Подойдя к навигационной консоли, Кирк сел рядом с Конерко и принял управление. Потом он открыл канал внутренней связи.

– Лейтенант Кирк вызывает всех членов экипажа, – сказал он. – Если вы меня слышите, сообщите о вашем статусе с ближайшего интеркома. Повторяю, я должен знать ваш статус.

Он повернулся, навереваясь попросить одного из людей, которые сопровождали его в турболифте, принять на себя коммуникационную станцию. К чести женщины, она уже сидела там, занимаясь внутренней корабельной связью. Мужчина, стараясь быть полезным, стащил Восберга с инженерной консоли. Конерко наклонилась к Кирку поближе.

– Ведь это не могло случиться со всеми? То есть раз мы выжили…

– Скоро мы все узнаем, – сказал он ей, следя за действиями офицера связиста

– Я получила несколько ответов, – сообщила женщина. Она посмотрела на лейтенанта. – Множество.

– Это хорошо, – сказала Конерко.

За следующие две-три минуты они получили сообщения почти со всех палуб. Некоторые понесли тяжелые потери, некоторые нет, а некоторые сообщили, что вообще не видели пострадавших. Быстрая оценка показала, что больше половины команды была жива. Но это означало также что половина команды погибла.

Кирк сглотнул. Половина команды составляла больше двухсот человек. Сердце в груди замерло. Корабль стал летающим моргом, и не осталось никого, кто был бы старше него по званию – никого, кого он мог бы попросить взять управление или посоветоваться. Теперь все зависело от него.

Конерко посмотрела на него. Казалось, что все посмотрели на него, даже тела капитана и его офицеров. Двигатели монотонно гудели, палуба под ними едва заметно вибрировала.

– Ну что будем делать? – спросил кто-то.

– Нужно заняться погибшими, – решил лейтенант.

Он вздохнул. Позже придет время ругать себя. А пока у него есть работа. Потянувшись к кнопке он открыл канал.

– Это лейтенант Кирк, – начал он, стараясь говорить как командир – по крайней мере для себя. – Я хочу чтобы вы все слушали внимательно.

Он сообщил команде о катастрофе и о том, что по его мнению стало ее причиной. Он рассказал им о капитане и старших офицерах. Потом он заверил их всех, что опасности больше нет, хотя на самом деле он не знал, правда ли это.

– Мне нужны группы на каждой палубе, чтобы отыскать тела, – сказал лейтенант, – и перенести их в грузовой отсек. Когда все они окажутся там, мы поместим вокруг них поле стазиса.

Чтобы предотвратить разложение, подумал Кирк. Но он не сказал этого вслух. Травма, которую перенес экипаж была ужасна и без необходимости смотреть на гниющие трупы.

– Будьте внимательны, осмотрите везде, – посоветовал им лейтенант. – Даже в самых маловероятных местах. Мы должны быть уверены, что нашли их всех.

В некоторых случаях, он знал по опыту, не понадобятся длительные поиски. Они забили все коридоры в невероятных количествах. Но в других случаях они могли лежать и в своих каютах или в какой-нибудь недосягаемой части корабля.

– Я собираюсь доставить нас к ближайшей базе Звездного флота, – сказал Кирк. Проконсультировавшись со своей приборной панелью он увидел, что это будет звездная база шестнадцать. – Как только мы там окажемся, придет время изучить все что произошло здесь. А пока я рассчитываю, что вы отложите ваши занятия до лучших времен, как вы делали прежде.

Легче сказать чем сделать, подумал лейтенант. Но больше он ни о чем не сказал.

– Действуйте, – закончил он.

Сделав это, он обратил внимание на рулевое управление. Через пару секунд он ввел необходимые изменения, чтобы благополучно вывести корабль из системы Тико. Потом он активировал импульсные двигатели. Никакой реакции.

Лейтенант проверил мониторы. Казалось в двигательной установке не было никаких сбоев, по крайней мере он не смог найти ниодного. И все же корабль не двигался. Он попробовал запустить импльсный двигатель во второй раз. Как и прежде ничего не произошло. И в чем бы ни была проблема, она не регистрировалась сетью внутренних датчиков.

Кирк почувствовал как пересохло у него во рту. Это плохо, думал он, пытаясь взять себя в руки. Это очень плохо.

Без импульсного двигателя их орбита нарушится. Фактически, внезапно понял он, она уже начала нарушаться – признаки, которые Конерко могла бы заметить, если бы имела больший опыт в навигации. Черт возьми, он тоже заметил бы это, если бы не был сосредоточен на своих распоряжениях.

Взяв данные со своих мониторов, лейтенант мысленно про был сосредоточпен на навигации. извел вычисления. Через девятнадцать минут плюс-минус несколько секунд корабль начнет спиральное снижение на поверхность планеты. Еще через полторы минуты это снижение станет необратимым.

Он был главным рулевым – возможно даже единственным, оставшимся на корабле. Он должен был что-то сделать, и сделать быстро, прежде чем кто-либо успеет сообразить, что что-то идет не так. Команда уже и так на краю пропасти, сказал себе Кирк. Еще какая-нибудь неожиданность вроде этой непредвиденной угрозы, и они перешагнут через этот край.

Внезапно ему в голову пришла идея… А не могло ли к этому иметь отношение то существо? Могло ли оно опустошить импульсные двигатели также, как оно опустошило капитана и остальных? Вероятно нет, поразмыслил он. Оно нападало только на живые существа. И не было никаких доказательств, что оно могло повредить чему-либо еще.

– Что-то не так? – спросила Конерко.

Лейтенант повернулся к ней.

– Импульсные двигатели не работают, – как можно спокойнее ответил он.

Энсин обеспокоенно нахмурилась.

– Не работают…? Но… в чем проблема, сэр?

Кирк подавил вздох.

– Я не знаю, – сказал он, а потом добавил. – Пока не знаю.

Конерко запустила алгоритм диагностики. Он тоже ничего не показал. Неудивительно, подумал лейтенант. Он прикусил губу, рассматривая различные варианты. К сожалению он не мог воспользоваться двигателем деформации чтобы покинуть орбиту. Гравитационные колодцы различных планет в системе Тико разорвали бы корабль. Это было первое, чему их учили на занятиях по пилотажу.

Альтернатива была только одна. Без колебаний Кирк перевел штурвал на навигационную консоль. Потом он встал, миновал кресло капитана, и направился к турболифту.

– Куда вы идете? – спросила Конерко.

– Узнать в чем дело, – сказал он ей.

– Но штурвал… – начала она.

– … не работает, – закончил он за нее. – Так что не имеет значения кто за ним сидит. Расслабьтесь, энсин.

Мгновение спустя двери турболифта открылись, и он забрался внутрь. К этому времени лейтенант уже успел представить в уме схему импульсного двигателя. Конечно он мог бы сделать тоже самое, оставшись у руля и попросив одного из членов команды проделать грязную работу. Но насколько он знал, никто из выживших не обладал его техническими навыками.

Кроме того, Кирку не придется обыскивать весь корабль в поисках проблемы – не теперь, когда у него был ключ к разгадке, основанный на его исследованиях. Фактически он уже мысленно выделил его. Он проинструктировал турболифт доставить его на семнадцатую палубу. Именно там находились единственные два места на корабле, где импульсные реле были установлены в пределах метра от внутренней сети сенсоров.

Конечно могло быть простым совпадением, что и импульсные двигатели и его диагностическая система отказали одновременно. Но интуиция подсказывала лейтенанту совершенно другое. Что бы ни было ответственено за отказ одного оборудования, было вероятно, что оно отвечало и за поломку другого.

Мгновение спустя двери турболифта разъехались, открыв семнадцатую палубу. В непосредственно близости не было никого: ни живых, ни мертвых. Облегчено вздохнув, Кирк подошел к панели на переборке, отодвинул ее в сторону, и осмотрел хранившийся там набор инструментов.

Выбрав парочку из них и трикодер, он закрыл панель и продолжил свой путь. Он сделал два поворота налево, прежде чем корридо привел его к дюраниевой лестнице и люку, который вел в корабельные трубы Джеффри.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: