Лукас выпустил из трубки густые табачные облачка как всегда, когда он был расстроган, и пробурчал:
-- Я рад, господин Тур Тур, коли вы согласны. А потом, Вы подходящий для Усландии жилец.
-- Я тоже так думаю, -- присоединился Джим. Мальчик был очень доволен, ведь это он придумал использовать мнимовеликана в качестве маяка.
-- А как же я? -- встрял Непомук. Все это время он старательно принимал обиженный вид, но поскольку на него никто не обращал внимания, он решил оставить это дело.
-- Почему? -- переспросил Джим. -- Что с тобой такое?
-- А можно мне тоже податься в Усландию? -- с жаром спросил Непомук. -- Может, у вас найдется маленький вулканчик, в котором я смогу жить? Я бы каждый день устраивал землетрясения и выпускал столько лавы, сколько захотите. Вот увидите, как будет здорово! Ну что, согласны?
Лукас и Джим опять перекинулись взглядами, но на сей раз они были скорее озабоченными, чем лукавыми.
-- Мой милый Непомук, -- задумчиво произнес Лукас, -- я не думаю, что тебе у нас понравится.
-- Ну вот еще, -- возразил Непомук, отмахиваясь лапкой, -- я уютненько устроюсь, это моя забота.
-- Но у нас нет ни одного вулкана, -- быстро проговорил Джим, -- даже самого маленького.
-- Кроме того, -- продолжил Лукас, -- у нас очень мало места. Для господина Тур Тура еще хватит, если добавить сюда Новую Усландию. Однако, я должен сказать тебе правду, милый Непомук, мы тебя очень любим и многим обязаны, но в Усландии тебе будет не прижиться.
-- Это верно, -- серьезно подтвердил Джим.
Непомук некоторое время растерянно таращился на друзей, а потом его широкая морда внезапно исказилась страшной гримасой горя. Он набрал воздуху, раскрыл пасть во всю ее непомерную ширину, и тут раздались такие горькие рыдания, каких даже у локомотива по имени Эмма никогда бы не получилось. В этих душераздирающих рыданиях можно было различить некоторые слова, примерно звучавшие вот так:
-- У-у-у-у-у-у-у, но я же ведь-же-ведь-же-ведь хочу-у-у-у-у-у ву-у-у-усландиюу-у-у-у-у, мне назад никак-ак-ак-ак, драконы выгнали меняа-а-а-а-а, хотели слопать-ать-ать-ать, если яа-а-а-а верну-у-у-у-усь, у-у-у-у-у!
Друзьям с господином Тур Туром понадобилось немало времени, чтобы успокоить расхныкавшегося не на шутку полудракона и чтобы понять, что значат его громкие причитания. А дело было вот в чем.
Жители Дракон-города Грусландии в один прекрасный день заметили-таки, что исчезли не только похищенные детишки, но и госпожа Мальцан. Они сделали из этого неглупый вывод, что в их город проник некто, похитивший детей и драконшу. Проводились долгие расследования, были допрошены драконы-вахтенные. В конце концов на свет выплыло дело о переодетом локомотиве. Тут стало ясно, что попавшим в город помогал кто-то хорошо осведомленный о всех делах.
Тогда драконы прониклись идеей провести расследование среди полудраконов "Страны тысячи вулканов". И вскоре они напали на непомуков след. Беда приближалась к маленькому вулканчику на окраине поскогорья в образе сорока двух драконов-гигантов, которые должны были поймать и слопать предателя и перебежчика.
К счастью, Непомук вовремя почуял надвигающуюся угрозу и сбежал. Чудовищный холод и вечную ночь в Черных Скалах он пережил только благодаря тому, что перед побегом подкрепился огромным котлом кипящей лавы, подогревавшей его изнутри. И все же он чуть было не застыл, когда, наконец, достил пустыни "Конец Света". Два или три дня напролет он блуждал за видениями Фата Морганы и кормился песком и обломками камней, пока однажды вечером не увидел вдалеке господина Тур Тура. Сломя голову он помчался прочь и не мог остановиться до тех пор, пока не наткнулся на беленький домик с зелеными ставенками, где и спрятался.
Когда Непомук закончил свой рассказ, он еще раз глубоко вздохнул, и по его щекам в желто-синих крапинах покатились две огромные слезы.
-- Если вы не хотите взять меня с собой, -- заикаясь, пробубнил он, -тогда я просто не знаю, куда податься. В пустыне мне тоже долго оставаться нельзя, одиноко здесь и кушать нечего.
-- Это верно, -- пробормотал Лукас.
Потом они замолчали и грустно усталивились перед собой. Через некоторое время Джим утешающе сказал:
-- Непомук, не надо бояться, ты нам помог, теперь наша очередь. Мы точно что-нибудь придумаем.
Лукас вынул трубку изо рта, сузил глаза и испытующе поглядел на полудракона.
-- Очень может быть, что придумаем, -- сказал он в раздумье. -- Вопрос только в том, подходит ли Непомук для одной очень ответственной работы.
-- Ты про... -- тихо спросил Джим. -- Магнитную Скалу?
-- Можно бы его попробовать, -- ответил Лукас. -- У него должно получится. Мне кажется, что все эти невзгоды пошли Непомуку на пользу, и он стал немного лучше.
-- Я точно стал ну очень немного лучше, -- взволнованно прохрюкал Непомук, -- а вы про что?
-- Про одну очень серьезную задачу, мой милый Непомук, -- ответил Лукас, -- про такую задачу, которую мы хотим поручить исключительно надежной личности.
И тут он стал разъяснять полудракону все, что касалось Магнитной Скалы и про стража, который должен по мере надобности включать или выключать силу притяжения.
-- Стало быть, ты видишь, -- заключил Лукас и выпустил из трубки густое табачное облако, -- что речь идет об очень ответственной работе. Тебе никогда больше нельзя будет показывать драконовскую невоспитанность и злобность, ты должен дать нам честное благородное слово. Мы поручаем тебе эту работу с полным нашим доверием, Непомук.
Услышав эти слова, полудракон сделался серьезным и притих, но его шарообразные глазищи заблестели. Он протянул свою лапку сначала Лукасу, потом Джиму и сказал:
-- Я даю вам честное благородное слово друга, в том что вы можете на меня положиться. Драконовскими невоспитанностями я больше не занимаюсь, потому что драконы теперь мои враги. И я больше не хочу на них походить. Зато вы теперь мои друзья, и поэтому я хочу быть как вы.
-- Годится, -- сказал Лукас, -- попробуем тебя взять. Вот только не знаю, чем ты там будешь питаться. Тебе ведь надо что-нибудь подходящее.
-- Совершенно верно! -- хрюкнул Непомук. -- Но вы ведь сказали, что там, внизу жутко жарко, потому что до раскаленной сердцевины земли оттуда лапой подать. Я просто возьму и сооружу себе колодец с двумя ведерками, и тогда у меня будет лавы сколько хочешь, да к тому же самой вкусной.