вы даете! — хохотнул главный инженер. — Всякое было, но половой акт от вас вижу в первый раз! Вы просто незаменимый работник.

Помимо этих дел за день было много беготни, поэтому, добравшись до дома и очутившись в своей трехкомнатной квартире, он заварил и выпил кофе и улегся на тахту. Усталость давила, не было даже желания включать комп. Раньше он на работе никогда так не уставал. Все началось полгода назад, когда пропала жена. Ушла на работу в свою школу и не вернулась, как в воду канула. Она частенько задерживалась у подруг, не ставя его в известность, поэтому он начал беспокоиться только поздно вечером, когда прошли все разумные сроки и не получилось связаться по мобильнику. Ни его собственные поиски, ни мероприятия подключившейся милиции не дали никаких результатов. Ольга Александровна Славина исчезла бесследно. Чего это ему тогда стоило… Он не спился только потому, что терпеть не мог спиртное. Внешне для посторонних его поведение изменилось мало. На работе Игорь был все тем же незаменимым инженером–анализатором, а с недавних пор и начальником бюро, но вот дома… Не помогали ни книги, ни компьютер, ни знакомая незамужняя женщина, с которой он ненадолго сблизился, надеясь заглушить тоску.

Ольгу он любил с детства. Они ходили в один садик, вместе пошли в школу и всю ее проучились в одном классе, сидя за одной партой. После окончания школы пришлось на время расстаться. Он поступил в своем городе в машиностроительный институт, а Ольга уехала в соседний поступать в педагогический. Первое время они встречались, когда она приезжала к родителям. Затем умерла ее мать, а отец сошелся с другой женщиной, обменял квартиру и уехал в другой город. Во время учебы Игорь мог вырваться к Ольге только несколько раз в году, да еще летом приезжал к ее сестре, у которой Ольга жила во время летних каникул. Там же после третьего курса они впервые любили друг друга. Когда Игорь учился на четвертом курсе, умер его дядя, оставивший отцу в наследство квартиру. Вначале у родителей были планы ее обменять и жить в одном городе с сыном, но потом они передумали. Для обмена нужно было много денег, а небольшой и тихий провинциальный городок, зеленый и чистый, очень понравился, поэтому они остались в нем жить, отдав свою квартиру сыну. Летом Игорь и Ольга поженились и в последний оставшийся год обучения делали все возможное, чтобы видеться как можно чаще. После окончания учебы они поселились в подаренной квартире и первые пять лет жили душа в душу, а потом Ольга изменилась. Она стала какой–то нервной, раздражительной, старалась чаще ходить по знакомым и задерживаться у них допоздна. И только в кровати она была по–прежнему той нежной и страстной, какой он ее знал с начала их совместной жизни. Надо было с ней откровенно поговорить, но он боялся такого разговора и тянул время, а потом разговаривать стало не с кем. Последнее время все его общения с людьми ограничились работой. Почувствовавшая свою ненужность знакомая исчезла, а те, кого Игорь мог назвать друзьями, разъехались по всей стране и напоминали о себе только редкими сообщениями в электронной почте и в «Одноклассниках». Один раз ненадолго приехали родители, а после их отъезда одиночество навалилось с еще большей силой. На работе он ни с кем близко не сошелся, а попытки некоторых женщин перевести чисто деловые отношения в разряд личных игнорировал.

В квартире было тихо, поэтому Игорь отчетливо услышал, как кто–то вставил ключ в замок входной двери и отпер его. Этот звук ударил по нервам и вызвав озноб. Ключей от его квартиры было всего три. Когда–то один из них унесла Ольга, второй лежал в ящике стола, а третий был в кармане брюк. В милиции советовали сменить замок, но он этого так и не сделал. Игорь попытался подняться с тахты, но внезапно навалившаяся слабость полностью парализовала тело, он даже не смог пошевелить языком. Этот паралич никак не сказался только на дыхании. Дверь отворилась, и в прихожую вошли, судя по звуку шагов, две женщины.

— Постой пока здесь, — услышал он голос жены. — Я скажу, когда можно будет войти.

Сил хватило только скосить глаза в сторону прихожей. Послышался звук сбрасываемых туфель, и в комнату вошла Ольга. Он смотрел на жену и почему–то вместо радости испытывал острое чувство страха. Ольга каким–то образом помолодела лет на десять, если не больше. На ней был брючный костюм из ткани кофейного цвета, не скрывающий точеную фигуру, в руках — такого же цвета дамская сумочка.

— Ну как ты здесь без меня, дорогой? — спросила она, садясь рядом с ним на край тахты. — Так никого и не нашел? Жаль, разве это дело — так себя изводить? Не обращай внимания на свое состояние. Это просто мера предосторожности. Я уйду, и все пройдет. Мне надо с тобой поговорить, но семейные сцены… У нас их никогда не было, давай и сейчас без этого обойдемся. Я тогда обошлась с тобой немного по–свински, но такое мне поставили условие, иначе я бы обязательно написала записку. Объясняться лично не стала бы в любом случае. Я тебя все еще любила и не хотела видеть твою реакцию на мое решение уйти. Ты не виноват в том, что случилось. У меня никогда не было к тебе никаких претензий, ты пытался делать все, чтобы я была счастлива. А меня тяготила наша жизнь, в которой не было ничего, кроме постоянного труда и забот. Те вечера, когда мы любили друг друга, не в счет. Если бы не они, все случилось бы намного раньше. Мне сделали предложение из тех, от которых умные люди не отказываются. Когда предлагают сотни лет жизни в молодом теле, богатство, власть и возможности, о которых мы здесь даже понятия не имеем, отказаться просто нет ни сил, ни желания. Я, Игорь, ушла в другой мир и вышла там замуж за одного представителя тамошней элиты. Это очень развитый мир, причем не только в техническом отношении, у них еще есть то, что в твоих книжках называют магией. Здесь, как и во многих других мирах, они просто отдыхают и весело проводят время, ни для чего другого Земля им не нужна. Как видишь, я стала гораздо моложе и пробуду в таком возрасте еще очень долго без болезней и плохого самочувствия. Сейчас мы с мужем собрались в кругосветный круиз, а к тебе я пришла только для того, чтобы загладить свою вину. Я приготовила подарок, который позволит тебе легче перенести мой уход. Это подарок не из дешевых. Ольга, иди сюда! Только сними туфли, здесь ковер.