- Он очень красивый, полосатый и пушистый,- грудью стал на защиту своего протеже Вийон,- только попал в трудные жизненные обстоятельства! У котов, как и у людей, подобное бывает!

- Пошел вон с этой дрянью,- взревела разъяренная немка,- он тут нам все испакостит, а у нас ковры!

- Успокойся, Хельга, - примиряюще улыбнулась графиня, вернувшись к столу, - чем тебе не по душе малыш? Отмоем, откормим его, и он, действительно, станет красавцем!

Стефка ласково глянула на Вийона. Такое необычное внимание со стороны ветреного поэта её растрогало.

- Спасибо, Франсуа, очень хороший подарок! Он чем-то напоминает меня по дороге в Реймс - измученный и облезлый, никому не нужный и по недомыслию оставшийся жить.

С этими словами она протянула к зверьку руки, но возмущенная Хельга не дала ей даже прикоснуться к коту.

- Нет, донна, с вас станется и в кровать его уложить! Представляю, что станет с графом, если он найдет эту мерзость у вас в простынях. Он и так-то не пышет желанием делить с вами постель, а после этого у него вообще пропадет мужская сила!

Это оказалась та самая соломинка, которая, по преданиям арабов, смогла переломить горб верблюда. Де ла Верда не выдержал, хотя до этого не собирался обнаруживать себя, как бы ему не промывала кости эта теплая компания, состоящая из висельника, воровки и идиотки-служанки. Он гневно шагнул к столу из тени своего убежища.

- Ой, кто это?- вначале из-за яркого света свечей не разглядела его Хельга.

- Это немощный испанец, у которого не хватает сил даже на то, чтобы навести порядок в собственном доме!- в бешенстве рявкнул граф.

И тут же растерянно оглянулся.

Все разом куда-то исчезли - вот только что были и никого нет! И только котенок-беспризорник, яростно урча, рвал когтями гусиный остов, не обращая ни малейшего внимания на появление хозяина кухни. Дон Мигель полюбовался на тоненький облезлый хвостик и уже тише позвал:

- Хельга!

- Что, мессир?- дрожа всем телом, высунулась из-под стола перепуганная служанка.

- Где этот негодяй?

- Кто, мессир?

Вот только не нужно делать из него идиота!

- Вийон!

- Он сразу же выскочил из двери черного хода!

- А её светлость?

- Мадам за вашей спиной!

Де ла Верда резко оглянулся и увидел стоящую у поставца жену, которая спешно, трясущимися руками наливала себе огромную кружку вина. Озадаченный муж молча наблюдал, как она вызывающе пьет, а потом пытается на заплетающихся ногах сдвинуться с места. Зрелище было не из веселых!

Дон Мигель со вздохом уселся за стол, после того, как мертвецки пьяная супруга свалилась на пол. Он ещё раз глянул на наглого кота и отрывисто приказал Хельге.

- Убери его!

- Выкинуть за дверь?- немка подобострастно заглянула в глаза.

- Нет,- сухо усмехнулся граф,- графиня обчистила мои карманы, чтобы обменять серебро на эту дрянь, поэтому выкидывать такого дорогого зверя мы не будем! Помой его, накорми и с этого дня имя ему будет -висельник Вийон!

СЕМЕЙНАЯ СВАРА.

На следующий день Стефания мучилась похмельем. У неё раскалывалась голова, пересохло во рту, и противно тряслись руки. Она в первый раз за всю свою далеко не бедную злоключениями жизнь напилась так, что даже не помнила, как оказалась в спальне.

- Как же это вас угораздило, мадам! - стонала на следующее утро в отчаянии Хельга, меняя ей на лбу холодные повязки.- Ваш муж не просто разгневан, он вне себя! Зачем вы напились?

- От страха,- честно призналась графиня,- как увидела, что он выходит.... Ой, вспомнить страшно, что вчера наговорили! А если он все слышал!?

- Может, не всё?- неуверенно пробормотала служанка, сама плохо веря в свои слова.

Выяснение отношений не заставило себя ждать. Дон Мигель, не торопясь, вошел в спальню жены, резким жестом отдернул занавеси полога и впустил в полусумрак кровати солнечный свет яркого летнего утра. Свет резанул по воспаленным глазам, и Стефка, застонав, спрятала лицо в подушку.

- Хороша, нечего сказать,- ядовито усмехнулся муж,- её ещё удивляет, что у меня нет желания с ней делить постель! На разные лады меня вчера вечером раз сорок назвали немощным, причем в присутствии такого сплетника, как этот мерзавец Вийон. Не хватало ещё только, чтобы содержимое моих штанов стало темой его следующего сочинения, которое будет распевать весь Париж! Спасибо, мадам, за вашу необыкновенную деликатность! Знаете, меня тоже беспокоит, что наша семейная жизнь не складывается, и я тоже нуждаюсь в совете! Но я приглашаю для этого духовника, человека известного своей подвижнической святой жизнью. А вы? Кого в советчики берете вы? Вора, трижды приговоренного к повешению, забулдыгу, живущего за счет женщин, который говорит, что ваша жизнь была просто раем, если бы вы послушались его совета и стали проституткой в заведении Мами! Мадам, вы, вообще, в своем уме?!

По большому счету граф был, конечно, прав! Но выяснять отношения, когда у жены и так лопается от боли голова - верх непорядочности!

- Франсуа - прекрасный человек, он умеет хранить тайны!- прохрипела, мечтающая в этот миг умереть Стефка.

- Он продаст любую за десять солей и даже не задумается,- отрезал дон Мигель,- ну, ладно, вы - дурочка! Что взять с женщины, да ещё когда она так долго была предоставлена сама себе? И в Копфлебенце, понятно, невозможно было нахвататься хороших манер. Но воровство, мадам, воровство?! Чтобы сделал с вами барон фон Валленберг, если бы обнаружил, что вы опустошаете его карманы? Отрубил бы в руки?

- Выпорол! - буркнула Стефка, только чтобы он отвязался.

- И что, мне последовать его примеру? Обломать об вас розгу?

- Делайте что хотите,- простонала она,- только умоляю, замолчите. Иначе моя голова сейчас треснет!

Муж от души выругался, но все-таки исчез, но в тот день её так и не оставили в покое. Шокированная Тереза постоянно торчала рядом и жгла её негодующим взором, а когда пришли портнихи, несчастной пришлось стоять несколько часов на примерке. Хельга то и дело подавала госпоже прохладительные напитки, но утолить сжигающей жажды, казалось, было невозможно. Вечером же на ужин не иначе, как сам черт принес кардинала Бурбонского.

- Вы плохо себя чувствуете, дитя моё?- заволновался прелат, увидев её зеленое от дурноты лицо.

- Жара!- вымученно улыбнулась она.

- О, Господи, - не на шутку встревожился тот,- вам обязательно надо показаться лекарю. Летом в Париже очень опасно, всякая зараза витает в воздухе. Я слышал, в старом городе было несколько случаев похожих на холеру. Вам нужно срочно покинуть Париж!

Граф с усталой снисходительностью смотрел на это неловкое волокитство. Ему так все надоело!

- Вы же знаете, что я нахожусь под домашним арестом!

- Но ведь ваша супруга не арестована вместе с вами,- возразил его преосвященство,- королевский двор в аббатстве Виктория, и я попрошу королеву Шарлоту прислать приглашение вашей жене.

И этот мечтает сделать его рогатым! У него что, лоб что ли так удобно расположен?

- Об этом не может быть и речи,- лениво возразил дон Мигель,- а вдруг Стефания действительно больна чем-то заразным, вы что же, хотите, чтобы она заразила весь двор?

Взгляды мужчин скрестились. Кардинал сразу же сообразил, что граф вряд ли уступит, и как человек умный настаивать не стал.

За их разговором внимательно наблюдал и Карел, от него так же не укрылся особый интерес духовного лица к сестре. Збирайда решил остаться в Париже до конца судебного разбирательства.

Будучи младшим сыном барона, которому мало, что светит в родной Моравии, он не спешил домой, прекрасно осознавая, что это его последний шанс как-то изменить незавидную судьбу. Особым нюхом прирожденного авантюриста он чувствовал, что именно здесь сможет ухватить за хвост удачу, вот только бы не упустить момент и оказаться в нужном месте в нужный час. И одно Карел знал точно - заветным ключом к будущей славе и богатству являлась его сестра.