— Я возьму такси. А завтра утром позвоню вам.

Кризантем пошел к «мерседесу», а она еще успела, приблизившись к Малко, тронуть его губы своими ледяными губами.

— Вы были просто великолепны! — шептала женщина.

Малко не удавалось выбросить из головы лицо человека, которого он убил. Это было сильнее его. Даже если речь шла о наемном убийце, как тот армянин. Он ненавидел свою профессию, из-за которой гибли люди. В душе он никогда не был палачом. Тяжесть пистолета в кармане заставляла его вспоминать подробности стычки.

Элько Кризантем, сидевший рядом, слишком хорошо знал хозяина и потому молчал. Когда Малко припарковал «мерседес-190» на стоянке у «Интерконтиненталя», турок протянул руку:

— Дайте мне пистолет.

— Зачем?

— Если его обнаружат, то лучше у меня, — ответил он просто. — Мне одному не осилить это дело. А вы сможете.

— Но, Элько, вы понимаете, чем рискуете, если югославы задержат вас с этим оружием?

Турок хитро улыбнулся.

— Я знавал и не такое. Давайте.

Малко понимал, что Элько прав. Но поскольку он так и продолжал сидеть без движения, турок сам сунул руку в карман его плаща, достал пистолет, сунул себе за пояс и вышел из машины.

Когда Малко вошел в холл гостиницы, Кризантем уже куда-то пропал. Он спросил ключ и пошел к лифту. Как только опустилась кабина, подошла какая-то женщина и встала рядом с ним. Малко внимательно осмотрел ее, и охотничий инстинкт взыграл в нем.

Она была великолепна, совсем не того типа, который ожидаешь встретить в социалистической стране. Рядовому югославу пришлось бы трудиться приблизительно два века, чтобы купить на зарплату серьги с такими изумрудами, какие покачивались у нее в ушах. Лицо с восточными чертами, чуть полноватое, проникнуто чувственностью, рот так тщательно выписан, что напоминает рекламу губной помады. Под костюмом «Шанель», отделанным норкой, блузка цвета зеленой бронзы.

Золотые цепочки ручейками сбегали в ложбину между двух внушительных грудей. Если в не ярко-синие глаза, он бы решил, что женщина арабка.

Лифт остановился на четвертом этаже. Малко вопросительно взглянул на спутницу, и она вышла первой и поплыла по коридору. Он с удовольствием следил, как она покачивает бедрами. Что женщине такого класса делать одной в «Интерконтинентале»? Подойдя к своей двери, он вставил ключ в замочную скважину. Незнакомка тут же повернула обратно и остановилась возле него.

— Вы Малко Линге? — спросила она хрипловатым, невероятно женственным и в то же время уверенным голосом.

— Да, — ответил Малко.

Более чем удивленно.

— Меня зовут Таня Вартанян, — представилась она. — Я племянница Арама Эриваняна.

Видя изумление Малко, она добавила, как отрезала:

— Вижу, эта сука Милена Братич вам обо мне не рассказала...

Малко в изумлении смотрел на армянку. Трудно предположить, что она активный член политической организации. Все в ней выдавало женщину, гораздо ближе знакомую с фирмами типа «Картье», чем с молотовской пропагандой. Лет тридцать-сорок. Подтянутый живот, руки в перстнях, ноги великолепной формы обтянуты темно-коричневым нейлоном.

— Что вам нужно? — спросил Малко.

— Поговорить с вами.

— С удовольствием. Заходите. Надеюсь узнать от вас много интересного...

— Не исключено, — туманно ответила Таня Вартанян.

В комнате стояла адская жара. Таня Вартанян позволила Малко помочь ей освободиться от жакета с норкой.

Она села и непроизвольно вызывающим жестом отвела плечи назад, натягивая шелк цвета зеленой бронзы на груди, которую, совершенно очевидно, ничто не стесняло.

Внезапно Малко подумал, уж не она ли направляет убийц?.. В этой запутанной истории все возможно.

— Как вы вышли на меня? — спросил он. — Предполагается, что моя миссия совершенно секретна. А между тем, как я вижу, немало народу вполне в курсе дела.

— Меня вызвал на помощь Арам Эриванян, — ответила она. — Он доверяет мне целиком и полностью. По телефону он не сказал мне всего, но я поняла, что он в смертельной опасности. От него я и узнала ваше имя и гостиничный номер. Он передал, что вам поручено вывезти его из Югославии.

— Верно.

— Кто вам платит?

— Это вы тоже должны знать, — возразил он.

Она иронически улыбнулась.

— Я-то знаю, а вот вы только думаете, что знаете.

— Что вы хотите...

Таня Вартанян решительным жестом прервала его:

— Погодите! К этому мы еще вернемся. Значит, вы встретили здесь эту сучку Милену Братич?

— Верно. Встретил.

Она положила ногу, на ногу, и Малко заметил, как мелькнула над чулком белая полоска кожи. Зверское желание заняться любовью, которое всегда охватывало его после смертельных переделок, пробудилось в нем с невероятной силой, и его взгляд сильно изменил свое выражение. Та, похоже, даже не заметила перемены.

— А вы знаете, кто такая Милена Братич? — спросила она зло.

— Журналистка, жившая с Арамом Эриваняном. Она была в него страшно влюблена...

Таня не выдержала:

— Я расскажу вам о ней всю правду. Милена Братич сто лет работает на КГБ. И русские приставили ее к Араму, чтобы контролировать его. А этот идиот влюбился в нее до безумия!

— Зачем ей работать на русских?

— Она принадлежит к семье хорватов, ожесточенно сражавшихся против Тито и против коммунистов. Часть семьи расстреляли. Милену оставили в живых из-за юного возраста. Но когда, пятнадцать лет назад, она уехала за границу, ей запретили возвращаться в Югославию.

— Что тут страшного? Похоже, тысячи югославов только и мечтают, как бы выбраться из своей страны. Кажется, жить в Белграде — не слишком большое удовольствие.

Таня Вартанян насмешливо улыбнулась.

— Для вас, вероятно! А для Милены все совсем по-другому. Она была очень привязана к матери, не желавшей покидать Югославию. И вся ее жизнь прошла в Белграде. Тогда-то КГБ и предложил ей обмен: она сотрудничает с русскими, а все неприятности исчезают без следа. Милена согласилась.

— Она занималась разведкой?

— Да не то чтобы разведкой, так, вынюхивала кое-что. У русских полно таких осведомителей, как Милена, в общем-то никчемных, до тех пор пока не приходит пора занять их в каком-то важном деле... Милену задействовали, когда Арам приехал в Белград договариваться о поставках оружия для «Асалы».

— Они были знакомы?

— Нет, но было устроено так, что она пришла брать у него интервью. Она была одной из самых блистательных красавиц Белграда, элегантная, сексапильная, говорила на нескольких языках. Арам был в восхищении. У них начался роман.

— По приказу?

Она заколебалась.

— Нет. Не думаю. Арам был обаятельным мужчиной. Он сам попросил Милену поехать с ним в Бейрут. И, разумеется, ее «контролер» из КГБ посоветовал разыграть бешеную любовь. Не забывайте, Арам один из основателей «Асалы».

Малко слушал и размышлял. Все это казалось вполне правдоподобным. Но почему ЦРУ ничего не известно о том, что Милена Братич — агент КГБ?

— И что же случилось дальше? — спросил он.

— Они прожили в Бейруте вместе два года. Арам был по-прежнему от нее без ума, а она много раз подвергалась риску, чтоб остаться с ним. «Моссад» и турки несколько раз покушались на них. А потом начался раскол внутри «Асалы». Арам Эриванян хотел собрать основные силы для борьбы с турками. Другие, например Акоп Акопян, готовы были работать также с сирийцами и иранцами. Что устраивало русских. Тогда КГБ дало приказ отделаться от Арама...

— Но, по крайней мере, не Милена же...

Таня Вартанян бросила на него многозначительный взгляд.

— Русским нелегко было самим достать Арама. Они ни в коем случае не хотели себя раскрывать. Он и сам был очень бдительным и охранялся людьми, заслуживавшими полного доверия. Тогда они и подумали о Милене. У нее было надежное прикрытие. В течение многих лет они поддерживали ее яростно антикоммунистические статьи, создавая ей образ диссидентки, находящейся в глубокой оппозиции к режиму.