Тэллавар протянул руки, будто бы пытаясь ощутить силу Элвьенты.

- Мы причалим через час, - проронил он. - Там уже решим, что надо делать. Эррока теперь спряталась за этими стенами, а я не знаю, откуда они взялись.

- Вероятно, королева радуется смерти своего главного соперника.

Гартро только удивлённо скосил взгляд на женщину, что так сильно ненавидела его, будто бы не доверяя ни единому её слову, но Самаранта только улыбнулась. На её некрасивом, похожем на восковую маску лице улыбка казалась банальной гримасой, но Тэллавар понимал, что сам в этом виноват. Прежде она была обыкновенной хорошенькой эрроканкой. Сейчас получила ворованные чары, отдав красоту - чем не честный обмен?

- Главного соперника? - протянул лениво он. - И кто же это? Раз мы выступаем на одной стороне, то мне следует знать, от какого врага избавилась королева Лиара.

- О! - фыркнула Самаранта. - Я думала, что никто не рискнёт двинуться на Элвьенту, не зная того, что король Дарнаэл мёртв. Иначе ноги моей не было бы в опочивальнях Мариссы с предложением союза. И эта жалкая граница… Не останавливает телепорты, между прочим - не так уж она и сильна.

Тэллавар знал, откуда граница появилась. Знал, как впитать её обратно в свои руки - но снежные бури по линии кордона Эрроки волновали его нынче меньше всего на свете. Нет, мысли всё время уходили к чему-то другому.

Смерть Дарнаэла. Его должны были казнить, но Тэллавар собирался воспользоваться только беспомощностью элвьентского короля. Его смерть была бы слишком прекрасным подарком, на который, пожалуй, не мог надеяться никто - и они в том числе.

- Всё это звучит слишком заманчиво, - проронил наконец-то он. - Слишком дико и неестественно. Неужели ты думаешь, Самаранта, что я поверю?

- Королева Лиара собиралась его казнить. Чему уж тут верить?

Тэллавар шумно вдохнул воздух. Тут, в мире, насыщенным - даже пресыщенным, - магией можно было смело вдыхать воздух, смело разрушать все границы и медленно впитывать в себе каждую капельку чар. Всё это, казалось, стоило бы ему немало усилий, но он помнил, что заклинание Тэзры должно было всё равно начать истончаться совсем-совсем скоро.

- Не знаю, действительно ли Её Величество Лиара так рада смерти Дарнаэла, - продолжила Самаранта, положив руку на плечо Тэллавара. - Но, может быть, стоит подумать о том, чтобы властвовать и над Эррокой тоже? Может быть…

Она отстранилась. Может быть, вспомнила о том, что берег слишком близко, а может, наконец-то задумалась - ведь она не так прекрасна, как была когда-то, чтобы подходить к мужчине столь близко, чтобы обвивать руками его торс. Да и Тэллавар не был молод.

Самаранта хотела вернуть свою красоту. Он чувствовал это - не слишком мудрёная мысль, обыкновенная скорее для любой женщины, ему она казалась до ужаса смешной - такой, что нормальный человек и не подумал бы об этом. Ведь, в конце концов, Самаранта должна осознавать определённые границы собственных чар.

Она не может стать прекрасной, не избавившись от чар. А магия уже так въелась в её кожу, равно как и возраст, что былого уж точно не вернуть.

- Почему бы не подмять всё под себя? - прошептала она. - Не разрушить и эту позорную границу? Моя коллега, Высшая Кррэа, допустила ошибку, когда создала это, разве ж нет?

Тэллавар усмехнулся.

- Или ты не так силён, как говоришь?

Он знал, что так обычно ловят мальчишек, заставляя их делать то, что хочет умелая тигрица, схватившаяся своими когтями за них, сжимавшая сердце с такой силой, что они и дышать не могут. Но Самаранта могла сколько угодно строить из себя всесильную хитрую кошку, она была лишь обыкновенной непривлекательной женщиной, на которую никто в здравом уме и не посмотрел бы.

Тэллавар скривился. Ему не нравилось то, что сотрудничать приходилось именно с Самарантой, равно как не нравилось то, что надо заключать сделки. Но продемонстрировать свою силу было так просто и так бесконечно нужно…

Она потянулась - мысленно только, - к нему, но натолкнулась на сплошную стену из волшебства. Гартро не позволял себе ребячества, разумеется - просто нити его магии потянулись к границе, демонстрируя могущество.

Надо было бы оказаться чуть ближе, чем сейчас, но он только отмахнулся от этой мысли. Чтобы пользоваться чарами в полной мере, надо наконец-то начать их испытывать.

И магия Дарнаэла Первого - или Рэя, глупого принца? - отозвалась в нём с поразительной лёгкостью. Будто бы сплошным ореолом она окутала несчастную границу, проникла сквозь полупрозрачную одностороннюю стену, прорезала её невидимым лезвием.

Тэллавар призвал магию обратно к себе, и она, раскинув огромные сети, потянула по всему морю осколки защиты. Часть её терялась в море, часть - летела куда-то назад, и Гартро запоздало и безо всякого сожаления подумал о том, что, наверное, может затонуть один-другой корабль с войсками Торрессы. Но их плыло безмерное множество, поэтому он всё тянул и тянул к себе силы покойной - он чувствовал это, - ведьмы.

Силы, кипевшие в его жилах.

Теперь всё это было его. И то, что отдавала бездумно Тэзра, отказываясь от огромного количества чар.

…Теперь граница стала рваной. Где-то изредка вспыхивали источники силы - но их запросто можно было обойти. Тэллавар мирно улыбнулся собственному всемогуществу - он и не думал, что всё получится до такой степени легко и правильно.

Но пусть, пусть. Теперь Самаранта вряд ли действительно сможет считать себя его врагом.

***

Они высадились уже не на узкую косу, завоёванную Дарнаэлом только для того, чтобы отрезать Лиару от моря. Нет, теперь перед ними были безграничные просторы свободной, не заклеймённой войсками, своими или чужими, Эрроки. Тут вряд ли есть кому воевать; даже самые сильные маги, как знал Тэллавар, против него не устоят, равно как и могучие армии сдадутся под натиском солдат Торрессы. Конечно, их не так много, как в армии Элвьенты, но сила в них будет слишком велика.

Армия - не так уж и плохо. Тэллавар нуждался в ней так же, как и в жажде Бонье - нуждался, потому что собирался победить. А способы и средства имели для него слишком мало значения, чтобы сейчас приходилось обо всём этом думать.

Равно как и каждый раз, он только молча взирал на мир у своих ног, ожидая того мгновения, когда те подчинятся и встанут на колени.

- Мы можем объединить наши силы с Эрроканской армией, - предположила Марисса, опять глупо ткнув ногтём в карту. - Вот тут, например, воссоединиться…

Тэллавар только рассмеялся, рвано и резко, чем, пожалуй, напугал женщину - но до её страха ему не было никакого дела. Всё это - такая глупость, просто бабские заявления, к которым и прислушиваться-то не стоит, если он всё ещё желает выжить и выиграть.

- Нет, - покачал головой мужчина. - Мы не станем творить подобные глупости. Мы просто столкнём Эрроку и Элвьенту между собой, - он обвёл ладонью весь простор карты. - Пусть армии схлестнутся на границе - а потом вмешаемся мы, и всё рухнет.

Марисса покачала головой.

- Элвьента сейчас бесправна…

Он даже не посмотрел на неё. Бесправна? Такая огромная страна и дня не существует без своего короля! Да, пусть на её троне восседает только жалкий самозванец - это не имеет никакого значения. Политика - это всего лишь тонкая игра, и Тэллавар собирался побеждать малой кровью.

Ему нужны были его силы. Нужно было всё его могущество. Не расплескавшееся по карте - на армию, на победы, на воссоединения. Ни в чём нельзя было оставаться уверенным. Он знал, что только такая глупая женщина, как Марисса, могла сказать ему столь глупую вещь.

- Моя дорогая, - он подошёл к ней и жестом отогнал стражей королевы - те подчинились беспрекословно, покидая шатёр, - если я уж вам и помогаю, то, может быть, стоит меня слушать?

Сзади предупредительно кашлянула Самаранта, в очередной раз напоминая о том, что она никуда не делась и всё ещё за всем наблюдала. Что за пошлость! Конечно же, он не забыл о том, что отвратительная женщина, променявшая красоту на магию, всё ещё тут. О врагах забывают только такие глупые женщины, как она или Марисса.