Пострадавшие тоже перестали голосить – кто отреспился, кто разлогинился, оставшихся быстро отлечили лекари, которых среди тренеров хватало. Но в целом – праздник был безнадежно испорчен. Народ активно ругался, а кое-кто и откровенно матерился, чья-то экзальтированная мама уже минут десять кричала в лицо пойманному ей директору что-то про «теракт», «как допустили» и «да вы знаете, с кем вам придется объясняться». Директор экзекуцию сносил со смирением, но его выражением лица можно было бы не боясь квасить кислую капусту.

Наша команда отделалась сравнительно легко – на респаун улетела только Ольга-Квин. Петька и Ро находились довольно далеко от места происшествия, и не пострадали, а Плюху вытащила Семеновна. Наш экономист вместе с мамой попал под огонь «огнемета», получил при этом кучу дебафов, и когда Семеновна его нашла, находился в красном секторе. Здоровья у него осталось всего 13 %, и эта цифра с каждой секундой уменьшалось. Слава богу, мозги оказались не задеты и нажимать кнопку «Выход», что наверняка привело бы к перерождению, Тарас не спешил. А может быть, свою роль сыграла знаменитая жадность Плюшкина, которая не позволила ему потерять одну жизнь, раз их всего три дали. Так или иначе, но Семеновне поначалу удалось только приостановить темпы падения здоровья – низкий уровень лекарских способностей не позволял ей снять львиную долю дебафов. Так они и проводили время – она его безостановочно отлечивала, а он безостановочно матерился на русском, английском, арабском и панджаби[2].

На счастье Тарасика, мимо пробегал кто-то из прокаченных лекарей-тренеров. Поглядев на эту странную парочку, он мгновенно снял все дебафы, и со словами «Ну, отлечить ты и сама сможешь» помчался дальше.

Сейчас все наше воинство собралось в кучу и Татьяна, традиционно ответственная за общение со взрослыми, поинтересовалась:

– Сергей Дмитриевич, скажите только – что у нас по плану на завтра?

– Что значит «на завтра»?! – возмутился Митрич.

Уважаемые читатели, у меня к вам предложение. Сценарий турнира и впрямь прописан по мотивам одной общей темы. Кто догадается, какая тема является общей для всего того, что будет происходить во время турнира, тот получит от меня приз. Догадки можно высказывать прямо в комментах. Понятно, что сейчас слишком рано строить какие-либо догадки, но на будущее – имейте в виду.

[1] Ошибка: автор хотел написать «иллюминирован».

[2] Панджаби – самый распространенный язык в Пакистане. Хотя он и не является официальным (официальными языками в стране являются урду и английский), тем не менее, панджаби является родным языком для почти 45 % населения страны.

– Что значит «на завтра»?! – возмутился Митрич. – А сегодня что? День только начался.

Наши подопечные переглянулись.

– Ну, мы думали, – все-таки стресс, нам надо прийти в себя, особенно Ольге с Тарасом. Не каждый день такие громкие террористические акты случаются, – неуверенно начала объяснять Татьяна, но ее перебили самым беспардонным образом. Ольга только что явилась с перерождения, потеряв одну жизнь из трех, и по этому поводу пребывала в самой натуральной ярости. И, похоже, только искала, на ком бы ее сорвать.

– За себя говори, овца! – громко отчеканила Слынько. – Если ты со страху обделалась, не факт, что все остальные такие же. Стресс у нее, видите ли! Овца.

Татьяна мгновенно стала красной, как свекла, и в ответ не то чтобы сказала – скорее зашипела:

– За словами следи, кошка драная. А то ведь допросишься, я тебе объясню однажды. Так объясню, что навсегда запомнишь.

– Ой, блин, страшно как! – продолжала наезжать Ольга. – Ну давай, объясняй! Что ж ты только обещаешь всегда? Давай, чего ждать? Все равно всем сейчас не до этого, никто и внимания не обратит! Ну что же ты?

И она, став в боевую стойку и отведя назад ногу, сделала приглашающий жест.

Татьяна застыла в неуверенности.

– И правда, что же ты? – вдруг неожиданно сказал Митрич. – Сколько можно уже из-за угла друг на друга шипеть и пакости исподтишка делать? Турнир начался, драки вам только что разрешили. Лучшего момента не будет, разберитесь уже раз и навсегда. Или, по крайней мере, хотя бы злость выпустите. Давай, пошла!

Последняя фраза прозвучала командой, и Татьяна распрямившейся пружиной прыгнула вперед. Ольга попыталась встретить ее ударом ноги, и даже попала, но принцесса не обратила на это ни малейшего внимания. Похоже, многолетняя ненависть, действительно, прорвалась, найдя выход. Татьяна, к моему удивлению, не стала бить соперницу – прорвавшись, она просто двумя руками схватила Ольгу за шею, и сдавила ее.

– Вот и все, дрянь! – страшным голосом прошипела она. – Доигралась ты. Сейчас с тебя и вторая жизнь спишется. Допросилась ты, Оленька, кушай теперь.

Ольга обрушила на соперницу град ударов. Она беспорядочно молотила Татьяну руками и ногами, но та не обращала на это ни малейшего внимания. Принцесса даже не делала никаких попыток уклониться – она стоически встречала все прилетающие удары, и лишь все сильнее стискивала шею. Вскоре в глазах Ольги вспыхнула паника – она поняла, что ее тактика оказалась проигрышной. У нее началось удушье, и полоска здоровья поползла в оранжевую зону, постепенно ускоряясь. Она еще больше запаниковала, и начала беспорядочно дергаться, пытаясь освободиться. Но Татьяна была к этому готова – она изо всех сил дожимала соперницу, бультерьером вцепившись той в шею.

– Да не дергайся ты без толку! Думай, дура, думай! – неожиданно встрял с репликой Митрич.

Как ни странно, это подействовало. Ольга замерла на мгновение, а потом вдруг по-бабьи вцепилась сопернице в волосы, и потянула ее на себя, падая на спину. Татьяне ничего не оставалось, как упасть на нее, вот только к тому моменту Ольга уже успела упереться ей в живот коленками. Руки всегда проигрывают в силе ногам – и не прошло и пяти секунд, как Татьяна убедилась в истинности этой сентенции. Ольга буквально отбросила ее ногами от себя, сорвав руки с шеи. Миг – и обе принцессы уже на ногах, кружат, пожирая взглядом друг друга. Злобы во взглядах меньше не стало, но вот безоглядного желания броситься в схватку больше не было, готовность прямо сейчас уничтожить соперницу исчезла. Обе обожглись, обе в глубине души понимали, что недооценили соперницу, поэтому обе осторожничали.

– Ну, хватит! – не выдержала Светлана. – Заканчивайте свои бои в грязи, сделайте милость.

– Ага, щас! – по-прежнему пожирая глазами Татьяну, кровожадно ответила Ольга. – Сейчас, только ее жизни со своими уравняю – и закончу!

– Ты и впрямь дура, что ли? – вступила в разговор грубая Семеновна. – Ты чем условия слушала? Даже если ты ее действительно убьешь – у нее одна жизнь из трех снимется, а вот ты турниру ручкой насовсем помашешь.

Возразить на эту абсолютно резонную реплику было нечего, и степень кровожадности обеих соперниц резко рухнула.

– Блин, точно! – Ольга, забыв про соперницу, повернулась к Семеновне. – Блин, как же я затупила! Надо было дать ей меня задушить – сегодня и попрощались бы уже навсегда.

– Да для тебя тупить – нормальное состояние! – огрызнулась Татьяна, также опуская руки.

Драка закончилась сама собой.

– Ну что, – подытожил Митрич, – Драться вы обе не умеете даже на двойку, но вот голова у вас, слава богу, в драке периодически включается, поэтому обеим троечку поставлю. Драка – это не кто сильнее ударит, запомните раз и навсегда. Драка – это кто кого передумает.

– Так вы что, – первой догадалась Ольга, – специально нас стравили? Как собак?

– А что такого? – не стал отнекиваться Митрич. – Во-первых, вас и травить-то не требовалось, сами друг на друга кинулись, как только я подсказал, что уже можно. Во-вторых, вам действительно пора было немного пар стравить, а то вы такую глубокую личную неприязнь испытывали к потерпевшему[1], что это мешало бы тренировкам…

– К какому еще потерпевшему? – поинтересовалась Патрик.