— Можешь меня поздравить, — сказала она Игорю, который все–таки взял две недели отпуска и каждый день провожал ее в школу и терпеливо дожидался, пока она сдаст очередной экзамен. — Все экзамены сданы, и все на отлично. Сказали, что оформление аттестата займет некоторое время. Со школой я, слава богу, разделалась, пошли домой.

— Ты у меня умница! — похвалил он, помогая ей надеть пальто. — Заслужила поощрения, так что проси чего хочешь!

— Ты меня дома поощришь, — шепотом на ухо сказала Ольга. — Пошли отсюда, а то в тебе сейчас взглядами протрут дырки. И так вся школа судачит, что за симпатяга у Дробышевой. Вариант, что ты мой родственник, даже не рассматривается. Доходимся до комиссии по делам несовершеннолетних. Если начнут всерьез проверять документы, пошлют запрос «моим родителям». Вот сестра удивится тому, что у нее, оказывается, есть взрослая дочь. И что тогда, опять напрягать мэра?

— Кстати, когда думаешь к нему идти?

— Сколько у тебя еще дней отпуска? Шесть? Тогда давай сегодня позвоним мэру и скажем, что приняли окончательное решение. Если его покровитель в Москве, то вполне успеем слетать и договориться. А лучше съездить на поезде: дешевле и безопасней.

— Ты боишься лететь?

— Боюсь.

— В чем причина? Ты же уже неоднократно летала. Бандитов мы не боимся, а провести час в воздухе — уже слабо?

— Бандитов я не боюсь, потому что чувствую свою силу, а в самолете от меня ничего не будет зависеть. Да, я летала, но это когда было, да и тогда я, если честно, трусила. А теперь, когда у меня есть ты и впереди сто лет жизни без болезней и старческой немощи, мне очень не хочется рисковать без нужды. Ты читаешь новости в Интернете? Сколько в нашей стране бьются по разным причинам? То пилот принял сто граммов водки, то ворона попала в турбину. Какая мне разница, поломается что–то в самолете, или будет виноват человеческий фактор, если мы с тобой погибнем? Вечером сядем на поезд, а утром будем на месте, так что не такая уж экономия времени получается с твоим самолетом, а по деньгам выходит намного дороже.

— Насчет водки ты загнула. Пилотов перед вылетом проверяют на наличие алкоголя. Но не хочешь лететь самолетом, поедем поездом.

— Ничего не загнула! Сама читала, не помню только где, что в теле пилота обнаружили спирт. Или не проверили, или он выпил уже в самолете. А в поездах я люблю ездить с детства. Значит, я звоню мэру?

— Звони. Кстати, попроси его, чтобы нам выдали какой–нибудь документ о том, что ты моя родственница. Могут возникнуть проблемы при покупке билетов, или какому–нибудь бдительному полицейскому покажется подозрительным, что такая явно несовершеннолетняя сопля делает в обществе взрослого мужчины. Маловероятно, но к чему лишние неприятности? Самой тебе сгонять в Москву в этом смысле было бы проще, чем в компании со мной.

— Ладно, сейчас обо всем поговорю, а ты пока приготовь бутерброды.

— А нормально поесть?

— Ну, Игорь, неужели так трудно сделать приятное жене?

— Ладно, сделаю, заодно и сам поем. Передай им привет и от меня тоже.

— Сто лет не была в Москве! — Ольга с дамской сумкой, уже одетая, вышла из купе, чтобы не мешать Игорю вытаскивать чемодан из–под полки. — С родителями ездила примерно в таком же возрасте или чуть младше.

— А я был только один раз после первого курса. Мы скоро прибываем?

— Проводница сказала, что минут через десять. Идем по графику, так что мэру не придется ждать.

— Не факт, что встречать будет он, может кого–нибудь прислать. Фото у него есть, а вставать в такую рань…

— Может, пойдем к выходу?

— Не будем мешать проводнице. Это конечная остановка, а несколько минут погоды не сделают. Иди лучше обратно в купе и посиди.

Они сидели минут пять, глядя через открытую дверь в темноту за окном коридора, озаряемую светом проплывавших мимо станционных фонарей и прожекторов. Поезд резко сбавил ход, слева и справа за окнами были видны стоявшие на путях составы. Еще несколько минут — и они прибыли на Казанский вокзал. Попрощавшись с проводницей, Игорь в числе первых вышел из вагона, поставил на заснеженный перрон свой чемодан и подхватил спускавшуюся по ступенькам Ольгу.

— Славины? — спросил у них подошедший мужчина, чье мощное телосложение не скрадывала даже зимняя одежда.

— Они самые, — отозвался Игорь. — А вас направили нас встретить?

— Да, у меня здесь машина. Вам помочь с чемоданом?

— Нет, не надо. Пойдемте быстрее, а то у вас хорошо подморозило. У нас гораздо теплей, а с непривычки мороз пробирает.

Следуя за своим провожатым, они поднялись в здание вокзала, прошли несколько помещений и спустились эскалатором на первый этаж. На выходе столпилась небольшая группа приезжих, которых наряд полиции прогонял через рамки металлодетекторов. Было непонятно, для чего это делалось, потому что аппарат срабатывал почти на каждого, но полицейские на это не реагировали. Люди забирали свои вещи и отбывали в город. Нет, одного из пассажиров, чем–то не понравившегося стражам порядка, все–таки отвели в сторону и стали с ним разбираться. Провожатый показал старшему наряда какой–то документ и вместе со Славиными прошел мимо толпы. В машине работал климат–контроль и было тепло. До места добирались около часа, хотя проехали не так уж много. Несмотря на раннее утро, дороги были забиты автотранспортом, и часто приходилось стоять или ехать со скоростью пешехода.

— А не проще было доехать на метро? — спросил Игорь.

— Проще, — согласился провожатый, — но там нельзя гарантировать безопасность.

Машина въехала во внутренний двор дома старой застройки и остановилась у одного из подъездов. Водитель вышел сам, открыл дверцу машины и помог выйти Ольге. Игорь выбрался следом за ними и подошел к багажнику, из которого здоровяк уже извлек их чемодан. Машина отъехала к небольшой площадке для парковки автомобилей, а они подошли к массивной входной двери с коммуникатором домофона.

— Это видеокамера? — спросила Ольга.

— Да, домофон оснащен камерой, не нужно трогать ее пальцем.

Ключа у провожатого не было, поэтому он набрал код квартиры, нажал кнопку вызова и попросил Славиных:

— Станьте, пожалуйста, так, чтобы вас было видно. Сергей, это я с клиентами. Все нормально, открывай.

К квартире поднимались в новом просторном лифте, да и внутренняя отделка подъезда и лестничных пролетов была вполне современной, контрастируя с внешним видом дома. Перед входной дверью повторилась процедура позирования перед камерой и переговоров с охраной. Дверь открыл симпатичный парень, одетый не в камуфляж, как ожидала Ольга, а в обычные брюки и водолазку, которая обтягивала накачанные мышцы. Оружия у него Ольга не увидела.

— Проходите, пожалуйста, — сказал он, отступив в сторону. — Вас ждут. Чемодан пока оставьте здесь. Верхнюю одежду можно повесить во встроенный шкаф дальше по коридору. Там же возьмете тапочки. Обувь можно и не снимать, ковров там нет, но в комнатах тепло, запаритесь. Потом идите в дверь напротив, в гостиную.

Избавившись от пальто и переобувшись в мохнатые тапочки, они зашли в просторную гостиную, где уже ждал Игорь Юрьевич, просматривавший стопку каких–то распечаток.

— Здравствуйте, ребята, присаживайтесь. Сейчас Анна принесет чай и пирожные, а позже поедите нормально. Валерий Сергеевич уже выехал и скоро будет здесь.

— А разве он не здесь живет? — спросила Ольга, садясь в мягкое, удобное кресло.

— Нет, в этой квартире останавливаются его гости — такие, как я. Иногда он здесь же с ними встречается, как сейчас. Сам он живет совсем в другом месте. Вы благополучно доехали?

— Хорошо доехали, — ответил Игорь. — В купе были одни, да и уровень сервиса вполне приличный. Мы в поезде только переночевали, но успели почувствовать.

— На Ольгу не косились?

— А некому там было коситься. Вагон полупустой, и все почти сразу начали укладываться спать. Проводница, правда, фыркнула и очень выразительно посмотрела, но они там кого только не возят, давно уже ко всему привыкли.