Как она не упала замертво? Инн и сама не знала. Такое изощренное, такое безжалостное оскорбление женщины, не имеющей возможности даже вставить слово в свою защиту! Мортланд был настоящим монстром, но её сердце, не слушая никаких доводов рассудка, упрямо рвалось к нему.

"Он обижен, ему больно, что я вышла замуж, вот и мстит!" - провокационные мысли кружили в голове, заставляя её прощать даже это откровенное хамство.

И тут опять вылезла Лили.

- Но, Эдвин,- нерешительно пробормотала она,- разве не жестоко отрывать ребёнка от матери?

- Смотря, какая мать, дорогая! - отрезал Мортланд. - Иногда это просто необходимо. Какой пример получила бы юная девочка, увидев распущенность матери? Теперь же с ребёнком всё будет в порядке - я нашел толковую няньку, и лично присматриваю за её воспитанием. Надеюсь, вы довольны, леди Иннин? И вам не в чем меня упрекнуть?

Инн только и смогла, что опустить глаза. А что ещё можно было к этому добавить - Мортланд, как всегда, выражался ясно и категорично. Туанету она больше не увидит!

Юная женщина побледнела - от острого разочарования и краха надежд ей стало дурно.

- Иннин, милая,- качнулась к ней встревоженная Лили,- тебе плохо? Может, подать воды или поднимешься в спальню, приляжешь?

Неизвестно, что бы она ответила на такую заботу сестрице, но в этот момент, как будто молния прострелила её с ног до головы - пальцы Эдвина уверенно принялись расстегивать пуговки на вороте, чтобы облегчить дыхание. К сожалению, эффект был обратным, от этих прикосновений и его близости у неё окончательно помутилось в голове.

- Ваша светлость..., не надо!

- Лили, дай нюхательные соли, твоей мачехе дурно!

- Сейчас принесу, они у меня в спальне!

Наверное, кузина все-таки выбежала из комнаты, потому что над головой прозвучал его стальной голос.

- Не смей хитрить и вводить в заблуждение Лили! Не опускайся до откровенной клеветы на покойника - он не сделал тебе ничего плохого! Ты же сама решила, что мисс Эрика должна исчезнуть, значит, не имеешь никакого отношения и к её дочери!

- Но, Эдвин...

- Мы недостаточно с вами на короткой ноге, леди Иннин, чтобы вы обращались ко мне по имени! Только в спальне Вудвилл-холла это было уместно!

Он, может, дал бы ей возможность и самой вставить слово, но в этот момент нелегкая принесла кузину с нюхательными солями.

- Ах, дорогая, в твоем положении такие вещи бывают! - и Лили сунула ей под нос ужасно вонючую дрянь, от которой беременная женщина моментально подскочила на месте. - Я сама, когда носила Алекса...

- Прошу меня простить,- гневно выпрямила спину Иннин,- но я вынуждена покинуть Сеттенфорд!

Не хватало ещё выслушивать, как нужно вынашивать детей! О, как она ненавидела Лили - так, что даже просто находиться рядом с кузиной, было худшим из зол. И Инн, подхватив юбку, в истерике выбежала в холл.

Лили так и осталась стоять с раскрытым ртом, глядя вслед убегающей сестре. Но потом из её глаз брызнули слезы, и она ошеломленно покосилась на Мортланда.

- За что? За что она меня так ненавидит?- горечь и обида переполняли душу молодой женщины. - Что я ей сделала?

Мортланд, хмыкнув про себя, подошел к плачущей женщине.

- Успокойтесь, дорогая,- подал он платок, - леди Иннин - темпераментная, как и все француженки, да ещё беременность... Она всегда была слишком импульсивной и несдержанной! Но что легко сходило с рук маленькой очаровательной девочке, вызывает малоприятное впечатление, когда речь идет о замужней даме!

Лили охотно приняла, как любезно поднесенный платок, так и предложенную руку, чтобы перейти из столовой в гостиную. Пара удалилась, даже не заметив, что в дверях, зло натягивая перчатки, стоит вернувшаяся Иннин. Она хотела извиниться перед Лили за свою несдержанность, но увиденное заставило её замереть.

Она видела выражение лица, с которым Эдвин подал платок невестке, видела, как заботливо он предложил Лили руку. Уж ей ли его не знать? Ревность и ненависть такой удушливой волной окатили несчастную женщину, что она на миг окаменела, не в силах сделать даже шаг из этого проклятого дома. Значит, мерзавка Лили все-таки добилась своего - не прошло и полугода со смерти бедного Тома, а его вдова уже принялась заигрывать с его братом! А герцог ведёт себя, как классический негодяй!

Мортланд пробыл в Сеттенфорде ещё с неделю. И всё это время Иннин с замиранием сердца ждала, когда последует новое приглашение либо к чаю, либо к обеду. Ей хотелось вызывающе дерзко отказаться, да так, чтобы дать понять этим двум, что видит их насквозь. Но когда вездесущая прислуга принесла известие об отъезде герцога в Лондон, то у неё от острого разочарования ещё сильнее испортилось настроение, и в те дни прислуга часто видела миледи плачущей или уныло нахохлившейся.

Иннин увидела в подобном пренебрежении новое оскорбление. И пусть потом Лили несколько раз пыталась увидеться со столь любимой когда-то кузиной, та холодно отвергала все попытки примирения.

Вернувшийся из Лондона Кавендиш с холодной яростью выслушал, что в его отсутствии происходило в доме дочери.

Инн постаралась, не слишком отходя от истины, все-таки многое приукрасить и о многом умолчать в описании своей встречи с Мортландом. Впрочем, лорду, тайно ревнующему юную супругу к прошлому, хватило и самого факта, что его дочь попустительствовала встрече бывших любовников.

"Тупая идиотка! До неё даже не доходит, что этот негодяй использует любой повод, чтобы дотянуться своими грязными лапами до моей Иннин!" - мрачно размышлял он, направляясь в Сеттенфорд, чтобы задать взбучку дочери.

В результате у отца и дочери состоялся очень тяжелый разговор, накаливший отношения между семьями до предела.

- Принимая у себя герцога, ты переступаешь через все приличия!- кричал на дочь отец, взбешенный тем, что даже высказаться откровенно не может. - Ты - вдова, и должна вести себя соответственно, а не кокетничать напропалую со всеми мужчинами подряд! Мортланд один раз уже дал понять, что не интересуется тобой, и всё же ты вновь к нему пристаешь! Зря стараешься - существует закон, запрещающий брак с вдовой брата!

Лили, широко раскрыв глаза, недоуменно смотрела на отца. Она не понимала, за что тот её ругает! Да, в прошлом у неё были далеко не безукоризненные отношения с деверем, но сейчас? Она была настолько далека мыслями от брака с Мортландом, что несправедливые обвинения серьезно огорчили молодую вдову.

- С чего вы решили, что я флиртовала с его светлостью?- мрачно осведомилась она.

Кавендиш сверкнул на ослушницу стёклами пенсне.

- Пригласить сюда мою жену, чтобы она была свидетелем ваших бесцеремонных заигрываний! Неужели у тебя совсем нет стыда? А с Мортландом мы ещё встретимся в суде!

Лили возмущенно смотрела на мечущегося по комнате взволнованного отца.

- Не приведи Господь, - парировала она,- если вам удастся выиграть дело, и вы и дальше будете издеваться надо мной, танцуя, как марионетка, в руках лгуньи!

- Не смей, - заорал на дочь Кавендиш, наступая на неё с грозно сжатыми кулаками, - ты и мизинца Иннин не стоишь, распутница!

Лили, глотая слезы обиды, выбежала из гостиной, а ей вслед неслись приказы остановиться и проклятия окончательно вышедшего из себя отца.

Так и не дождавшись возвращения дочери, Кавендиш вынужден был вернуться восвояси. Но пока он добирался домой, сумел немного остыть. И, не отвечая на вопросы лопающейся от любопытства Инн, лорд заперся в кабинете, чтобы как следует всё обдумать. Он был крепко недоволен собой.

Кавендиш был далеко не глупым человеком, и, после трезвых размышлений пришёл к выводу, что юная жена, скорее всего, предвзято относится и к Мортланду, и к Лили, и возможно вообразила себе то, чего и в помине не было. Но всё равно лорд не собирался спускать дочери неуважительного отношения к своей жене. Он - отец и Лили обязана относиться к его выбору с почтением!

Но вот в остальном...

Кавендиш не учитывал, налетая с обвинениями, что его Лили выросла! И теперь это была не та юная несдержанная девочка, которую он призывал к порядку при помощи пощечин, а молодая, уже немало пережившая женщина. И всё же, когда ночь прошла и страсти поутихли, лорд решил ещё раз, серьезно, без криков и обвинений поговорить с дочерью, чтобы в семье настал мир.