– Сделай всё, что сможешь, для Эн.

Шоушун была нёсен на горе Хо. Девушки, ставшие нёсен, обретали бессмертие. Перестав стареть после восхождения на гору, она выглядела не старше двенадцати лет.

– Моя деревня была разрушена императором Кёо. Всего несколько детей и взрослых выжили… Да и то лишь чудом. Поэтому я отправилась в храм Сейобо и умоляла Королеву-мать Запада сделать меня нёсен. Я была самой старшей из оставшихся детей.

Святыня была в ужасном состоянии. Подпирая собой разрушенные балки и молясь Сейобо, она поклялась всем сердцем и душой, что не покинет храм, пока будет жива. Она бы сделала всё, что потребовалось. Шоушун обходилась без пищи и воды в течение двух дней, поддерживая балки своим дрожащим телом.

В тот момент, когда она произнесла хвалебную песнь Сейобо в тысячный раз, с горы Хо прибыл гонец.

– Я надеялась, что смогу быть хоть немного полезной Эн. Мне действительно повезло, что я присматриваю за Энки. Он вырастет сильным и здоровым и изберёт императора. Он вернётся в Эн и будет служить ему в качестве Сайхо и спасёт наше королевство.

– Подумай хорошенько! – выкрикнул Рокута издалека, – ты и впрямь думаешь, что император может спасти королевство или подданных? Все императоры порождали войны, распаляли огненную геенну и бросали в неё людей.

– Ты смеёшься, Шоушун! Люди могут прожить без императора. Император нужен лишь чтобы уничтожить королевство и обратить его в развалины, где никому не удастся выжить.

– Сделай всё, что сможешь, для Эн, – сказала Шоушун.

– Я не хочу, чтобы ещё больше детей оказалось в таком же положении, как ты. Я не собираюсь избирать императора!

Улыбка исчезла с лица Шоушун, по её щекам потекли слёзы. Она плакала.

Как кирин мог оставить своё королевство и сбежать?

Или те падающие слёзы были его собственными?

– Эй, приятель.

Резко пробудившись ото сна, Рокута пристально посмотрел в ясное голубое небо. Солнечный свет, светивший ему прямо глаза, моментально ослепил его.

– Ты очнулся?

Грубая рука, от которой исходил неприятный запах рыбы, снова тряхнула его за плечо. Близ небольшой хижины на него уставились несколько пар глаз.

– Слава богам! – сердито вздохнул старик. – Ты напрочь не хотел открывать глаза, казалось, что ты мёртв, – он взглянул через плечо и сказал с облегчением: – Он пришёл в себя. Всё-таки он был жив.

Ослабший на земле, пропахшей кровью, охваченный лихорадкой и изнурённый ходьбой, Рокута заснул на скалистом берегу. Это было последнее, что он помнил. Он глубоко вздохнул, втянув в себя свежий морской воздух.

Мужчина похлопал его по щеке:

– Этот человек нашёл тебя и принёс сюда. Ты должен быть благодарен.

Рокута проследил за направлением взгляда старика. Высокий молодой мужчина сидел на камне перед хижиной.

– Ты ещё жив, да? – улыбнулся он.

Рокута ощутил холодную дрожь, пробежавшую по его спине. Но не страх. От несравненного чувства радости у него забегали мурашки по коже. «Так вот что значит Откровение». Даже юный кирин был способен избрать императора.

Покинув Киото, он шёл, куда глаза глядят. Сперва он направился на восток в поисках родного города, но вскоре утратил к этому интерес. Обратившись на запад, он воспрял духом. Словно в поисках заходящего солнца, он пустился через разорённые поля и холмы, пока не прибыл в эту деревушку на берегу Внутреннего моря.

– Откуда ты? – мужчина встал и опустился на корточки рядом с ним.

Рокута был так счастлив, что едва не заплакал.

– Ты один? Ты разлучился со своей семьёй?

– Кто ты?

– Я – сын предводителя клана Комацу.

«Теперь я знаю, – подумал про себя Рокута. – Он – император. Император, который, возможно, погубит королевство Эн».

Мужчину звали Наотака Сабуро Комацу. Он был членом семьи, управлявшей землёй, обращённой к морю. По словам моряков, мужчина являлся третьим наследником клана Комацу, которому суждено было стать главой семьи. Он хорошо ладил с фермерами и моряками, работавшими за стенами замка.

– Тебе, должно быть, интересно, что он будет представлять собой, когда станет хозяином этих земель? Он неплохой человек, хоть и выглядит как мерзавец.

– Значит он великодушный.

– Ну…

Рокута слышал немного лестных отзывов о нём. Но все они бранили его с улыбкой. Не столько из-за привязанности и любви, сколько из дружеских побуждений, вероятно потому, что Наотако Комацу, в будущем провозглашённый в Эн как Сёрью, регулярно покидал замок.

По-видимому, ему в замке было нечем заняться, поэтому он почти каждый день приходил к побережью, одетый как простой пехотинец. Он играл с детьми, флиртовал с молодыми девушками и собирал с юношей, чтобы попрактиковаться в фехтовании.

Иной раз он выходил в море и притворялся моряком. У него, определённо, хватало занятий, чтобы не скучать за пределами замка.

– Ты и впрямь важный аристократ, не так ли? – Сёрью улыбнулся. – Разве тебе не суждено стать хозяином этих угодий?

Замок располагался на гребне холма, обращённого к морю. Поместье и город были обращены в сторону небольшого залива. Надёжно построенный форт находился на небольшом островке в устье залива. Участок побережья и окружающие его горы вместе с разбросанными по заливу островками составляли территорию клана Комацу.

– Я бы постеснялся называть этот кусок земли угодьями, – ответил Сёрью, широко улыбнувшись. – Клан Комацу произошёл от пиратов. Их крепость располагалась здесь, во Внутреннем море. Когда разразилась война между кланами Тайра и Минамото, будучи дальними родственниками Тайра, нам приказали основать флот. Сомнительное предложение, по большому счёту. Но скопищу моряков, которых они наскребли, удалось отличиться, и за это их наделили титулами самураев.

– О.

– Мой упрямый отец сражался то там, то здесь вместе со своей дружиной, достаточно, чтобы произвести впечатление в роли местного сановника, хотя он так и остался на побегушках у более могущественных командиров. Он дал обещание основать военно-морской флот и клан Оучи в итоге даровал ему отдельное поместье. Примерно так гласит история. Мой старший брат служил клану Оучи. Он умер по пути в Киото вскоре после того, как разразилась гражданская война Онин. Мой второй старший брат был заодно с Коуно, но мой отец захватил один из их островов, и впоследствии его убили. В результате чего остался только один наследник – вот этот никчёмный третий сын.

– Говоришь как о простолюдинах, угодивших в неприятности.

– Несомненно, – сказал Сёрью, громко рассмеявшись.

– У тебя есть жена или дети?

– Да. Жена родом из побочной семьи Оучи. По правде говоря, у меня не было выбора.

– Она хороший человек?

– Сложно сказать. Мы едва виделись.

– А?

– Похоже, наличие пиратов в родословной не пришлось по нраву родственникам жены. Когда я подошёл к спальне в первую брачную ночь, то мне преградили дорогу две старухи. Они не хотели меня впускать, чего бы это ни стоило. Всё это вылилось в такой фарс, что я больше не возвращался. Но ещё более удивительно то, что в этом оказался замешан ребёнок.

– Эй, подожди минутку.

По сути, у него было больше любовниц, чем он мог сосчитать. Всех их отправляли в замок местные самураи, которыми однажды ему предстояло править, а его жена и дочь были лишь одними из многих. Хотя в первую очередь он сам не горел желанием с ними знаться. Сёрью поведал Рокуте, случайному незнакомцу, обо всех деталях без каких-либо раздумий.

– Разве такая жизнь тебе не кажется одинокой?

– Я не жалуюсь. Выйдя из замка и спустившись в город, можно встретить немало желающих развлечься молодых девушек и довольно опытных женщин.

Всяко лучше какой-то жалкой девки, вышедшей за меня только из-за обязательств перед семьёй.

Рокута глубоко вздохнул:

– Ну ты и мерзавец.

– Многие люди разделяют это мнение. А ты неплохо осведомлён.

Рокута не мог сказать, был ли он глупцом или слишком добродушным.

Только то, что он был мало похож на человека, подходившего для этих непростых времён. Казалось, он не догадывался о том, что происходит за пределами его крошечного поместья. Война разрушила Киото до основания. Она неумолимо истощала гражданскую оборону. Гарнизоны размещались повсеместно.