Жутко было, но Епиха, подавив страх, снова полез в кусты. Превозмогая себя, решился поглядеть подольше… Да-а! Топор попал прямо как в кино — точно в середину лба.

От второго тела Епиха разглядел только ноги, обутые в огромные, сорок пятого размера кроссовки. Чтоб рассмотреть остальное, надо было перешагнуть через ноги первого трупа, а на это поначалу духу не хватило. Честно говоря, Епиха хотел было, сломя голову и наплевав на скороварку с долларами, — не было их, и не надо! — дунуть отсюда бегом. Но удержался. Потому что сообразил: на ручке топорика — его, Епихи, отпечатки пальцев. А Епиху однажды дактилоскопировали, когда заподозрили в причастности к квартирной краже в соседнем подъезде. Отпечатки могли у ментов сохраниться. Если топор оставить — считай, что сам себя заложишь.

И Епиха заставил себя подойти к голове трупа и выдернуть топорик. От запаха крови его чуть не вытошнило, но Епиха сумел затолкать обратно подступившую к горлу рвоту. К тому же в этот момент он увидел в траве, рядом с бессильно откинутой рукой трупа, рукоять пистолета. Пушка! Настоящая, даже с глушителем! Вот это да! Мельком оглядевшись, Епиха воровато ухватился за оружие. Блин, это же то, о чем он мечтал!

Правда, тут же пробрал страх, так сказать, задним числом. Ежели пушка лежала рядом с рукой, то, стало быть, этот тип уже держал ее в ладони, когда Епиха совершенно случайно зафинделил в него топором. То есть он готовился стрелять в Епиху! Бог помог, что ли? Ну, дела-а…

Топорик Епиха, морщась от брезгливости, обтер о штаны убитого. После этого он, чуя, что больше не может находиться рядом с трупами, выскочил обратно на прогалину, где лежал рюкзачок. Как ни странно, тут уже находился Шпиндель.

— В-видал? — слегка заплетающимся языком произнес Епиха, показывая приятелю трофейный пистолет.

— А другого там не было? — алчно произнес Шпиндель.

— Иди поищи! — хмыкнул Епиха, будучи на сто процентов убежден, что тот побоится идти к трупам. Но Шпиндель, должно быть, воодушевленный смелостью корешка, тоже расхрабрился и исчез за кустами.

Епиха, покамест Шпиндель возился за кустами, разглядывал пистолет. Когда Угорь показывал им в подвале свой «газовик», Епиха запомнил, как вынимается магазин, как снимается предохранитель, оттягивается затвор. Он для пробы разрядил оружие, пощелкал курком, свинтил и вновь навинтил глушитель, поцелился пустым пистолетом. Классная игрушка для шестнадцатилетнего! Минут пять так побаловался, а потом забеспокоился: что-то Шпиндель долго копошится! Уж не помер ли там со страху?

Но Шпиндель не помер. Он выбрался на прогалину с очень счастливой рожей, прижимая к груди целую кучку каких-то вещей. Надо ж, блин, не погнушался карманы обшмонать!

— Гляди! — вывалив все на траву, сказал он.

Он тоже нашел пистолет, но, кроме того, раздобыл еще две полные обоймы с патронами, бумажник, в котором было полно 100-рублевых купюр, нож-выкидуху с острым тонким лезвием и сотовый телефон.

— Я все понял! — лихорадочно выпалил Шпиндель. — Эти крутые нас убить хотели! Они за нами с пистолетами шли, а когда ты в одного топором кинул, он, падая, на спуск нажал, и пуля второму в грудь попала! Во повезло, а?! А ты классно топор кинул, прямо как индеец!

— Повезло… — пробормотал Епиха. Само собой, сообщать Шпинделю, что случайно в человека попал, он постеснялся. К тому же до него дошло наконец, что если б не эта дурацкая случайность и невероятное везение, то они оба уже были бы трупами. И лежали бы сейчас так же тихо, как те двое, которым не повезло. Жуть!!!

— А ножик шикарный! — Шпиндель нажал на кнопку выкидухи, выставив лезвие, и полюбовался.

Наверно, в другое время Епиха позавидовал бы Шпинделю черной завистью, но именно в этот момент ему пришло в голову, что вообще-то здесь не тайга сибирская и запросто могут люди появиться.

— Валить надо отсюда поскорее! — сказал он. — Покамест нас никто не увидел! И пока никто трупы не нашел…

— Домой? — обрадовался было Шпиндель.

— Куда домой, коз-зел?! А баксы? Мы зря, что ли, сюда ехали?! Придурок! Клади все в мой рюкзак — и ходу!

Шпиндель засунул пистолет за ремень, а остальное уложил. Рюкзак затянули, Епиха надел лямки и уже хотел было идти, как вдруг спохватился:

— Нельзя жмуров тут оставлять!

— Да мы их не поднимем! — испуганно произнес Шпиндель, которому его экспедиция за трофеями стоила немало нервов. — Они же здоровенные, как слоны!

— Волоком потащим, — упрямо сказал Епиха. — Тут недалеко воронка есть…

Клим нервно покуривал в машине, посматривая на часы. Что же, блин, Жора с Сухарем за час с лишним не могут пацанов догнать? Тем более, какие-то отдаленные крики слышались. Фиг поймешь.

Прошло ровно полтора часа. Подошел еще один автобус, сгрузил еще троих рыбаков, которые, минуя рощу, пошли на берег Снороти.

Ну что там можно делать так долго? Пацанов можно было догнать максимум за полчаса. На то, чтоб почикать из двух стволов, несколько секунд нужно. Ну, допустим, Жора мог их перед этим отдубасить, хотя на фига это нужно, неизвестно. На мордобой можно положить минут пятнадцать, хотя таких сопляков легко и за пять минут до смерти затоптать. На развлечения с Нинкой еще пятнадцать от силы. Сыро же, блин, на траве валяться!

Высидев еще полчаса, Клим всерьез забеспокоился. Начали лезть в голову всякие тревожные мысли насчет причин отсутствия Жоры и Сухаря. Может, из-за Нинки передрались? Навряд ли… Из-за таких сучонок не ссорятся. Пацаны при пушке оказались? Больно сопливые для такой крутизны. А вдруг они не для себя работали? Вдруг за ними контора стоит?

И хотя Клим прекрасно понимал, что большая часть его предположений есть чистой воды мандражный бред и ничего общего с действительностью иметь не может, все равно с каждой лишней минутой ожидания ему плохело. Может, в контору звякнуть, братву высвистать? Но сотовый Жора с собой унес. Или сгонять на машине? Только уедешь, а Жора из леса выйдет — неприятности будут. По роже настучит, пожалуй, за такой прикол. Но не до вечера же так сидеть, ни хрена не зная? Еще менты подвалят, заинтересуются…

В общем, Клим решил запереть машину и сходить в рощу. Сигнализация у него стояла звонкоголосая, за километр услышишь. Да и угонщиков тут много не найдется, не город.

Довольно быстро он заметил Нинку, сидящую на бревне, как ворона на заборе. Это его немного успокоило, но не так, чтобы сильно.

— Где братва? — спросил он.

— Почем я знаю? — огрызнулась баба. — Туда ушли куда-то, а мне тут сидеть велели. Сказали, уйдешь на десять метров от бревна — ноги выдернем. Вот я и сижу тут как дура! Простужусь, точно!

— Где ж они ходят, блин? Три часа уже мотаются…

— Может, они уже в машину залезли? — предположила Нинка, поправляя какую-то шпильку в волосах. — Мимо нас прошли и прямо к дороге?

— Ключи-то у меня, дура! А если б они к закрытой машине без меня подошли, то сделали б так, чтоб сигнализация сработала. Нет, они там еще. Пошли искать!

— Разминуться можем… — сказала Нинка опасливо. — Или сами заблудимся. Надо из машины погудеть.

— Пошли, лахудра! — рассвирепел Клим. — Выступает еще!

Пришлось Нинке на своих каблуках за ним ковылять.

Клим все присматривался к траве, к разным незаросшим проплешинам, чуть ли не носом по земле водил, как собака-ищейка. Изредка примечал чего-то, делал глубокомысленные рожи — сыщик Мегрэ да и только! Нинка над ним украдкой хихикала, хотя вообще-то ей было не до смеха. Она исподволь чуяла, что с Жорой и Сухарем что-то стряслось. Хрен его знает, как себя Клим поведет, если они, не дай Бог, совсем пропали. Может, пристрелит ее тут и укатит подальше от области.

Так или иначе, но Клим в конце концов — скорее всего случайно — вышел к той самой ложбинке с кустами. И увидел на траве багровые капельки.

— Кровь… — пробормотал он.

— Ой-ой… — испуганно взвыла Нинка.

— Не вой! — оборвал Клим, присматриваясь к траве. — Идем!