Мэл на самом деле улыбался. Только он не знал, что придет Паркер, — он ждал одну цыпочку по имени Перл, наркоманку с двумя дурными привычками. В данный момент его интересовала не ее привязанность к наркотикам, а вторая привычка. Мэл сидел в японском халате с вышитым на спине шелковым драконом и ухмыляясь ждал Перл.

Он сидел в гостиной своего номера в отеле Компании. Отель Компании слыл респектабельным заведением на Парк-авеню в районе Пятидесятых и назывался «Оуквуд Армс». В нем было одиннадцать этажей, два крыла в виде буквы "Г" загибались в сторону Лексингтон-авеню. На восьми из одиннадцати этажей проживали солидные состоятельные гости. На первых трех этажах клиенты далеко не солидные и не очень состоятельные. Это были люди Компании, которые называли «Оуквуд Армс» своим домом. На третьем этаже жили постоянные гости.

Мэл Ресник вместе с другими нью-йоркскими служащими предпочитал жить в гостинице, где не задавали лишних вопросов, потому что ответы на них были известны. Второй этаж предназначался для нью-йоркцев и служащих, приезжающих время от времени отдохнуть или на конференцию не только из других городов, но и из-за границы. Когда какой-нибудь сотрудник Компании говорил своему боссу. «В Нью-Йорке остановлюсь в Компании», тот знал, что он имел в виду «Оуквуд Армс».

На первом этаже располагались конференц-залы, бары, танцевальные комнаты и кабинеты, куда никогда не заглядывали невинные гости с верхних этажей. В отеле Компании никогда не проводились незаконные операции, ни разу в нем не останавливался разыскиваемый полицией человек. Администрация никогда не нанимала охрану, службе безопасности отеля могли позавидовать люди из Лос-Аламоса.

Полиция ни разу не совершала рейд на «Оуквуд Армс», наверное, понимая, что это напрасная трата времени, но отель был готов даже к такой критической ситуации. Хорошо спрятанные боковые выходы с первых трех этажей вели в соседние здания, а три портье должны были предупредить гостей Компании, едва только стражи порядка войдут в лифт.

Отель не сразу добился нынешней солидной репутации. Несколько десятков лет назад, во времена «сухого закона», его купил синдикат бутлеггеров под тихий и безопасный склад спиртного. В эти годы владельцы даже не предпринимали попыток сделать из него отель, но после нескольких полицейских облав синдикат понял, что здание может приносить большую пользу, если будет служить по прямому назначению. Поэтому все запасы спиртного перевезли в другое место, а отель был фиктивно продан подставному лицу. Появились новые служащие, ничего не знающие о настоящих владельцах отеля и о том, чем они занимаются. Шесть лет «Оуквуд Армс» функционировал исключительно как гостиница и приносил синдикату небольшую прибыль.

В 1930, когда «Оуквуд Армс» стал вполне легальным заведением, он вновь превратился в ширму, только на этот раз гангстеры пользовались им более осторожно. После отмены в 1933 году «сухого закона» началась новая эра.

«Оуквуд Армс» стал местом проведения конференций, на которых происходили постоянные слияния и распады синдикатов, торгующих спиртным. Неожиданно оказавшись легальными компаниями, они делили между собой сферы влияния и обращались к другим противозаконным источникам дохода, проституции, азартным играм, наркотикам, профсоюзам.

В последующие годы «Оуквуд Армс» играл все более заметную роль в делах Компании. В основном он использовался как место постоянного или временного проживания служащих. Кроме этого время от времени в нем проходили конференции и вечера. После провала в Апалачине в 1957 году все больше и больше сотрудников, проживающих не в Нью-Йорке, стали использовать отель в качестве безопасного места для встреч. В нем было спокойно и уютно, к тому же существовала полная гарантия, что не возникнет никаких осложнений с законом.

Поэтому Мэл Ресник сидел, расслабившись, в гостиной своего номера на третьем этаже, и ждал Перл, девушку всего с двумя дурными привычками.

Мэл был полным мужчиной, низеньким и коренастым, с широкими покатыми плечами, круглым животиком, коротенькими толстыми ножками и руками и тяжелой головой на квадратной шее. В молодости, когда он работал таксистом, у него были мускулистые руки, но теперь они ослабели, стали жирными и дряблыми, а кожа — мягкой и розовой. Он был таксистом и никак не мог избавиться от старых привычек.

Сейчас его окружали символы успеха: стереосистема, встроенная в стену, полный напитков бар, толстый ковер, плюшевые кресла и диваны. Мэл жил в двухкомнатном номере из гостиной и спальни. Это было признаком того, что он пребывал на одной из самых нижних ступенек в иерархии Компании, но сам факт постоянного проживания в «Оуквуд Армс» говорил о том, что Мэл пользуется кое-каким авторитетом среди гангстеров, что он добился успеха, что он не просто какой-нибудь громила, а один из Ребят.

Мэл взглянул на часы. Четверть восьмого. Это означало, что Перл опаздывала уже на пятнадцать минут, и Мэл вновь ухмыльнулся. Девчонка опаздывала, значит, она будет наказана. Она знает об этом, но все равно придет и будет согласна на любое наказание, какое он выберет.

У него иногда мелькала мысль, что, наверное. Перл лишилась чувствительности от наркотиков, что его наказания практически ничего для нее не значат, но он гнал от себя эту мысль. Перл чувствовала боль. Когда Мэл хватал ее и начинал мучить, она кривилась от боли. Ему даже нравилось, что он умеет преодолевать отупляющий барьер героина. Мэл был терпеливым человеком, и ему некуда было спешить.

Мэл Ресник опять взглянул на часы. В двадцать минут восьмого зазвонил телефон. Правой рукой он небрежно снял трубку в полной уверенности, что это звонит перепуганная Перл.

— Мэл, — лениво произнес он, поднося трубку к уху.

— Мэл, это Фред Хаскелл. Извини, что я позвонил тебе домой, но...

— Не извиняйся, дорогуша. Просто не звони и все.

— Но мне показалось, что это может оказаться важным. Я подумал, что нужно сразу позвонить тебе.

Хаскелл был младшим служащим и находился на одну-две ступени ниже Мэла на служебной лестнице. Мэл вспомнил роковую ошибку, совершенную несколько лет назад, и решил не закусывать удила.