Николай ЧЕРКАШИН

ПОЕЗД-ПРИЗРАК

"Что такое "время" - не знает никто". Лев ГУМИЛЕВ

"Железная дорога - зона повышенной опасности". Станционный плакат

1988 году я собирал в Севастополе сведения о гибели линкора "Новороссийск". В "Совершенно секретно" уже рассказывали об этой самой большой катастрофе советского военно-морского флота. К сожалению, причина взрыва. грянувшего под днищем бывшего итальянского корабля ("Джулио Чезаре" был передан в 1949 году Советскому Союзу после раздела итальянского флота) в ночь на 29 октября 1955 года и унесшего в общей сложности 608 жизней, до сих пор однозначно не определена. Огромный корабль перевернулся и затонул в Северной бухте Севастополя - на глазах у тысяч горожан, поэтому и расспрашивал всех, кто хоть как-то был причастен к этой катастрофе: и уцелевших моряков, и тех, кто их спасал, и тех. кто наблюдал трагедию с берега. Среди сотен рассказов, оставшихся в моих блокнотах, есть и такой. - В ту ночь я дежурил по железнодорожному переезду, что перед самой Балаклавой, - рассказывал мне балаклавский старожил Петр Григорьевич Устименко,- Вдруг вижу: со стороны бывшей ветки на карьер (рельсы сняли, насыпь осталась) идет поезд. Глаза протер, думал блазнится - ведь не могут поезда по полотну без рельсов ходить, а этот идёт: паровоз и три пассажирских вагончика. И локомотив, и весь состав не нашенские, вроде как довоенные, а может и того раньше. Паровоз на старую "овечку" похож, вы, наверное, не помните - серия "Ов" была такая, - но не "овечка". "Овечку"-то я хорошо знаю. До войны кочегаром на ней начинал. А этот - ну, не видел таких - небольшой, вроде маневрового... В общем, идет без огней, идет со стороны горы Гасфорта, где рельсов-то и сроду не было. да на наш главный путь и выходит. Там - с бывшей ветки - и стрелочный перевод давно снят, а тут явственно слышу, как стрелки лязгнули. Я успел только шлагбаум опустить. Поезд мимо меня проследовал и пошел в Севастополь. Ну, мое дело маленькое. Я за переезд отвечаю, у меня все в порядке, а дальше пусть диспетчера разбираются. Но вот как он шел без peльсов?! Я даже на полотно старое выбежал - ни следов, ни травы-кочки примятой. Чертовщина какая-то. Я еще тогда подумал - не к добру, быть беде. И точно, утром зашумела вся Балаклава - "Новороссийск" взорвался... - Но вы доложили начальству об этом случае? - Да вы что? Мне б сразу по шее надавали: мол, попиваешь на дежурстве, с пьяных глаз и померещилось. - А может, был грех...- попробовал я перевести все в шутку. - Обижаете старика,- покачал головой Устименко.- У нас семья из молокан была. Насчет спиртного строго. Я и сейчас водку на дух не переношу. А историю эту рассказал, потому как знамение это было. Перед всякой бедой чудеса разные случаются. Вот старики рассказывали - перед балаклавским землетрясением "Черного принца" в море видели... О недобрых предзнаменованиях "новороссийской" трагедии рассказывали мне не раз и не два. Даже старший штурман линкора (ныне капитан 1-го ранга в отставке) Михаил Романович Никитенко без тени улыбки сообщил, что и канун взрыва (кстати, Никитенко в роковую ночь стоял дежурным по кораблю) его жена увидела необыкновенный сон: множество людей поднимается по широкой красивой лестнице в небо, за облака... Но тогда меня интересовали факты, факты и только факты... О случае на балаклавском переезде я вспомнил четыре года спустя, когда прочитал в газете "Слава Севастополя" от 12 августа 1992 года заметку "Поезд-призрак на дорогах Украины"). Привожу ее почти полностью: "14 июля 1911 года с римского железнодорожного вокзала в "круиз", устроенный фирмой "Санетти" для богатых итальянцев", вышел прогулочный поезд. 106 пассажиров рассматривали достопримечательности, окружавшие новый участок дороги. Поезд приближался к супердлинному, по меркам начала XX века, километровому тоннелю. И вдруг начало происходить что-то ужасное. По свидетельству двух пассажиров, успевших выскочить на ходу, всё вдруг покрылось молочно-белым туманом, который по мере приближения к тоннелю густел, превращаясь в вязкую Жидкость. Поезд вошел в тоннель и... пропал. После этого происшествия тоннель заложили камнями, а по время войны в него попала авиабомба. Возможно, об этом случае и забыли бы, если бы трехвагонный призрак не появился... недалеко от села Заваличи Полтавской области на переезде дежурной Елены Спиридоновны Чебрец. Поезд с наглухо закрытыми шторами, открытыми дверцами и пустой кабиной машиниста двигался абсолютно бесшумно, давя разгуливающих по полотну кур. Исследовать этот феномен прибыл председатель комиссии по изучению аномальных явлений при Академии наук Украины В. П. Лещатый. В его записях, датированных сентябрем 1991 года, есть мысль, что поезд каким-то образом прошел сквозь время. Лещатый вспоминает и записи известного мексиканского психиатра 40-х годов XIX века Хосе Саксино о том, как однажды в Мехико появились 104 итальянца, в течение недели попавшие в психиатрическую лечебницу, так как утверждали, что прибыли в Мехико из Рима на поезде. Лещатый сделал анализ верхнего слоя на стенах и окнах вагона. Это оказалось вещество, похожее свойствами на порох..." Прочитал, и первая мысль: не этот ли поезд видел на балаклавском переезде Устименко? Много похожего: паровоз иностранного образца, три вагона... Если поезд-призрак обнаружился в 91-м году под Полтавой, почему он не мог появиться в 55-м под Балаклавой? Я еще больше укрепился в этой мысли после того, как побывал на горе Гасфорта с севастопольским краеведом Евгением Веникеевым. Мы поднялись туда, чтобы осмотреть остатки итальянского кладбища. устроенного на горе в 1855 году (здесь похоронены солдаты-сардинцы, погибшие при штурме Севастополя в Крымскую войну) и стертого с лица земли через сто лет по распоряжению советских властей. Никто так и не смог объяснить мне, почему была взорвана прекрасная часовня на итальянском кладбище в мае 1955 года. Обычный вандализм в порядке "борьбы с проклятым прошлым". Но кто выстрелит в прошлое из ружья, в того будущее выстрелит из пушки. И динамитная шашка, заложенная под старинную часовню, обернулась чудовищным взрывом под днищем "Новороссийска". Я совершенно убеждён в кармической связи между двумя этими событиями. Мы бродили по плоской вершине горы Гасфорта (в Сибири ее назвали бы сопкой) меж обломков мраморных плит, заросших на местах бывших клумб кактусами-опунциями - привёз ведь кто-то с далекой Сардинии! В годы последней войны в часовне располагался командный пункт Приморской армии. Немецкие снаряды пощадили старинную усыпальницу... Веникеев же рассказывал про первую оборону: