“Ну же, парень”, — сказал Крингл, снова расхохотавшись, и показал на пакет.
Я открыл его.
Внутри было …
Было …
Простая белая кофейная кружка. Какую вы можете купить в магазине “Умелые руки“.
Нарисованные, словно их пытался написать детсадовец, начертанные как пиктограммы, кем — то слишком маленьким, чтобы понимать их, алые буквы складывались в слова: ПАПА НОМ3Р ОДNН.
Почерк был моим.
Чашка была наполнена светло — коричневой жидкостью.
Что — то произошло с моими глазами, и я не видел чашку. Просто блик света от камина. Но я взял ее и прихлебывал молоко и сахар с маленькой толикой кофе в них.
На секунду я почувствовал запах лосьона для бритья своего папы. На секунду я услышал его смех, смех такой сильный, что слезы катились у него из глаз. На секунду я почувствовал руку, его руку, на моем плече.
Я пил из чашки, которую я подарил моему отцу на наше последнее совместное Рождество, и все это время, я вспоминал те Рождественские утра, смех объятия и игры прокручивались в моей голове в IMAX, столь ярком, что у меня захватывало дыхание от воспоминаний о беготне с отцом по двору с новеньким пластиковым световым мечом.
Я оставил последний глоток на донышке чашки, и сказал, не открывая глаз: “Я люблю тебя, папа”.
Когда я посмотрел на него, Крингл улыбнулся мне. Он подмигнул. Затем он взял свой мешок, перебросил его через плечо и повернулся к камину.
«О», — пробормотал он, посмеиваясь в глубине горла. “Еще одна вещь”.
Я услышал удар позади меня.
Я обернулся.
Моя дочь Мэгги стояла в дверях «убежища». Она уронила подушку,
которую, видимо, несла. Она уставилась на Крингла, разинув рот.
“Хо, хо, хо”, — спокойно прохохотал он. Он вежливо кивнул Мэгги, прикоснулся к своему носу, и … просто исчез в дымоходе.
“Ох, ничего себе”, — выдохнула Мэгги. Она встретила мой пристальный взгляд, и ее глаза были широко раскрыты. “Ох, ничего себе!”
Словно звук ее голоса был стартовым пистолетом, Мыш вскочил на ноги, внезапно проснувшись и взволнованно озираясь.
“Чего ты ждешь?” — спросил я свою дочь. Я вскочил и помчался к парадной двери. “Живей!”
Ее маленькое личико с большими темными глазами засверкало от радости и она бросилась за мной, а Мыш следовал за ней по пятам.
Мы выбежали из передней двери, и я бросил ее открытой для ночного воздуха.
Мы увидели водопад снега с крыши. Мы увидели сани, прыгнувшие в воздух, ездового оленя и так далее.
“Ух ты!” — воскликнула Мэгги. “Настоящий Санта! И он оставил мне велосипед!”
Я посмотрел на нее, а потом обратно, на отъезжающие сани, улыбнувшись достаточно сильно, чтобы треснуло лицо.
«Да», — сказал я. “Это, конечно, он”.
И мы услышали, как он воскликнул, когда скрылся из виду.
“Счастливого Рождества всем, и доброй ночи!”
Перевод: Bertran