- Он жив, - уверенно сказала она.

- И что нам с ним делать, мать? - спросил Кремер.

- Нужно послать за доктором, если хотите, чтобы он не умер, - сказала Эмили. - У него могут быть сломаны позвонки на шее, а может, трещина в черепе. Во время войны я навидалась на подобное в госпитале.

- Мамаша, вы знаете, мы не можем позвать доктора, - сказал Кремер.

- Это ваш друг, - сухо произнесла Эмили. - Нельзя же оставить его лежать на полу! И ему необходимо тепло.

Снаружи, в коридоре, послышался топот бегущих ног, и в комнату влетели Телиски и темноволосый Дюк Лонг. Они уставились на неподвижного Джорджа, не веря своим глазам.

- Что там слышно снаружи? - спросил Кремер.

- Издалека доносятся голоса, - сказал Дюк Лонг. - Я слышал, как они перекрикиваются ниже по южному склону.

- Они могут услышать выстрелы, - сказал Кремер, вынимая сигарету и закуривая ее. - Как нам перенести его, мать?

- Это не имеет значения, если вы не собираетесь послать за доктором, сказала Эмили.

Кремер вновь уставился сквозь прищур на Питера.

- Здорово реагируешь, Стайлс, - сказал он. - Думаю, мы преподадим тебе урок. Почему бы вам, ребята, не расправиться с ним, а, Джейк?

Громила Телиски кивнул, на его обезображенном шрамами лице застыло кровожадное выражение, и он медленно шагнул к Питеру. Мартин и Дюк Лонг встали у него по бокам.

- Нет! - Этот отчаянный крик вырвался из груди Линды, которая вернулась, переодетая в оранжевую комбинацию. - Это я виновата! Он сделал это из-за меня.

Кремер усмехнулся.

- Ваша очередь наступит позднее, леди, - сказал он. - Если бы вы слушались Джорджа, ничего этого не случилось бы.

- Если вы не перенесете отсюда своего друга, - невозмутимо заметила Эмили, - он вообще не выживет.

- Вы правы, мамаша, - кивнул Кремер. - Времени разобраться с братцем Стайлсом у нас хватит. Джейк, принеси одеяло, чтобы перетащить Джорджа.

Телиски с явным сожалением двинулся выполнять указание.

- В комнате при кухне, где переодевалась Линда, есть кровать, - сказала Эмили. - В холодную ночь там будет тепло от плиты, так что для него это подходящее место. Там есть и одеяла.

Телиски вышел и вскоре вернулся с одеялом.

- Попробуйте просунуть под него, - сказала Эмили. - И пусть кто-нибудь держит ему голову, когда вы его поднимете.

- Поддержите вы, вы знаете, как это делать, - велел Кремер. - И останьтесь с ним, чтобы помочь, чем сможете.

Они с трудом просунули одеяло под Джорджа.

- Стайлс, помогай! - приказал Кремер.

Мужчины взялись каждый за угол одеяла, Эмили поддерживала голову Джорджа, и так они осторожно перенесли его на кровать в соседней комнате. Это была маленькая темная комнатушка с узкими оконцами, расположенными вверху на стене. Они опустили Джорджа, у которого между мертвенно-синих губ сочилась окровавленная слюна, на кровать.

- Выглядит он паршиво, - отметил Телиски.

- А ему и в самом деле плохо, - сказала Эмили, укрывая раненого Джорджа вторым одеялом.

- И что теперь делать? - спросил Бен Мартин.

- Молитесь - если можете, - сказала Эмили.

- Но у него есть хоть какой-то шанс?

- Можете спросить у Бога, когда будете молиться, - сухо сказала Эмили.

Руку Питера у плеча кто-то сдавил, словно стальными клещами, и дернул его в сторону от кровати. Его буквально швырнули через дверь на мраморный пол кухни. Протез подогнулся, и Питер оказался на четвереньках. Он поднял взгляд.

Кремер, пристально глядя на него сквозь табачный дым, был неподвижен и невозмутим. Линда, прижавшись спиной к обеденному столу, ухватилась за столешницу, широко раскрыв глаза, в которых плескался ужас. Что касается Труди, то она находилась в состоянии радостного возбуждения, тяжело дыша открытым ртом с ярко намалеванными губами. Питер перевел взгляд на Тэсдея. Старик превратился в замершую статую. Кто-то сильно двинул Питера в ребра.

Он распластался на полу, ощущая в боку раздирающую боль.

Затем его вздернули на ноги. В какой-то момент Питер уловил в желтоватых глазах Телиски холодное бешенство. Мощный удар кулаком в челюсть заставил его откинуться назад, он натолкнулся на стол рядом с Линдой и снова рухнул на пол. Красный туман поплыл перед глазами.

- Прекратите! - прогремел голос Тэсдея.

Питер пытался не потерять сознание, чтобы понять, что говорит старик, хотя все вокруг него, казалось, вращалось с тошнотворной скоростью.

- Прежде чем вы его убьете, - предупредил Тэсдей, чей громовой голос звучал как глас судьбы, - подумайте о последствиях!

- К черту последствия, старик!

Питер не разобрал, кто это сказал, Мартин или Дюк. Нам всегда кажется, что, если придется, мы в состоянии вынести физическую боль. Пройти через нее помогает милосердие и сострадание окружающих. И еще злость, которая заставила Питера почти забыть об ужасной боли.

- А последствия таковы, - внушительно произнес Тэсдей, как будто его не прерывали. - Мы знаем, что для нас нет возможности выбраться отсюда. И все же считаем, что у нас остается хоть один шанс - возможно, только один из тысячи. Но вы убиваете одного из нас, и мы это видим. Вы не оставите нас живыми свидетелями своего преступления. Да мы и сами не сможем жить, если останемся в стороне и допустим это. Так что попробуйте только убить его, и считайте, что я больше не поеду за продуктами для вас. Убейте его - и Эмили последний раз готовила для вас. Убейте его, и вам придется убить всех нас прямо сейчас!

- Не искушай нас, старик, - покачал головой Кремер.

- Утром в городе меня ждут, - продолжал Тэсдей. - Было бы странно, если бы я не поинтересовался насчет Линды. Так что, если я не появлюсь, они поднимутся проведать меня. И это будет концом для вас. Вы не сможете выбраться из этих лесов, пока они не перестанут искать Линду. Это будет продолжаться не один день. Мы нужны вам как никогда.

- Мы не намерены заключать с тобой сделку, старик, - сказал Кремер, но в тоне его прозвучало некоторое сомнение.

Но Телиски пропустил предупреждение Тэсдея мимо ушей. Он наклонился и ухватил Питера за пиджак. Изловчившись, Питер со всей силой нанес удар ему в живот своей металлической ногой. Раздался воющий вопль, и в следующее мгновение двое других бандитов набросились на Питера, в озверении нанося ему бесчисленные удары. Он еще слышал, как закричала Линда. Затем ощутил мучительную боль, когда искусственную ногу отдирали от культи. Его подняли, снова сбили с ног, по нему с остервенением молотили ножищами. Весь этот ужас сопровождался возбужденными, кровожадными криками.