- Кто вы такие? Что вам надо? - Император вскочил на ноги. - Денег? Забирайте, берите все, что хотите...

- Нам не нужны деньги, - перебил высокий плотный человек. - Мы пришли за тобой.

- За мной? - Император судорожно сглотнул. Почему? Что я вам сделал? Люди надвигались.

- А, я знаю, - Император вдруг распрямился, расправил плечи, - Предатели! Гамишен, Зейен-гольц, Шеридар... - Тень позади Императора заколыхалась, расползаясь, налилась чернотой. - Именем Орадиса, Некротоса, Фобса... Простерший руку Император в развевающейся ночной рубашке уже не выглядел жалким. Он выглядел страшным.

Зейенгольц взвизгнул. Вылетевшая из его руки струя огня, не пролетев и половины расстояния, бесследно исчезла. Рядом забулькал, складываясь пополам, первожрец Орадиса Гамишен.

- Именем Нахитохана... - Император не договорил. Сбоку вдруг возник невысокий толстенький человек и с силой опустил ему на голову вазу. Император всхлипнул и осел.

- Быстрее, помогите мне. - Человек накрыл лицо Императора подушкой, прижал. - Руки, ноги держите! Он сейчас очнется!

- Спасибо, Угенброк! - Надсадно кашляющий Зейенгольц доковылял до начинающего брыкаться Императора, навалился.

- Не за что. - Угенброк крутил головой, пытаясь избежать рук Императора.

Шатаясь, подошел, вцепился в Императора Шеридар Подполз Соренсен. И только Гамишен лежал и все булькал, булькал.

Удерживаемый четырьмя первожрецами Император дернулся еще несколько раз и наконец затих. Угенброк подержал подушку еще какое-то время, затем убрал, пощупал пульс.

- Все.

- Уф, я думал, нам конец. - Зейенгольц тяжело поднялся на ноги.

- Иногда простые средства оказываются самыми действенными. - Угенброк вытер исцарапанное лицо. - Ладно, пошли, пока стража в себя не пришла. Как там Гамишен?

Зейенгольц пожал плечами, взял скрюченного Гамишена под руки.

- Помогите кто-нибудь. А с этим что будем делать? - Зейенгольц показал на забившегося в угол Эккера. - Нельзя в живых свидетелей оставлять.

- А он и так уже мертв. - Шеридар растянул губы в ухмылке, - Он уже принадлежит Некротосу. - Выкинем его где-нибудь по дороге. - Шеридар повернулся к Эккеру. - Пошли.

Эккер с ужасом почувствовал, как тело против его воли поднялось и двинулось вслед за первожрецами. Он послушно шел мимо застывших бессмысленными статуями гвардейцев охраны, и мысли гасли одна за другой. А в подмышках пульсировали, набухая, синюшные желваки.

* * *

- Привез?

- Да. - Джука плюхнул на стол сверток пергаментов, с нежностью провел по нему

Головой рисковал. Мечи - это ладно, это все знают. Можно сказать, законная контрабанда. Сунул часовым - и все, все довольны. Даже на самом верху довольны. Ведь этим, на Пограничном Рубеже, тоже есть хочется А на их жалованье, извиняюсь, ноги протянуть можно. Так что не было бы контрабанды не было бы и Рубежа. Но это- это другое дело. Кто заметил бы - все б конфисковали, на взятках разорили б. Так что не поскупись, шаман. Может, и премию...

Шаман нетерпеливо мотнул головой:

- Показывай. Если то, что надо, привез, будет и оплата, и премия.

- Конечно. Смотри. - Джука развернул пергаменты. - Это - общая карта известного мира. От Облачного Хребта до Клыка Сирены и от Леса гоблинов до южных степей. Следующая карта. Независимые нобильства...

- Подожди. - Шаман перехватил откладываемый Джукой пергамент, развернул снова. - А дальше? За Клыком Сирены? За Облачным Хребтом? Южные степи, а дальше?

- Говорю же - известного мира! - Джука пожал плечами, усмехнулся, - Что дальше - неизвестно. За Клыком Сирены - море. На много дней плавания, и конца не видно. За Облачным Хребтом - пустыня. Тоже на много дней, и совершенно без воды. В Южных степях кочевники живут, а в Лесу гоблинов - эти самые гоблины. Ни те, ни другие путешественников не жалуют, и что у них там дальше - не рассказывают. Так что этим все и кончается. - Контрабандист замолчал, посмотрел на шамана. - Ладно, - Джука принялся перебирать карты. - Независимые нобильства - Вальпия, Сардиг. Нагир, Кифт Все, как договаривались.

Шаман разложил карты, заползал пальцем, внимательно вглядываясь в вязь линий. Джука спокойно ждал. Карты были не самыми лучшими, но и не самыми плохими. Он, конечно, мог привезти намалеванные спивающимися бродягами подделки, продаваемые за гроши на сельских ярмарках. (Что знал какой-то шаман о картах?) Другие вольные торговцы, Джука был уверен, так бы и поступили. Но не он. Остатки чести, так веселившие его коллег, не позволяли ему обманывать заказчика настолько откровенно.

Заказчик... Мысли контрабандиста приняли новое направление. Странный заказчик, странный заказ. Этот новый шаман... Совершенно он не походил не только на дикарей, но и вообще ни на одну известную Джуке расу. Белая кожа, прямой нос необычной формы, стального цвета глаза. Откуда он взялся? И зачем ему карты? Происходящие в роду Каменной Собаки изменения, незаметные в его прошлый приезд сюда, сейчас просто бросались в глаза. Кругом - вооруженные дикари, кругом - стройка. Вместо частокола вокруг Изарона возводилась стена, правда деревянная, но по всем правилам фортификации, со рвом и башнями. Она охватывала куда большую, чем последние, территорию. А возведенные здания уж очень напоминали казармы. Неужели...

- Не будет тебе премии.

- Что?

- Не будет премии, - шаман оторвался от изучения карт и смотрел на Джуку.

- Почему?

- Почему? А потому, что карты плохие. Где детали? Почему нет деревень? Здесь - одни города. Где реки, озера, болота, где дороги? Что, на страну - две дороги и одна река? Где рудники? Каковы их запасы, производство?

- Ну, какие смог достать, такие и привез, - Изумленный Джука попытался изобразить обиду. - Ты что, думаешь, карты под ногами валяются? Такие карты, как ты просишь, только у королей и есть. Эти - лучшие из тех, которые можно купить так, чтобы тобой не заинтересовались. А мне, знаешь, этого интереса очень избежать хочется. Специалисты они. Был человек - раз, и нету человека. И никто не знает, куда девался.

- Ладно. - Голос шамана смягчился. - Верю. По крайней мере, эти настоящие. А то были тут хитрецы... - Глаза шамана жестко блеснули, и похолодевший Джука вдруг понял, куда пропали Иса и Канаг, Спрашивать, зачем шаману карты, контрабандисту расхотелось.