— Если нет возражений, принимаем. — Лишь тишина была ответом. — Одним махом мы решили две проблемы. Просто прекрасно! Кто будет говорить по поводу Италии?

— А там и говорить нечего, все без изменений. Они все еще не решились на активные меры! — Прозвучало из темноты.

— А разве это плохо? Они нервируют как французов, так и немцев. — Вторили ему.

— Это неплохо. Но они начинают нервировать нас!

— Господа! Господа! Вы почтенные лорды или торговки на базаре? Ведите себя согласно статусу! — В центре зала появился лорд-председатель. — Прошу успокоится и вести себя прилично…

Говорившего прервал хлопнувшей двери. Все перевели взгляд на новый силуэт. Немногие могли позволить заходить в зал собрания как к себе домой. И почти все они были уже здесь.

— Господа, мне только что пришло срочное донесение. Взорваны французские танковые заводы. — Произнес силуэт голосом сэра Джеймса.

Ходят слухи что мы разбомбили французские заводы. На самом деле все немного не так. Не разбомбили, а пожгли. Командование расщедрилось после остановленной французской атаки. А может и разозлилось. Как итог залитые напалмом заводы в пригороде Парижа и один потерянный дирижабль из пяти.

Что бы там не выпускали, французам теперь придется сидеть без этого. Хотя чего гадать. Наверняка винтовки, боеприпасы, все что нужно для войны. Ну не ложки же они там делали.

Это я от посыльного из штаба узнал. Хочет высокое начальство меня видеть, не заставлять буду их ждать. Чем раньше приду тем раньше освобожусь. Быть может поспать успею. Последнее время французы как озверели, никакого покою. Десять атак за неделю, они там производством клонов занялись что ли? И самое печальное, теснят ведь гады!

Про французов я больше по привычке, все чаще приходится наблюдать испанские мундиры. Зато танки появлялись всего один раз. Даже не знаю радоваться теперь или нет. Противник вот-вот прорвет фронт. Такое ощущение, что они поставили все на летнюю кампанию.

— Господин генерал. Капитан Шульц по вашему приказанию прибыл. — Отчеканил я зайдя в штабную палатку.

— Прибыл значит. — Немолодой уже генерал-полковник внимательно посмотрел на меня. — Это хорошо, что прибыл. А теперь скажи мне что с тобой делать. Кое-кто там. — Александр фон Клюк на мгновенье перевел взгляд на потолок. — Считает что ты слишком неуправляем.

— Я никогда не предам империю! — Что-то мне не нравится начало разговора. Как бы не выяснилось что «товарищ то вовсе нам не товарищ».

— А я и не говорю об этом. Многих беспокоит некоторая «необычность» твоего мышления. И это не всем нравится. К тому же приносит мне много бумажной работы. — Он на секунду замолкает и о чем-то думает. — Мне настоятельно рекомендовали «устранить» источник проблем. Но учитывая твое рвение и эффект вызываемый у противника при одном только упоминании о происшествии у Остенде. Хм. Сдавай дела капитану Хартману.

— Как? — Вот и доигрался! Ну чего мне стоило поменьше выделяться? Сейчас загонят в какую-нибудь глушь кукурузу сторожить и хана великим замыслам.

— Вот так! Ты помнится писал что исход войны решает человеческий ресурс. Вот и займёшься делом. Отправишься во францию и будишь всячески мешать противнику. — Видя мой немой вопрос о причине столь необычного приказа, он объяснил. — Твои необычные и неоднозначные действия будут там очень кстати. Заодно перестанешь привлекать к себе внимание.

— Неужели все настолько серьезно? — Удивился я.

— Более чем. Это единственное что я могу сделать для тебя. — Генерал устало выдохнул и посмотрел на карту. — Я не хочу чтобы страна лишилась столь полезного человека. Вечером будь готов к отбытию. Иди.

Штаб я покидал со смешанными чувствами. Как я мог забыть о человеческой природе. Кому-то наверху не понравился молодой выскочка и его просто убрали. Жизнь во всей своей красе. Вообще все это странно и непонятно. Ладно бы мирное время, но ведь война!

Еще и это задание. Нет, ничего против я не имею. Но как пересечь фронт? Не думают же они меня с парашютом сбрасывать? Не доверяю я надежности местных куполов. А вот кстати и удобный шанс для неизвестного «благодетеля». Да был такой человек, но парашют не раскрылся, чего теперь то горевать. Брр. Ну их эти пессимистические мысли! Так и до паранойи недалеко.

Хартмана на месте не оказалось, он упылилил куда-то на правый фланг 47 дивизии. Разыскивать его там было бы глупо. Дивизия вобрав в себя остатки 35 и 12, представляла из себя тот еще винегрет.

Подожду тогда, тем более сегодня утром привезли пачку свежих газет. Ну как свежих, относительно. На фронт они попадают только через пару дней после печати. Так, на первых страницах пишут про доблестное превознимогания и победы над противником. Это мне не интересно.

«Независимая Польша!» — а это уже интереснее. Такс, ага! Значит Польшу освободили, но значительно урезали территорию.»… в свиязи с возникшей ситуацией принято решение…». Короче хрен нам а не подкрепление! Правительство решило нарастить силы на границе с новообразованным государством. В целом решение правильное, но нам от этого не легче. Зная неугомонность поляков и их мечту об империи от моря до моря… да дела.

«… июля 1915 состоялась официальная коронация…». Что там вообще происходит на моей исторической родине? С какого-то перепугу на престол взошёл Михаил. Не слабо в этом мире историю покорежило.

— О чем задумался? — Зачитался так что не заметил вернувшегося Хартмана.

— Да вот о делах своих скорбных думаю. — Отложил я газету. — Принимай батальон.

— Какой батальон? — Недоуменно произнес он. — Неужели нам наконец прислали еще боевых машин.

— Ага пришлют они! Скорей самого пошлют и куда подальше. — Пришлось вкратце пересказать произошедшее сегодня утром. Все равно скрывать там особо нечего.

— Вот уж не думал, что у тебя могут быть какие-то недоброжелатели наверху. Ты же почти герой! — Попытался он ободрить.

— Я сейчас даже не знаю что и думать. В самом начале я вполне комфортно чувствовал себя на таких заданиях. Не сказать что они мне сильно нравились. Но все же. — я сделал неоднозначный знак рукой. — Сейчас я как-то привык к нашему подразделению. Знаешь что в случае чего тебе прикроют спину. Там такого не будет.

Новоиспечённый командир батальона только вздохнул. Терять боевых товарищей, с которыми ты прошел огонь и воду, было тяжело. Даже если их просто переводят в другое подразделение. Война дело такое, можно потом больше не увидеться.

— А знаешь, когда кончится война я с радостью выпью за генерала Бертрана Хартмана — командира первой танковой дивизии! — Я взял в руки металлическую кружку и сделал шуточный тост.

— Как и я с радостью выпью за нового канцлера германии — Леонарда Шульца!

— А Генрих будет генерал-губернатором Бенилюкса! — Я по доброму рассмеялся и похлопал по плечу привлечённого шумом Генриха. — А пока побудешь командиром второй роты, раз уж он на повышение пошёл.

Пришлось объяснять ничего не понимающему лейтенанту причину его стремительного карьерного роста. По крайней мере после себя я оставлю проверенных людей, которым в случае чего можно доверять.

Весю на дереве, познаю дзен. Или все же вешу? А не важно! Главное что этот дурацкий парашют зацепился, а до земли еще метров пять. Там конечно ветки по пути и вообще. Только подсознание против такого обращения с телом.

Попытаться раскачаться и добраться до ствола? Что-то мне подсказывает, запутаюсь только. Делать нечего, начинаю перерезать тросы. Хорошо не успел, вспомнил про рюкзак за спиной. Ага, а как я его сброшу если он к парашюту прицеплен? Я сразу говорил, хотят они меня угробить таким образом. Пока падал, успел прокричать все что о них думаю, хоть и летел недолго.

Несмотря на то что я уже за линией фронта, к столь поспешной операции я относился с изрядной долей скепсиса. И задание слишком размыто — Иди туда не знаю куда, делай то не знаю что. Была бы точная цель, было бы проще. Думал может перед самым отлетом обрисуют, только зря.