Алексей Иванович счел, что всей группой рисковать неразумно. Направились вдвоем с Шамонитом - Петр Петрович как инженер и химик в данной ситуации был незаменим. Гранда оставили на квартире, хотя Игорь требовал права участия в срочной разведке.
- Проверим оружие, - Алексей Иванович достал браунинг. - Признаться, если мы найдем то, что ищем, искушение войти в Смольный, отыскать главарей и разрядить пистолет в их дьявольские лбы будет поистине непреодолимым.
- Желание понятное, но заведомо проигрышное с математической точки зрения. Подстрелят-с мигом, - тихо и весело засмеялся Шамонит. - Их много, дорогой мой Алексей Иванович. Именно в этом основная сложность выводимой нами формулы. Да и не для стрельбы мы идем. Четыре револьвера и две гранаты - слабый раздражитель для толстокоих революционный телес.
Инженер был прав.
Боевики осторожно шли во тьме: слабые огни из окон почти ничего не освещали.
- Электростанция издыхает, - прошептал Шамонит. - Скоро погрузимся в первобытную тьму. Вот тогда и отыграемся.
- Перестаньте! Какие игры?! Черт, что это?!
Где-то играл граммофон, чудились женские голоса.
- Институтки?! - ужаснулся Алексей Иванович.
- Вряд ли, - инженер-боевик с интересом прислушивался. - Едва ли смолянки способны так сквернословить. Да и Центр утверждал, что успел эвакуировать институток в Крым. Скорее, кто-то из прислуги. Или уже новые веселые жилицы.
- Давайте, обойдем...
Разведчики вышли к зданию с тыла.
- Где-то здесь, - прошептал Петр Петрович. - Ведите себя уверенно, мы свои, пролетарские.
Понедельник глубже сунул руки в карманы солдатской шинели, сжал пистолет. Шинель и особенно папаха нестерпимо воняли дикостью, кислым потом и, видимо, вшами. Скифы, мать их... Боже, убьют, вот как валяться в этом рваном саване?! Должно быть, даже в морг не свезут, поленятся.
Первый вход в подвал нашли по свету и оживлению.
- Постойте здесь, Алексей Иванович, - потребовал Шамонит. - У вас, извините, физиономия насквозь барская и брезгливая. С товарищами нужно поприветливее, по-свойски.
Инженер распахнул шинель с очевидными следами споротых погон - нитки торчали цыганской бахромой - зверски скомкал в ладони фуражку и громоподобно затопал вниз по ступенькам. Сунулся в дверь:
- Товарищи, Иванов, случаем, не здеся?
- Здеся, как не быть. Макарыч, к тебе!
- Чаго тябе?
- Тьфу ты, да разве это наш Иванов?! - возмутился Шамонит. - Наш с саперного.
- С саперного у нас Ивановых нэма.
- Ну, звиняюсь. Ежели забредет, скажите я ему башку откручу. Наше время запропасть... - Шамонит, топоча и ворча матерное, поднялся наверх.
- Черт возьми, в вас, Петр Петрович, пропадают очевиднейшие актерские способности, - пробормотал Понедельник. - У вас даже физиономия этакая, премерзко-революционная. Даже щегольские усики не мешают.
- Благодарю. Усы непременно сбрею. А что касается подвала - так очевидное зеро - газетенки пачками и иная агитационная дрянь. В углу мебель навалена, но спрятать там, то, что мы ищем невозможно.
- Что ж, посмотрим далее...
Следующую дверь пришлось взламывать. Алексей Иванович стоял на "стреме", как выразился соучастник, а Шамонит возился внизу, поддевая замок коротким ломиком. Инструмент инженер принес с собой, и сейчас конструкторская предусмотрительность пришлась весьма кстати.
- Не поддается, пакость этакая, - сопел Шамонит. - Примитивно, но дьявольски надежно. Когда все закончится, изобрету резак, будет резать запоры тепловым лучом, мгновенно и надежно. У меня, черт его возьми, задуман замечательный проект...
- Наверняка озолотитесь, - Алексей Иванович нервно озирался. - Так что там с замком?
В ответ пронзительно взвизгнуло выдираемое железо. Алексей Иванович машинально присел на корточки и зажмурился. Фу, детство какое.
Шамонит выругался и принялся на что-то звучно плевать.
"Смазывает петли" - догадался Понедельник и спрятал выхваченный пистолет. "Боже, чем мы здесь занимаемся?!"
Снова скрипнуло.
- Спускайтесь, господин словесник, - пригласил Шамонит, прикрывая луч электрического фонарика. - Вскрыта преисподняя, милости прошу.
Следующие полчаса боевики блуждали в лабиринте мануфактуры и пыльных ящиков со стеклом. "Штуки" бязи, льняного полотна и мешковины, громоздились почти до потолка, а пыльное стекло в дощатых коробах казалось мертвыми бесконечными сотами.
- Не тем большевики заняты, - Петр Петрович стер с вспотевшего лица паутину. - Здесь мануфактуры на миллионы.
- У товарища Троцкого и компании планы куда шире, миллионов им и на булавки не хватит, - Понедельник освободил полу шинели, зацепившуюся за гвоздь ящика. - Но оружия здесь определенно нет.
- Да, зря только батареи сажали, - инженер мигнул фонариком. - Идем дальше.
Боевики остановились у следующего входа в подвал, закурили. Мимо прошла группа матросов и вооруженных мастеровых, шныряли какие-то лохматые, анархического вида личности, но разведчики осмелели и игнорировали опасность.
- Слушайте, а ведь нет здесь ничего, - предрек Шамонит, коротко посветив вниз. - Здесь неделю гарантированно никто не отпирал.
- Да, насрано изобильно, - морщась, согласился Алексей Иванович. - Но нужно же убедиться. Дело серьезнейшее.
- Извольте. Второй фонарик вам дать?
Внутренне стоная, бывший литератор спустился вниз - поставить сапог было решительно негде. Стараясь не дышать, Алексей Иванович посветил на замок - пыль, даже легкая ржавчина. Несомненно, с лета никто не открывал.
- Откровенно говоря, я доволен, - Шамонит натянул зверски измятую фуражку на темноволосую голову. - Не так уж изощрены разумом наши революционные друзья. Не додумались. Я уж было восхитился их цинизму и фантазии.
- Прекратите ерничать. Слухи не могли взяться ниоткуда. Следовательно, чудовищная идея витает в воздухе.
- Мы убедились, что пока это гипотетическая идея. Вам, как талантливому писателю и сочинителю, должно быть ясно, что далеко не каждая бредовая идея воплощается в жизнь, даже романную. К счастью! Еще раз повторяю - с технической стороны предположение о подобной атаке весьма неправдоподобно.
- Ну и, слава Богу...
Но радоваться разведчикам было рано.
- Эй, граждане-товарищи, а гдэ здесь водочки взять? На марафет смэняю, - окликнула их мутная широкоплечая бородатая личность в шинели, интимно облапившая вторую личность - поплюгавее ростом. Обе революционера вывалились из-за деревьев, и не слишком твердо держались на ногах.
- Да кто б знал, браток, - сходу откликнулся Шамонит. - Сами заплутали. Вторая рота здеся или тама?
- Здеся-здеся, - вот онэ! - захохотал бородач, крепче обжимая спутника.
Алексей Иванович осознал, что мелкое существо в шинели принадлежит к женского полу, разглядел конопатое некрасивое лицо, тронутые помадой распутно-вялые губы.
- Ух, вторая бабскэя братвой уж вовсэ разагитирована, - щербато улыбался отвратительный дикарь. - Любэзные-е-е онэ, доброволки.
Понедельника, не выносившего грязных беспутных баб, передернуло.
- Ты чэго? - удивился бородач, вгляделся и с внезапной догадливостью радостно протянул: - Брееееезгуэшь? Ишь, мурло гладкоэ, кадэтское. Ты, сука, что здэсь ходишь?! Шпи-ииион, тэ-эк?!
Голос волосатого дикаря чудовищно нарастал, вот уж торжествующе загремел под пологом голых ветвей. Оскалились щербатые зубы, лапы, черные, казалось, с огромными кривыми когтями, потянулись к зачарованному ужасом Алексею Ивановичу, намертво вцепились в борта шинели. Тряхнули так, что голова бывшего писателя чуть не оторвались.
...Приглушенный хлопок, второй... Бородатый упырь вздрогнул, с собачьим наивным недоумением заглянул в глаза Понедельника, и начал заваливаться назад...
Рядом с лицом Алексея Ивановича мелькнул револьверный ствол - толстый и неуклюжий из-за целиндра глушителя. Шамонит с величайшим хладнокровием приставил оружие к голове мерзавца-бородача, и выстрелил в третий раз...