Четверка люфтшнипперов мгновенно сомкнулась конвойным конвертом, но уже без парадной иллюминации, лишь в контурно-габаритных точках «кленовых листов» — на носу, на стабилизаторах, на кончиках несущих плоскостей и на куцем, как у лягушонка, хвосте — мигали крохотные малиново-красные огоньки.

— Складывается впечатление, что мы имеем дело с матерым преступником, — пророкотал баритон командира. — Удрать хотел, имя скрывает. Угрожает, дерзит.

— При всем своем желании, — сказал Кир-Кор, — я не могу назвать работу вашего конвоя компетентной по замыслу или изящной по исполнению.

— Слыхали, парни?! — Баритон красиво и с удовольствием посмеялся. В одиночестве, правда. — Оказывается, мы перед ним провинились!

— Провинились парни или нет — время покажет. Но лично вы как начальник конвоя просто обязаны были гласно обозначить легитимность своих намерений.

— Как это… обозначить?

— Ну… как в театре хотя бы: «Именем короля!» Или, скажем: «Именем мировой революции!» Или — «Именем махровой гвоздики!» Форма не имеет значения, важен принцип.

— Значит, так, парни, — сказал начальник конвоя. — Ставлю задачу: при любых попытках подконвойного объекта уклониться от заданного направления вам надлежит немедленно атаковать «тюльпан» без дополнительного приказа.

— Спасибо, эвандр-«гвоздика», иного от вас не ожидал. Уверен, споете что-нибудь из произведений маэстро Леонкавалло — удача на ближайшем конкурсе оперных вокалистов вам обеспечена.

— Позвольте… это голос Кирилла Корнеева! — неожиданно прозвучало в рубке восклицание Ледогорова. — Что там происходит?! Гор Гайдер, зачем вы собираетесь атаковать грагала?!

— Грагала?.. — переспросил баритон. — Но ведь на блистере у него не написано, что он — грагал! Мне сообщили о пиратском шверцфайтере со светящейся меткой на днище, таковым мы его и считали!

— В этом смысле Гайдер прав, — поторопился вмешаться Кир-Кор. — Он не мог знать, что власть на шверцфайтере переменилась. Теперь все в порядке, экзарх. За исключением разве того, что меня до сих пор интригует вопрос: кто такие Гор Гайдер и его подчиненные?

— Эскадрилья аэрокосмического подразделения эсбеэсэс, — ответил несколько увядший баритон.

— Вот как! — не скрыл удивления Кир-Кор. Он знал, что функционеры МАКОДа всегда активно противятся участию Службы безопасности Солнечной системы (СБСС) в деликатных делах, подведомственных Конвенции Двух.

— В такой обстановке, — пояснил Ледогоров, — МАКОДу и нам показалось уместным опереться на широкие плечи эсбеэсэс.

— И на двадцать четыре их арабайнера? А я ломаю голову, пытаясь понять, каким ветром занесло сюда «кленовые листья»!..

— Грагал и опергруппа эсбеэсэс летят бок о бок на одной высоте, в одном направлении, по одной и той же надобности и при всем при том ухитряются выведать друг у друга только число бортовых арабайнеров. Браво! Чувствую, мне вовремя наладили прямую связь с вами обоими. Выстрелить проще, чем объясниться, не так ли?

— Я понимаю, экзарх, это не может не огорчать. Приношу свои извинения.

— Но больше огорчает другое. Самоотверженная стодвадцатилетняя работа философской школы Ампары поразительно мало насторожила умы. Обидная малость ответного результата…

Кир-Кор промолчал. Свернул бриду «А», подумал: «Грош цена этой школе, если одному ее филиалу надо силой тащить грагала на юго-восток, другому — теснить на северо-запад».

— И я о том же, — сказал Ледогоров. — Однако на юго-востоке ты нужен сектантам, на северо-западе — всем.

«Мне мерещится? Или экзарх Камчатки действительно летит рядом со мной в отсеке шверцфайтера?..»

— Едва не угадал — я нахожусь на палубе декамарана.

Не веря своим ушам, Кир-Кор задействовал бриду видеоматики внешней связи, скользнул взглядом по видеопузырькам и среди «закапсулированных» в них портретных изображений нашел озабоченное лицо экзарха.

— Я не шучу, — сказали губы на этом лице. — Я действительно стою сейчас на палубе декамарана «Тайфун». Ты пронесся бреющим полетом буквально у меня над головой.

— Шрек-тревер! — вырвалось у Кир-Кора. — Что могло заставить экзарха десантироваться на декамаран за полночь?!

— Об этом позже… Ты случайно не снова ли в эгрегоре с Лирием?

— Нет. Он — рядом, в кресле второго пилота, но спит.

— По мощности пси-радиации сегодня ты превзошел сам себя.

— Сегодня я зол.

— Пусть злость твоя развеется светлой печалью.

Кир-Кор улыбнулся.

— Доброго тебе пути, — продолжал Ледогоров. — Скоро свидимся. А пока… парни из эсбеэсэс прикроют тебя до посадки на территории экзархата. Почетный эскорт.

— Спасибо. — Кир-Кор оглядел мониторно-портретные изображения пилотов бывшего конвоя. (Молодые мужественные лица, разные видом, но с одинаковым выражением решимости почетно прикрыть.) Подумал: «Экзарх в постоянной тревоге. Даже если все самое неприятное позади…»

И в ту же секунду впереди произошел необычайно красочный катаклизм, смысл которого Кир-Кор, к своему стыду, осознал позже командира эскадрильи.

В пространстве между облаками и океаном внезапно возникла перед шверцфайтером слепяще яркая разноцветная колоннада. Не успел этот грандиозный частокол из плазменных столбов угаснуть, Кир-Кор интуитивно бросил аэромашину вправо и вверх. Услышал сиплый от перегрузки голос Гайдера:

— Р-рассредоточиться! Обесточить все излучатели, иначе нам крышка! Воздушная волна ударит снизу!

Ничего еще толком не видя перед собой (кроме дюжины отпечатавшихся на сетчатке глаза вертикальных светлых полос и темно-зеленого фона), Кир-Кор обесточил передающие системы связи, подстраховал управление автокорректором. И невольно втянул голову в плечи — оглушительный треск, казалось, вспорол купол блистера. Словно разряд молнии. Аэромашину перевернуло ударом и с ревом швырнуло куда-то. По характеру действия инерционных сил он понял, что шверцфайтер вращается вверх брюхом.

Сработал автокорректор — блистер и пол поменялись местами. Кир-Кор посмотрел на разбуженного жестокой трепкой Лирия Голубя. Отвернул от линии курса, выключил автокорректор, спросил:

— Ну… как, второй пилот? Ничего?

Второй пилот ошалело мотнул головой. Спросил в свою очередь, нетвердо выговаривая слова:

— Что… это сильно так све… сверкнуло?

— Похоже на залп батареи стационарных динаклазеров.

— Залп?.. Откуда?

— Из Залива Радуг, я полагаю. Луна… Довольно серьезный удар.

— Из Залива Радуг бьют по Авачинскому заливу?..

— Ваше предположение выглядит очень логично, ювен.

— Но кто… и зачем?!

— А это, ювен, для меня сегодня самая занимательная загадка.

«Как там у вас на палубе „Тайфуна“, экзарх?» — осведомился Кир-Кор.

— Ошеломлены, ослеплены, оглушены. Только что над нами пронесся шквальный порыв ветра с ревом и треском!.. Одну минуту, Кирилл. Позывной «Селенарха»…

— Это голос Агафона Виталиановича! — встрепенулся ювен.

— Спокойствие, второй пилот! — остановил его Кир-Кор. — Голос экзарха — еще не повод к тому, чтобы сбрасывать с себя фиксаторы и привязные ремни. Потерпите немного.

— Внимание! — прозвучал в рубке густой, угрюмо-басовитый голос, и где-то там, в межземельнолунком радиоэфире, что-то скрежетнуло и осыпалось гравием под ногами. — Внимание! Всем, всем, всем на акватории и над акваторией Авачинского залива! Говорит Луна-главная, центр экстренной информации «Селенарх». На локальный участок акватории Авачинского залива в непосредственной близости от входа в Авачинскую губу неким оператором станции «Синус Иридиум» с неизвестной пока целью обрушен смертоносный залп батареи двенадцати стационарных динаклазеров разрядом на полную мощность. Вниманию всех заинтересованных лиц: ситуация на динаклазерной станции «Синус Иридиум» взята под контроль функционерами эсбеэсэс, подозреваемый арестован. Невозможность повторного залпа Служба безопасности гарантирует. Повторяю…

— Закрыть конверт! — твердо, мужественно, спокойно произнес артистический баритон. — Излучатели внешней связи задействовать! Определиться по курсу!