— Наконец-то цивилизация! — с наслаждением вздохнул Милтон.

— Куда мы едем? — спросил Крис, когда они уже тряслись по ухабам немощеной дороги вдоль плотины. Почти под каждым фонарем сидел молодой негр с книгой в руках — студенты, у которых дома не было электричества, могли учиться только благодаря уличному освещению...

— К одной моей знакомой, — ответил Малко.

— Ясно, — вздохнул Милтон. — Кажется, опять понадобится бром.

Элиана оставила ворота открытыми, и они въехали прямо в сад. Молодая женщина тщательно заперла за ними решетку. Когда она появилась на освещенной веранде, Малко понял, что Милтон был прав: на ней была только коротенькая юбочка, не больше набедренной повязки, все остальное ничем не прикрыто. Соблазнительно покачиваясь, она бегала вокруг стола, подавая напитки, под растерянными взглядами двух американцев. Впрочем, Крис и Милтон, как ни приятно им было это зрелище, засыпали на ходу. Они вскоре извинились и разошлись по своим комнатам. Элиана тотчас уселась на колени к Малко, расстегнула его рубашку и принялась покусывать грудь, как игривый щенок.

— Чем они занимаются, твои друзья? — поинтересовалась она.

— Я же тебе говорил, они приехали отдохнуть.

Ливанка поцеловала его в губы и спокойно сказала:

— Вот и нет. Они наемники...

Поперхнувшись от неожиданности, Малко не нашел, что ответить.

— Да и ты тоже наемник, — продолжала она, — я это знаю с самого начала...

— Откуда?

— На вечеринке у Эвелины ты долго разговаривал с американским шпионом. И вообще ты какой-то ненормальный. Ведешь себя странно... Мы все знаем, что в один прекрасный день на Санкару нападут наемники.

Она снова приникла к Малко в долгом поцелуе, избавив его от необходимости отвечать, потом соскользнула к его ногам и приступила к своему любимому занятию. Когда, обливаясь потом, они оторвались друг от друга, молодая женщина сказала:

— Вообще-то никто не знает, что ты здесь. Кроме одного приятеля, он сейчас придет.

— Кто он такой?

Элиана рассмеялась.

— Мой любовник. Он живет здесь рядом и работает в больнице. Он врач. Говорит жене, что его срочно вызвали к больному, а сам приходит сюда переспать со мной. Я сегодня не успела его предупредить, но это неважно... Он тоже тебя не выдаст...

Она еще не договорила, когда заскрипела решетка в саду. Элиана встала, надела юбочку, поцеловала Малко и быстро проговорила:

— Мне придется заняться с ним любовью, чтобы он не обиделся... Ты не сердишься?

Добрая душа... Вскоре она вернулась с худощавым, голым до пояса мужчиной. Он улыбался и выглядел очень молодым, несмотря на лысину. Элиана представила его Малко:

— Ив Арбусье, хирург из городской больницы. Малко, мой друг.

Она ушла на кухню за напитками. Лекарь с любопытством косился на Малко. Тот поспешил завязать разговор.

— Так вы оперируете в здешней больнице? — спросил он.

Ив Арбусье вздохнул.

— Если это можно так назвать! У нас же ничего нет. Начиная от пентотала и кончая перевязочным материалом. Больные должны приходить со своими бинтами... Лекарств катастрофически не хватает. А с тех пор, как произошла эта самая революция, чернокожий медперсонал отказывается работать после обеда.

Вернулась Элиана с подносом. Врач явно спешил. Каждые полминуты он поглядывал на большой хронометр. Малко искал благовидного предлога, чтобы исчезнуть, как вдруг его обожгла страшная мысль. Тридцать тысяч франков, предназначенные для Боба, остались в сейфе «Силманде»! Ему придется вернуться в отель, невзирая на опасность. Он поднялся.

— Ну, до скорого...

Врач не стал его удерживать.

Странно было вновь очутиться в по-прежнему пустом холле «Силманде».

Он нажимал кнопку лифта, как вдруг услышал за спиной знакомый голос.

— Мсье Малко!

Он обернулся. Жорж Валло, более потный, чем когда-либо, вышел из своего кабинета и направлялся к нему!

Малко остолбенел.

— Где вы были? — спросил он, борясь с неодолимым желанием вытереть ладонь о брюки, настолько липкой была рука Жоржа...

Инстинктивно насторожившись, он вглядывался в ничего не выражающие глаза француза. Улыбка толстяка была, пожалуй, немного слишком широкой, сам он — чересчур суетливым.

— Ох, если в вы только знали, что со мной случилось! — шумно вздохнул Жорж Валло. — Я уж думал, мне крышка. Идемте в бар, я вам все расскажу.

Сквозь опасения Малко начал пробиваться росток надежды. Может быть, чутье верно подсказало ему не покидать полковника Уэдраенго? В конце концов, вот он, Жорж Валло собственной персоной, живой и невредимый. Возможно, он сейчас объяснит свое исчезновение и выяснится, что оно ничем не грозит их планам... Они прошли в пустой бар. Только одна проститутка из Ганы, затянутая в ярко-красное платье, обрисовывающее круглый зад, стояла, облокотившись о стойку. Жорж заказал рюмку «Гастон де Лагранжа», залпом осушил ее и тут же попросил еще.

— Сегодня утром, — начал он, — ко мне явился Бангаре. Он требовал, чтобы я дал ему «рейнджровер» без контракта и вообще бесплатно. Якобы для выполнения правительственного задания... Я сказал ему, что это невозможно, разве что он принесет мне ордер на реквизицию. Тогда он сказал, чтобы я пошел с ним и он мне его даст. Я пошел... Но он привез меня не в учреждение, а к себе на виллу. Там он стал угрожать мне, сказал, что если я не дам ему машину, он расстреляет меня как врага Революции. Я попытался бежать, но его люди поймали меня и избили...

Он умолк и вытер заливавший лицо пот. Малко внимательно смотрел на него. Пока его история казалась вполне правдоподобной... Жорж щелкнул пальцами, подзывая бармена:

— Еще «Гастон де Лагранж»!

От таких переживаний может разыграться жажда... Малко подождал, пока он успокоится, и спросил:

— А потом?

— Меня продержали там весь день, — жалобным голосом продолжал Жорж Валло, — на табуретке в какой-то каморке. Бангаре угрожал мне, бил. Но я выдержал. В конце концов он отпустил меня, заставив дать слово, что я никому ничего не скажу. Иначе он убьет меня... Мне пришлось взять такси, чтобы вернуться сюда. Я думал, он продержит меня дольше... Знаете, однажды я четыре дня сидел в Управлении госбезопасности. Веселого было мало.

Проститутка обернулась и окинула потенциальных клиентов равнодушным взглядом коровьих глаз. Малко всматривался в дряблое лицо Жоржа. Толстяк был сама искренность.

— Бангаре не задавал вам других вопросов, например обо мне? — спросил он, вспомнив, как внимательно разглядывал мулат его паспорт в аэропорту.

Жорж утер лоб и опрокинул третью рюмку «Гастон де Лагранжа». Хорошо еще, что он придерживается напитков высокого качества, подумалось Малко, от местного поила желудок его давно превратился бы в решето.

— Я этого боялся, — признался толстяк, — но он ничего такого не говорил.

— Странное все-таки совпадение. Вам не показалось, что он пытается вас запугать?

Пухлые щеки Жоржа заколыхались.

— Нет, не думаю. Такое уже было однажды. Просто это опасный псих. Но я должен сегодня еще раз увидеться с моим осведомителем.

Малко удивленно вскинул на него глаза.

— Вы играете с огнем. А что если его люди после этой истории следят за вами?

Толстяк прикрыл ладонью жирный смешок.

— Этого не может быть. Я знаю в лицо всех стукачей из госбезопасности. Чую их за километр. И ведь вам по-прежнему нужны эти сведения, не так ли?

Его внезапная смелость показалась Малко подозрительной.

— Да, конечно, — ответил он, — но я думаю, что операцию придется свернуть. Полковник еще не приехал.

— Вот как? — разочарованно протянул Жорж. — А мы-то все столько трудились... И грузовики прибудут завтра утром из Ниамея.

— Мы все равно можем их забрать, — пожал плечами Малко. — Это ни к чему не обязывает, тем более что я заплатил половину вперед. Как бы то ни было, если мы не будем уверены, что удастся нейтрализовать Санкару, придется все отменить.