- Думаете, можете бить её и остаться безнаказанным? Вы что монстр? – я сильно ударил его своим тяжелым ботинком, думая о том синяке, который увидел на Лили этой ночью. – Она самый нежный, добрый и особенный человечек, которого я когда-либо встречал в своей жизни. А ты бьёшь её, потому что она – это не твоя жена. – Я наклонился и ударил его в живот, вспомнив красную отметку на животе Лили на прошлой неделе. – Потому что ты пьян и думаешь, что всё это её вина. Ты никогда больше не коснешься её. Ты слышал, что я сказал? – Я протянул руку, схватил мужчину за грязную рубашку и поднял его на ноги. – Понял меня?

- Да, - кашляет он, но мне этого недостаточно.

Я сжимаю ладонь в кулак и ударяю его в лицо, наблюдая за тем, как медленно распухает его губа, в то время как он кричит.

- Понял меня! – кричу я, больше не задавая никаких вопросов.

Он кивает и говорит «да» снова и снова, прежде чем начинает плакать. Я отпускаю его, и он грузной кучей падает на пол. Я стою ещё несколько секунд, оглядываясь по сторонам, а затем вижу лестницу. Я иду наверх в комнату Лили. Схватив чемодан из шкафа, я начинаю складывать в него вещи. Мне кажется, что у неё так мало их, что они все могут уместиться в одну сумку. Я уверено хватаю её художественные принадлежности и картины, потом оглядываю комнату в последний раз, чтобы убедиться, что ничего не забыл. Когда в комнате нет её вещей, она выглядит пустой. Не похоже, что она принадлежит ей, и вообще когда-либо принадлежала. В голове так много мыслей, но одна задерживается – обеспечить ей безопасность. Держать её подальше от этого монстра.

Когда я подхожу к входной двери, то замечаю, что её отец свернулся в клубок и всё ещё плачет. Я представил себе тот момент, когда остался бы один без Лили, чтобы я сделал на его месте. Был бы хаос, возможно, я тоже бы обратился за помощью к алкоголю. Но я никогда бы не причинил вред своему ребенку. Ведь ребенок – это часть Лили, и она его любила. Он не заслуживает второго шанса, но это не мне решать. Всё, что я знаю, это то, что я буду заботиться о ней. А не он.

Я больше не смотрю на него, выхожу из дома и закрываю за собой дверь. Я спускаюсь к джипу, кладу её сумку в багажник, прежде чем залезть внутрь и притянуть к себе на колени. Я отъезжаю от её дома в полной тишине, потому что мне нужно как можно скорее отвезти Лили отсюда. Дальше от этой тьмы и всех тех вещей, которые причиняют ей боль. Я должен защитить её от всего этого. Навсегда.

Рэн отъехал буквально пару кварталов от моего дома, прежде чем припарковать джип у обочины. Я уткнулась лицом в его шею, не желая смотреть на него. Я чувствовала свои мокрые щеки, да ещё и залила его рубашку. Я шмыгаю, когда он нежно проводит по моей спине рукой, пытаясь успокоить. Он говорит мне, что всё будет хорошо, как сильно он меня любит. А ещё он говорит, что больше никто и никогда не причинит мне боль.

Я так смущена тем, что он увидел. Это тёмная часть моей жизни, которую я пыталась скрыть от него. Я не хотела, чтобы он увидел эту грязь и печаль, которые преследуют меня. Его семья идеальна – она всё, о чём я когда-либо могла мечтать.

Когда я, наконец, набираюсь смелости посмотреть ему в глаза, то вижу, как пристально он смотрит на мою щеку. Он поднимает руку, но я уклоняюсь. От моей реакции на его лице появляется печаль. Однако он не останавливается и подносит ладонь к моей повреждённой щеке. Он проводит большим пальцем по ней, и я смотрю, как от гнева он стискивает челюсть. Рэн пытается скрыть его, но ничего не помогает. Я вижу его.

- Извини, - говорю я ему, чувствуя себя такой идиоткой. Я ненавижу себя за то, что отстранилась, ведь я знаю, что он никогда не причинит мне боли. Всё, что он когда-либо делал, так это заботился обо мне, убеждался, что я в безопасности.

- Всё хорошо. Я понял. Ты боишься, а годы, проведенные с тем человеком, не способствовали улучшению ситуации. Пройдёт время, и я обещаю тебе, что никто никогда тебя не ударит. Никто, если хочет дышать, не даст даже повода.

Я прижимаюсь щекой к его ладони, желая большего. Я долгие годы была лишена любви, а теперь мне хочется впитать в себя всё, что он может мне дать.

- Я не хочу туда возвращаться, - наконец, говорю я, слёзы капают из глаз. Он наклоняется ко мне и целует их.

- Ты никогда туда не вернешься, - свирепо отвечает мне Рэн. – Ты теперь со мной, навсегда.

Я плачу ещё сильнее, мне так хочется, чтобы это было правдой. Звучит так замечательно – провести с ним остаток моей жизни, как и всю прошлую ночь, в его объятиях, чувствуя, что никто не сможет навредить мне, потому что Рэн никогда не позволит этому случиться.

- Но… - начинаю я, но он прерывает меня.

- Ты поедешь домой вместе со мной. Мы закончим учебный год, а потом будем жить рядом со школой. Мы со всем разберёмся.

Я чуть опускаю голову, размышляя о том, что он говорит. Я так хочу быть рядом с Рэном, но не хочу подталкивать его к тому, к чему он не готов. Не хочу, чтобы он делал то, что считает правильным, чтобы защитить меня.

- Ты моя, Лили, - говорит он, словно читает мои мысли. – Ещё до того как я привёз тебя домой сегодня, я очень не хотел этого делать. Я готов бороться, чтобы увезти тебя с собой. Там где будем только ты и я – навсегда. Мы просто двигаемся немного быстрее, чем другие. Но мне всё равно. Я хочу, чтобы мы жили одной жизнью – делились друг с другом всем, прошлой ночью и этим дерьмом. Это происходит независимо от того, рассказываешь ли ты мне это или нет.

- Ты действительно любишь меня, да? – я смотрю на него, желаю увидеть ответ в его глазах.

- Больше, чем этот чёртов мир. Только ты для меня имеешь значение.

Мне это нравится, но в то же время пугает. Мой папа тоже любил маму. И я боюсь того же, поэтому произношу свои мысли вслух. – Мой папа тоже любил маму больше всего на свете, Рэн.

- Нет, малышка, я не уверен в этом.

- Ты же видел его. Он не всегда был таким. Он не был самым лучшим папой, но он не был таким, пока мама не умерла.

- Лили, если ты покинешь этот мир и оставишь меня здесь, я буду несчастным. Возможно, я даже не захочу жить. Но знаешь что? Если бы ты оставила меня с маленькой девочкой, я бы потратил всю свою жизнь, чтобы вырастить её как можно лучше. Будь уверена, я сделаю всё, чтобы ты была счастлива и гордилась мной. Ты бы покинула этот мир, зная, что я буду всем для нашего ребёнка. Ты бы не сомневалась в этом. Только не в моей заботе о детях, которых мы бы создали вместе, ведь если бы это было не так, значит, я не любил тебя, значит, что ты не весь мир для меня. Потому что то, что так много значит для тебя, значит также и для меня. Если бы я был им, я бы лелеял всё, что напоминало бы мне женщину, которую я любил.

Его слова заставляют меня расплакаться. Рэн притягивает меня к себе ближе, держа в руках, пока я рыдаю, успокаивая меня.

- Ты пойдёшь домой вместе со мной? Примешь мой дом в качестве своего? – наконец спрашивает он сквозь пелену моих волос.

- Я дома. – Отвечаю ему. И это правда. Где бы ни был этот человек, это и есть мой дом.

Рэн медленно пересаживает меня на моё сиденье, застёгивает мой ремень безопасности, вытирает оставшиеся слёзы с моих щек. А потом целует меня.

- Думаешь, твои родители не будут против? – спрашиваю я, неуверенная, как всё пройдет. Я не хочу их расстраивать. За такое короткое время, что мы провели вместе, его родители стали для меня чем-то большим. Они так много сделали для меня, поэтому я бы не хотела вторгаться в их жизнь, нарушая частные границы.

- Даже если и будут… что они будут делать… у нас будет наше собственное гнездышко. Я накопил достаточно денег, работая, но не думаю, что с ними возникнут какие-то проблемы. На самом деле, моя мама будет на седьмом небе от счастья, - с улыбкой добавляет он.