В центре Манхэттена, на Пятой авеню, между Двадцать третьей и Двадцать четвертой улицами, в первом этаже громадного дома размещался магазин радиоаппаратуры с трафаретом у входа: «Говорим по-русски». Кто только не заходил сюда, чтобы сторговать по сходной цене телевизор или видеомагнитофон! Наряду с американцами в конце семидесятых сюда заглядывали дипломатические работники, журналисты, спортсмены. Горячее было местечко. Владельца магазина Сэма Кислина американцы считали советским шпионом, а Советы – американским. Как в анекдоте: «Ни у жены, ни у любовницы, а сам по себе, с газетой на пляже». Впоследствии Сэм даже получил извещение федерального судьи о том, что в те годы, с ведома властей, его телефон прослушивался. Что можно подумать о хозяине магазина, если у его прилавка встречались советский посол Трояновский с израильским представителем при ООН в то время, когда дипломатические отношения между этими странами были разорваны? И не просто встречались «здрасьте-до свидания», а беседовали, и довольно долго. Что там послы?! Однажды в магазин заглянул сам министр иностранных дел Советов, член Политбюро Андрей Громыко, в сопровождении толпы дипломатов. Андреичу понадобился большой двухкамерный холодильник, жена поручила «достать», иначе на лежанку не впустит. Купил министр, расплатился наличными, кредитных карточек тогда у россиян не было. А на прощание сказал Сэму: «Что же вы уехали, мы бы вас министром торговли назначили». На что Сэм ответил косорылому, что он уже был в Союзе завмагом, спасибо. Многие газеты об этом писали, о такой рекламе можно было только мечтать…

Мне тоже довелось быть в том магазине на Пятой авеню, но значительно позже, во времена, когда под приподнятый «железный занавес» хлынули другие покупатели – приглашенные в гости родственники и друзья эмигрантов. С полок сметалось все: телевизоры, холодильники, компьютеры, видики – неспроста эту волну покупателей назвали «пылесосы».

Продавцы магазина на Пятой авеню – бравые молодые люди – разговаривали между собой по-грузински. А сам хозяин магазина Тимур – некогда житель Сухуми – наследовал бизнес от Кислина по праву бывшего делового партнера. Так магазин и вошел в будни третьей волны эмиграции как «магазин Тимура»…

А Сэм Кислин в то время уже арендовал офис не где-нибудь, а в Эмпайр-стейт-билдинге, символе Нью-Йорка. Сэм точно знал, чего он хочет.

Впервые я познакомился с Сэмом в 1987 году. Нас свел мой сосед Борис Супер – помощник и порученец Кислина с первых его «коммерческих шагов». И вот я сижу в кабинете человека из России, недавнего эмигранта… на шестьдесят пятом этаже Эмпайр-стейт-билдинга. А этот человек – моего возраста, крепко сколоченный, с ранними мелкими морщинками на простоватом энергичном лице – смотрит на меня серыми глазами и терпеливо объясняет, чем он тут занимается. А занимался он торговлей «коммодитес» – любыми товарами в крупнооптовых партиях: металл, пшеница, сахар, колготки, телевизоры… В одном месте купил, в другом – продал. Купил в Мексике, продал в Сингапуре. Чтобы продать с прибылью, надо иметь специальные знания, деловую хватку, а главное – интуицию, которой научиться нельзя, это дается с рождением. Рисковый бизнес… Интуиция – половина успеха. Без нее не почувствуешь рынок, не угадаешь, когда можно скупать «коммодитес», когда придержать, когда продать с наибольшей выгодой. Ведь на рынок влияет все: от погоды до чемпионата мира по футболу… Продолжая разговор, мы спустились в скоростном лифте на шумную Тридцать четвертую улицу, сели в автомобиль и поехали в спортклуб, где его малолетний сын Дима занимался баскетболом. Не думал я тогда, что через двенадцать лет этот мальчик Дима станет вице-президентом, а его отец Сэм – председателем совета директоров компании «Транс-коммодитес» с оборотом в ОДИН МИЛЛИАРД ДВЕСТИ МИЛЛИОНОВ долларов…

Довольно курьезно, однако и я, человек весьма далекий от сложных коммерческих ходов, был едва не втянут в этот лабиринт. Дело уже давнее… Как-то раздался телефонный звонок. Голос Сэма Кислина звучал свежо и энергично, точно он звонил не с Гавайских островов, а по обычной петербургской городской линии. Но он звонил именно с Гавайев, куда прилетел на отдых. «Слушай, – сказал мне Сэм, – чиновники из железнодорожного ведомства строят мне козни, нарушают законный договор, подлецы… У тебя, я знаю, добрые отношения с министром. Устрой мне встречу с ним. Сообщи, я прилечу в Москву…» Я и вправду был знаком с Геннадием Фадеевым, тогдашним министром путей сообщения. Еще с тех времен, когда он занимал должность начальника Октябрьской железной дороги. Я собирал материал для романа «Поезд», и Фадеев протежировал мне. Но с тех пор утекло немало воды… К сожалению, мне так и не удалось выполнить просьбу Сэма – Фадеева освободили от должности. Одни говорят, что он был против строительства скоростной магистрали Петербург – Москва, другие – что министр стал в оппозицию к президенту Ельцину.

Задумав эту книгу, я решил встретиться с Сэмом. Созвонился. И вот я сижу в его гигантской квартире в самом центре Манхэттена, на двадцать восьмом этаже. Из одних окон виден мой любимый Центральный парк, из других, как на ладони, – Линкольн-центр со зданием Метрополитен-опера… Сэм, в сером спортивном костюме, настроен благодушно, он рад гостю, да и огорчаться нет причин. Сегодня выходной день, можно расслабиться. За двенадцать лет, что мы не виделись, он мало изменился. Только прибавилось морщин и седины…

– В бизнесе, – говорит он, – важнее всего жена. Мне повезло. Половина моих успехов – это удачная женитьба. Это она вытащила меня из Одессы. – Он прислушался к стуку посуды в столовой – по случаю воскресенья вся обслуга отпущена. – Больше всего я люблю, когда жена возится по хозяйству. Теплые воспоминания нашей молодости. Сейчас мы с тобой отлично посидим. Выпьем, закусим. Что ты пьешь?

– А вторая половина успеха? – Мне не хотелось менять тему разговора, хотя, признаться, любопытно было: что же ест миллионер у себя дома? – Вторая половина успеха – перестройка в России? – повторил я.

– Не совсем. В обороте моей компании на Россию падает не более двадцати процентов. В России размещается часть нашей производственной базы, мы купили в Туле два металлургических комбината. Есть у нас и акции Магнитогорского комбината, заводов в Сибири. Наша компания обеспечивает работой и зарплатой больше полумиллиона россиян. Недавно в Москве вышла книга «Сто ведущих российских бизнесменов». На первом месте Константин Боровой, на втором – я. Почему-то меня отнесли к деловым людям России. Впрочем, могу подчеркнуть, что в одно время моя компания спасла металлургическую промышленность России. В девяносто втором году она находилась на грани краха – ни денег, ни законов. Я наладил систему: «финансы – сырье – товар». Моя фирма финансирует, производит закупку сырья, получает готовую продукцию и продает на внешнем рынке через мою систему маркетинга. Вначале эта практика по российским меркам была незаконной. Пришлось пробивать ее в Совмине, потом лоббировать в Верховном Совете. Теперь ее в России неофициально называют «закон Кислина». И не только в России. Я предоставил кредит на пятьдесят миллионов долларов Башкирии. Меня даже наградили башкирским орденом…

– Слушай, – ошеломленно произнес я, – с чего же все началось? Скажем, в России?

– Со случайности. В жизни случайность имеет огромное значение. Главное, разглядеть шанс, который предоставляет судьба. И правильно использовать… В начале девяностых правительство России пригласило двести ведущих американских бизнесменов в Москву. Я остановился в гостинице «Россия». В ресторане к моему столику подсел человек и предложил купить золотую безделушку. Мы разговорились. Человек оказался из Тулы, бывший работник комбината. Я спросил у него, может ли он помочь отгрузить металл, скажем двести тысяч тонн, на определенных условиях. Человек взял мой телефон. Потом позвонил, сказал, что сможет. Металл есть, но нет сбыта… Я купил этот металл и отправил, кажется, в Чехию, не помню. И заработал очень приличные деньги. Так и пошло… В России деньги валяются на земле, но вам даже лень поднять… Скажем, те же «новые русские». В России, в основном, разбогатели не бизнесмены, а банкиры. И это плохо. Благодаря инфляции, благодаря неповоротливости бизнесменов, банкиры срывают большие деньги. Пир во время чумы… В России не могут вести бизнес по-американски. Там не вкладывают деньги в промышленность, опасаясь политической нестабильности, коррупции, преступности. Не соблюдается нормальная пропорция деловых отношений между бизнесменами и теми же банкирами. В результате деньги перекачиваются из кармана в карман, а государство остается с носом. Экономический подъем – сложнейший процесс. Если бы я делал ставку только на Россию, давно бы прогорел… «Транс-коммодитес» – крупнейший поставщик чугуна для металлургической промышленности во всем мире. Только в США мы поставляем миллион тонн чугуна в год, четверть объема всей продукции. Между прочим, каждый десятый автомобиль в Америке изготовлен из привезенного мной металла…