- Все проверить и закрепить. Шлюз закроется через минуту.

Что случилось с Энн? Она взобралась по лестнице вслед за ним, в этом он уверен...

- Все закреплено. Старт - через минуту. Пассажирам - помнить о перегрузке.

...но он был препровожден в эту нелепую каюту слишком быстро, чтобы оглянуться назад. Что-то не совсем так. Неужели Уэгонер...

- Тридцать секунд. Помните о перегрузке.

...пытался каким-то образом удрать? Но от чего? И почему он хотел взять с собой Энн и Пейджа? Как заложники они...

- Двадцать секунд.

...совершенно бесполезны, так как ничего на значили для правительства. У них нет денег, и они ничего компрометирующего о Уэгонере не знали...

- Пятнадцать секунд.

Но подождите-ка. Энн что-то такое известно о Уэгонере или она считает, что известно.

- Десять секунд. Полная готовность.

Предупреждение инстинктивно заставило Пейджа расслабиться. Еще будет время позже подумать об этом. А при старте...

- Пять секунд.

...не стоит..

- Четыре.

...концентрироваться...

- Три.

...на чем-то...

- Две.

...ином, кроме...

- Одна.

...предстоящего...

- Ноль.

...На СТАРТЕ он получил неожиданный, ломающий кости, выворачивающий наизнанку удар, впрочем вполне обычный для старта космического челнока. Не существовало ничего, чем можно было облегчить это воздействие, кроме как предоставить тренированным мышцам рук, ног и спины выдерживать перегрузку, насколько они в состоянии это делать с помощью спазма реакции Сейла [реакция Сейла - реакция адаптации организма на повышенные перегрузки]. И необходимо было следить за поддержанием всего тела в точной нейтрали к направлению ускорения. Мышцы, которые при этом приходилось использовать, бывали редко нужны на земле, даже тяжеловесам, но космонавт учился их использовать или вылетал с космической службы. Тренированные мышцы живота пилота выдержали бы удар тяжелого камня, но ни один, даже самый крепкий человек, не смог бы повернуть головы, когда мышцы его шеи говорят "НЕТ".

Кроме того, немного помогал также и крик. Теоретически, крик сжимал легкие - ускорительный пневмоторакс, как это называлось в учебниках. И позволял их держать сжатыми на активном участке полетной траектории. За это время уровень двуокиси углерода в крови поднимется настолько высоко, что дыхательный рефлекс заставит организм сделать глубокий вдох, даже если жизненно необходимые мышцы груди разорвались бы от этого усилия. Крик помогал быть уверенным в том, что когда ты сделаешь следующий вдох - это будет ВДОХ.

Но более важным для Пейджа и любого другого космонавта, было то, что крик являлся как бы формой протеста против девяти убийственных секунд ускорения. Он позволял ЧУВСТВОВАТЬ себя лучше. Поэтому Пейдж орал энергично.

Он по-прежнему орал, когда корабль внезапно перешел на свободный инерционный полет.

В то время, как крик еще недоверчиво стихал в горле, он уже пытался отстегнуть свои ремни безопасности. Все его рефлексы космонавта оказались неожиданно спутанными. Активный участок полета показался ему слишком коротким. Даже короткий старт при максимально возможном ускорении - куда длиннее крика. Ионные двигатели, очевидно, были выключены. Ему показалось, что энергоснабжение маленького кораблика отказало и он теперь падает обратно на Землю...

- Всем внимание, - объявили по интеркому. - Мы сейчас находимся на участке траектории свободного полета. Невесомость продлится еще несколько секунд. Приготовиться к возвращению нормального тяготения.

И затем... И затем подвесная койка-гамак, от которой Пейдж пытался оттолкнуться, снова оказалась ВНИЗУ, как если бы корабль спокойно стоял на Земле. Невозможно. Он не мог за это время выйти даже за пределы атмосферы. Но если это и так, невесомость должна была продлиться весь остаток путешествия. Гравитация в межпланетном корабле - не говоря уже о челноке могла быть восстановлена только вращением корабля вокруг собственной оси. Немногие капитаны применяют этот дорогостоящий - в плане расхода топлива маневр. Ведь межпланетными рейсами летали только опытные "старички". Кроме того, этот кораблик не совершал подобного маневра, иначе Пейдж обязательно заметил бы его.

И все же его тело продолжало давить на гамак с ускорением, равным силе тяжести на Земле.

- Всем внимание. Через одну и две десятых минуты мы будем проходить орбиту Луны. Сейчас наблюдательный купол открыт для пассажиров. Сенатор Уэгонер просит присутствия мисс Эббот и полковника Рассела в наблюдательном куполе.

Ни звука не доносилось от ионных двигателей, которые, совершенно очевидно, были выключены, когда "Per Aspera" находился едва ли более, чем в 250 милях от поверхности Земли. И все же сейчас корабль уже проходил орбиту Луны, без всякого, даже малейшего намека на движение, хотя до сих пор, похоже, продолжал ускоряться. Что же приводило его в движение? Пейдж не мог расслышать ничего, кроме тихого шума корабельного электрогенератора. Который работал ничуть не громче, чем на Земле.

Генератор совсем не был перегружен разогревом электронно-ионной плазмы электромагнитными волнами. Значит, плазма не выбрасывалась из дюз ракеты. Не слишком весело полковник отстегнул последний ремень крепления, и встал, сознавая, каким ребенком он, очевидно, является на борту этого корабля.

Палуба была неподвижна - ощущение, совершенно ненормальное для его ног во время полета, и подошвы его обуви давили на нее с нормальным давлением неизменного земного тяготения. Только привычки, выработанные многолетней службой в пространстве, предохранили его от пробежки по проходу между каютами к наблюдательному куполу.

Там уже находились Энн и сенатор Уэгонер. Гаснущий лунный свет омывал их спины, в то время как они смотрели вперед, в пространство. Они наверняка были несколько больше, чем Пейдж, взбудоражены стартом, но сейчас почти оправились. В сравнении с эффектом от старта нормального челнока, этот мог лишь слегка нарушить их спокойствие. И конечно же неожиданный переход в немыслимое поле тяготения, соответствующее земному, не мог бы спутать их нетренированные рефлексы так серьезно, как он спутал реакции Пейджа, наработанные бесчисленными летными часами. Если подумать, сказал про себя полковник, то такие космические полеты, вполне могли оказаться гораздо более легкими для гражданских лиц, чем для космонавтов. По крайней мере, в ближайшие несколько лет.