— Это, наверное, Занга, — подумав, сказала Ольга. — Она ведь в своей жизни не ела ничего слаще кобыльего молока. Давай ты не будешь меня с этим доставать, а я обещаю, что как только хоть чуть–чуть начну поправляться, сразу же завяжу с тортами.

— Вы идете с нами, Игорь Васильевич? — спросил Игорь.

— Да, конечно. Вас одних вообще нежелательно никуда отпускать, особенно Ольгу. К тому же я знаком с Яковенко, и он в курсе того, что я вас сопровождаю, так что приглашение у нас на три персоны.

— Пирожные закончились, — объявила Ольга. — Сейчас я помою руки, и пойдем. А вы уже идите одеваться, времени осталось всего ничего.

Как оказалось, Игорь Юрьевич не просто немного приболел, а капитально простудился. Поэтому он ни с кем не здоровался за руку, а на лицо надел марлевую повязку, которую время от времени отодвигал, чтобы высморкаться.

— Сейчас будем вас лечить! — с порога сказала Ольга. — Через полчаса, Светочка, твой муж будет в полном порядке!

— Получится ли? — усомнился мэр. — Это, скорее всего, грипп, а вирусы ничего не берет.

— Про интерферон слышали? — спросила Ольга, снимая пальто. — Вот мы ваш организм сейчас и заставим его вырабатывать в лошадиных дозах. По крайней мере, я думаю, что лечение будет заключаться в этом, а там кто его знает… А для вас нет никакой разницы, отчего выздоровеете. Не надо так смотреть на товарища майора: он в курсе моих способностей. Я попала в переплет, и без его помощи было не обойтись. Давайте, я приведу вас в порядок, а потом все расскажу. Света, приготовь, пожалуйста, чай погорячее. У нас сегодня не теплее, чем в Москве.

Уже через десять минут после того, как Ольга села рядом с Игорем Юрьевичем, у него прекратился насморк и пропала головная боль. К этому времени поспел чай, и девушка его с удовольствием выпила мелкими глотками, не отходя от пациента. Скоро прошла ломота в суставах, и понизилась температура.

— Все! — сказала Ольга. — Больше я с вами обниматься не буду. Вы еще не совсем в норме, но за то время, пока мы у вас побудем, полностью выздоровеете. Ну что, Игорь Васильевич, наглядная демонстрация? Или до сих пор продолжаете сомневаться? Светочка, я сильно потратилась на твоего мужа, есть чем восполнить калории? Что–нибудь вроде «Наполеона»?

— Чтобы я к твоему приходу не приготовила! Сейчас принесу, а ты иди мыть руки. Остальных это тоже касается.

— Вот что в этом торте такого? — рассуждала Ольга, взяв в каждую руку по кусочку слоеной прелести. — То же тесто и крем, но почему так трудно оторваться? Кстати, наш особист меня понимает, можно сказать, родственная душа.

— А почему ты так называешь Игоря Васильевича?

— А как его еще называть, подруга? Я впервые попала в компанию трех Игорей. А особист, потому что сотрудник организации «Железного Феликса». У него даже есть с собой пушка.

— Так что с вами произошло, если потребовалось вмешательство органов? — спросил мэр Игоря.

— Пусть лучше расскажет Ольга, — ответил тот. — Это, как всегда, с ней произошло.

— Да ничего особенного, — пожала она плечами. — Ну понравилась я горячим чеченским парням, ну зачесалось у них в одном месте. Наверное, всем уже известно, что большинству из них плевать на закон. Почему бы не сделать себе приятное, да и мне заодно? Моего согласия, естественно, никто не спрашивал. Мне это показалось обидным, да и не сторонница я группового секса, так что в нашем мире стало на четырех крутых придурков меньше. А у них там еще были ствол и полная сумка героина. В Воронеже загрузилась толпа ментов с собакой, и с ними пришлось работать. Я поработала с собакой, напомнив ей, что она друг человека, поэтому хоть псина и взяла мой след, но не стала гавкать. А Игорь Васильевич поработал уже с людьми. Один мой Игорек сачковал: сидел в купе и трясся от страха. Правда, не за себя, а за меня.

— Балаболка, — сказал Игорь. — Видели бы вы ту собаку Баскервилей. Сама громадная, ползет к Ольге на животе и молотит хвостом по полу. А в глазах столько радости, будто встретила родную сестру, да еще после долгой разлуки. Ее проводник аж по стенке сполз от изумления. Оказывается, у них в отделе к этой собаке никто, кроме него, вообще не подходит: все просто боятся.

— Во что превратилось государство, — покачала головой Светлана. — Меня родители в восемьдесят четвертом году одну отправили к старикам. Дали десятку проводнице, чтобы присмотрела, и хоть бы кто обидел. А ведь мне тогда было всего двенадцать. Вот отправил бы ты так сейчас свою внучку?

— Зачем спрашивать, если сама знаешь ответ? — отозвался Игорь Юрьевич. — Во многом мы стали жить лучше, но потеряли и немало хорошего.

Они очень хорошо провели время у Яковенко и ушли, когда на улице уже совсем стемнело. Мэр предлагал вызвать такси, но Ольга отказалась.

— Зачем нам колеса, когда со мной два крутых мена? — засмеялась она. — Да и снаряды не падают дважды в одну воронку, так что по закону вероятности в ближайшее время нам не угрожают неприятности.

Закон вероятности не подвел, и к дому они подошли без происшествий. Слегка потеплело, и повалил густой крупный снег. Ольга любила такую погоду, да и остальные получили от прогулки удовольствие.

— Послушайте, ребята, — сказал Сажин, перед тем как они вошли в подъезд. — Я не собираюсь о вас никому говорить, более того, если возникнет какая нужда, можете смело ко мне обращаться. Я, конечно, не Рогожин, но тоже кое–что могу, если только это не входит в противоречие с моим чувством долга. Могу я в свою очередь надеяться на то, что, если мне потребуется врачебная помощь, я смогу на вас рассчитывать?

— Лично я ничего не имею против, — ответила Ольга, — но есть одна сложность. Мы с Игорем становимся людьми Рогожина и будем обязаны выполнять его указания. Вряд ли он будет в восторге, если мы будем оказывать услуги самостоятельно. Вот если вы его уговорите, то и я с удовольствием помогу.

— Спасибо и на этом. Игорь, завтра, как только закончите все свои дела, для которых нужен паспорт, я сначала иду в паспортный стол, а потом еду за билетами. В это время с ними трудностей нет, так что должны уехать вечерним поездом. Только постарайтесь пораньше рассчитаться с заводом, чтобы был запас времени.

Хорошо, что Игорь вчера все–таки съездил на завод и написал заявление об увольнении с работы. Сегодня утром, когда он зашел в отдел кадров, ему сообщили, что директор уже подписал приказ, и сейчас ему готовят расчет в бухгалтерии.

— Возьмите обходной и соберите все подписи, если хотите быстро рассчитаться, — сказала ему работница, занятая приемами и увольнениями. — В час дня откроется касса, и получите деньги. Не забудьте потом забрать свою трудовую книжку.

Он за час подписал обходной, простился с приятелями и подчиненными и еще больше часа ждал, пока откроется окошко кассы и ему выдадут деньги. Документы на квартиру были с собой, поэтому он, чтобы не терять даром время, с завода сразу же поехал к нотариусу. Здесь его ждал облом.

— Я не могу составить договор дарения в одностороннем порядке! — заявил ему нотариус. — У вас есть все необходимые документы, но нужно присутствие второй стороны и еще уплатить пошлину.

— Послушайте, Олег Сергеевич, — сказал Игорь, прочитавший имя нотариуса на дверной табличке. — Мне нужно уезжать и не хочется обращаться к риэлторам. Мы могли бы заключить с вами договор о том, что я отдаю вам весь пакет документов на квартиру и все то, что нужно с моей стороны, и предупреждаю родителей, а вы, когда они приедут, заканчиваете дарственную, включая государственную регистрацию права? Я заплачу, сколько скажете.

— Не вижу причин вам отказать. Диктуйте на всякий случай данные по своим родителям. Сейчас составим договор между нами об обязанностях сторон, потом договор дарения, а после вы оплачиваете пошлину и мои услуги и можете быть свободным как ветер.

После нотариуса он заскочил в РКЦ и попросил девушку–оператора выдать ему квитанцию на оплату коммунальных услуг за квартиру на два года вперед.