Как у Царевны-лебедь с картины Врубеля! Аркадий схватился за сердце.

Лысый жестом скомандовал странному видению сгинуть, и оно сгинуло – Кто это был?!

– О ком вы?

– Ну, этот… п-пидор в кокошнике…

Лысый брезгливо поморщился, и Аркадию стало стыдно.

– Извиняюсь, я, кажется, преувеличил… С детства плохо воспитан… Хам!

– Вот вы и ответили на мой вопрос…

– Но, всё-таки… кто сейчас заглядывал?

– Ладно, приоткрою завесу тайны… Это наше высшее звено, наши Светлые Начала, люди будущего. Они страдают яйцеголовостью. У них не-по-мер-но вытянуты черепа, и кокошники служат прикрытием их гениальности. Правда, в связи с этим, на них нападает мания величия. Временами она их даже сильно мучает. Да! Быть слишком умным на фоне других тяжело, просто невыносимо! Тут непременно нужен отвлекающий фактор, и мы предлагаем им посещать нашу антиполиклинику. Вы ведь уже были там?

– Был, но… Как вы догадались?

– Для меня не существует тайн. Предупреждаю: скрывать от меня что-либо совершенно бесполезно!

Аркадий втянул голову в плечи, а лысый снова забегал по кабинету.

– Так вот, нашим адептам, нашим Светлым Началам, необходимо отвлекаться от вредных мыслей, а телесные страдания, как известно, лучшее лекарство от душевных мук. В нашей клинике мы наделяем их разного рода болевыми ощущениями… в порядке профилактики… за счёт фирмы, естественно… Но для всех остальных услуги платные! Не хотите ли воспользоваться?

– Нет-нет, что вы! Мне, наоборот, очень приятно быть умным человеком… Лично меня это не мучает!

– Кстати, о хамстве. Простите и вы, что я до сих пор не представился. Евгений Петрович Давилов, первый зам по древней психологии… Так вот, раз уж речь зашла о хамах, дабы покончить с этой неприятной темой, давайте быстренько просмотрим учебный фильм, а потом – не смею вас задерживать…

Бегло взглянув на часы, Давилов раскрыл дорогой ноутбук самой последней марки.

На экране замелькали допотопные персонажи – люди, родившиеся до Всемирного Потопа.

– Перед вами три Ноевых сына… Известно, что ЛИШЬ ОДИН из них был приличный…

Это – Сим, пресловутый пай-мальчик… Именно он, согласно Писанию, прикрывает нагого отца во время сна. А что в это время делает Хам? Он смеётся! Глумится над родным отцом! Зачем, спрашивается? Чтобы накликать беду на весь свой род?!

На экране мультяшный Хам забился в радостной истерике. Потом хлопнулся наземь и задрыгал ножками.

– Не удивительно, что в Библии написано: «И с тех пор дети Хамовы попали в вечное услужение к детям Сима»…

– Думаю, что я – где-то посередине, – робко выдавил Аркадий. – Скорей всего, моим предком был Иафет.

– Такое вряд ли возможно!

– Это почему же?

– Иафет держал постыдный нейтралитет. Не смеялся сам, но и не пристыдил насмешника… Бедняга Иафет! Он и не догадывался о последствиях! Его семя почти всё вымерло, оказавшись нежизнеспособным. Быть посередине – значит быть никем!

Ещё учась в институте, Аркадий неоднократно наблюдал подтверждение услышанному, но тогда на этот счёт никакая стройная теория в голову не приходила.

Из толпы его весёлых однокашников заметно выделялись два Симовых отпрыска: гитарист ансамбля Коля Симко и шахматист Олег Симович. Они всегда ходили в окружении красивых баб, которые сбивались с ног, лишь бы им угодить: пышками кормили, конспекты переписывали, таскали по театрам и по барам.

Аркадия эти крысы дружно игнорировали. Они его в упор не замечали, как будто он пустое место. Хамки однозначно…

Давилову такие мелкие разборки были вряд ли интересны. Он мыслил более масшабно: его тревожили библейские трагедии. Он ведь зам по древней психологии.

Аркадий на всякий случай внимательно слушал, а Давилов этим пользовался.

– Авель и Каин – два брата, две половинки наидревнейшего общества. Я бы сказал, миниобщества… Одна из половинок оказалась гнилой, но тогда, по крайней мере, существовало равновесие, фифти-фифти…

– А что было потом? – спросил Аркадий чисто из вежливости.

– Потом была эпоха Ноя. Ноевых детей уже не двое, а трое, но опять-таки, ЛИШЬ ОДИН из них вызывает уважение… Подводим итог: между Авелем и Симом исторический промежуток небольшой, но за это время сознательная половина населения Земли сморщилась, превратившись в сознательную треть… Человечество деградирует, и процесс этот, боюсь, уже необратим…

– А к-к-каковы сейчас наши дела?

– Справедливости ради надо отметить, что сегодняшние наши дела не так уж и плохи…

Сегодня потомки Авеля и Сима составляют приблизительно пятую часть населения планеты… В среднем, конечно. Местами, например, в жестоких мегаполисах, всего лишь одну десятую. Эта статистика много раз перепроверена.

– Вы считаете, что одна пятая – это хорошо?

– Конечно! Пессимисты настаивают на полутора процентах…

– И вы всё это затеяли, чтобы утереть нос каким-то пессимистам?!

– Нет, конечно же… Мы набираем Авелей в чисто практических, утилитарных целях.

Для безопасного внедрения в жизнь новых научных разработок. Ведь человеческий фактор ещё никто не отменял!

– Ну, и как же вы их набираете?

– Наш метод гениально прост! До смешного прост! И отбор, и статистический учёт ведутся…

– На пальцах?!

– Вы поразительно догадливы! К тому же, в нашей стране полигон для таких исследований просто идеальный.

– Полигон?

– А где же ещё в мире, в каком метро, найдётся такое жуткое количество совершенно одинаковых убойных дверей? На Западе процент Авелей вычислять очень трудно, ведь у них почти все двери замедляются пружинами…

Тут взгляд Аркадия упал на плакат, висевший за спиной лысого начальника. На нём рабочий поднимал булыжник – всем известная скульптура Ивана Шадра.

– Ну, а булыжник тут при чём?

– Да всё при том же…

Давилов поморщился, будто рабочий был его личным врагом.

– Ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос… элементарный… Когда один человек берёт в руки камень и бросает им в другого, как мы это называем?

– Криминал…

– Правильно. Однако чтобы камень поднять и бросить, нужна большая затрата энергии… А увесистая дверь метро САМА идёт в руку… Сама ведь?

– Сама-а-ауууу… – неожиданно тихо завыл Аркадий, а про себя отметил: "Готово дело! Гипноз подействовал! Мычание попёрло! Так я и знал!" Он уже ждал трагического продолжения сеанса гипноза, который, в итоге, должен был лишить его квартиры, а может быть, и жизни. Хоть бы Риммочке успеть позвонить!

Но Давилов, как всегда, проявил оригинальность:

– Приятно?

– Что приятно?

– Ну, когда без усилий и безнаказанно можно гадить, гадить и гадить?

Аркадий молчал.

– Хорошо! Отвечу за вас: «Да!»

– Да-а-а-ууу… – промямлил дядя своего племянника, уже гораздо тише и умиротворённее.

– Искушение? Конечно! Ещё какое искушение! Громадное! И, заметьте, ПО ЗАКОНУ тут никакого криминала нет, так что большинство из нас уже давно не могут отказать себе в этом удовольствии… Для большинства людей это что-то вроде наркотика, вроде бесплатной дозы…

– Так-таки для большинства?

– Да! Наше метро немолодое, ему уже седьмой десяток лет…

Аркадий вдруг вспомнил, зачем пришёл.

– Простите, что перебиваю… Я полностью согласен с вашими теориями… но мне хотелось бы знать, какие меня ждут… работы…

– Честно говоря, никаких особенных работ вам тут не предложат, а если и предложат, то придётся вкалывать за каких-нибудь жалких… пятьсот долларов в месяц…

– Согласен!

– Погодите! Я не сказал главного. Эта фирма, как вы уже поняли, не моя. Я всего лишь первый зам нашего спонсора… Спонсор мой друг, и я помогаю ему на собеседованиях… Бесплатно. Ибо проблем с деньгами лично я ни разу в жизни не испытывал. Бог миловал.