– Как он влюблен в тебя, дорогая! Я просто позеленела от зависти, увидев таких милых голубков!

Охваченная незнакомыми прежде ощущениями, Джем смогла лишь неуверенно улыбнуться. Она все еще чувствовала на губах тепло губ Риза, но уже начала лихорадочно искать объяснение происшедшему. Почему он не попросил ее об «одолжении», которого он пытался добиться целую неделю? Почему он предпочел поцелуй?

Джем, дрожа, поднялась и улизнула от очередной игры, сославшись на необходимость наполнить опустошенную чашу новой порцией сидра и принести еще еды. Ей нужно было время, чтобы докопаться до причин поведения Риза и понять свою собственную реакцию на его поцелуй.

Зная, что сердце ее принадлежит другому, Джем не могла понять природу своих чувств к Ризу. Любовь для нее была чем-то священным, сокровищем, которое надлежало хранить, а не тратить на никчемные объятия. Объяснения своему поведению она найти не могла. С ужасом она поняла, что до сих пор замирает при воспоминании о его близости. Это было какой-то бессмыслицей. Чарльз Сойер – вот мужчина ее мечты, чувствительный, заботливый, умный. И все же с ним она никогда не испытывала ничего подобного.

Внезапно ее словно громом поразило. Ведь Чарльз был настоящим джентльменом: он никогда не лез к ней с объятиями, он сдерживал свою страсть. Ну конечно, вот и все объяснение. Если бы у них с Чарльзом был шанс остаться наедине, если бы они спали в одной постели, то между ними разгорелся бы точно такой же огонь. Джем в этом не сомневалась. И все же, перед тем как снова войти в гостиную, она немного помедлила. Прислонившись к дверному косяку, она взглянула на Риза, пытаясь понять, как ему удалось так взволновать ее.

Началась следующая игра. Джем смотрела на гостей, но чувствовала, что ее взгляд так и тянется снова к Ризу, чтобы еще раз задержаться на его мужественном лице, на пышных усах и белозубой улыбке. Благодаря своей врожденной склонности к первенству во всем, из-за которой у них с Джем произошло уже столько стычек, Риз сумел завоевать уважение ее соседей.

Джем также не могла не заметить, что другие женщины хотят ему понравиться. Увидев, что он красив, Джем недооценивала раньше, какое впечатление Риз может оказать на ее соседок.

С деланной рассеянностью Риз уделял равное внимание всем гостям. Джем была не в силах этого понять; всю свою жизнь она считала, что выглядит далеко не так хорошо, как окружающие женщины. И поэтому сейчас поведение Риза по отношению к ней казалось еще более необъяснимым. Быть может, он счел ее легкой добычей и решил прибрать к рукам хозяйку ранчо своими чарами.

Раздался смех, и Джем снова переключила внимание на гостей. Началась новая игра. Мэйбл и Лоррэн быстро поставили в ряд несколько стульев и усадили на них слабо сопротивляющихся мужчин, в том числе и неохотно подчинившегося Риза. Когда игра началась, Джем не поверила своим глазам: женщины по очереди целовали мужчин по своему выбору. Когда выяснилось, что в центре внимания оказался Риз, замешательство в ее душе уступило чувству ревности.

И хотя она смеялась вместе со всеми и благодушно взирала на играющих, ей больше всего на свете хотелось прекратить это развлечение. Она не могла оторвать взгляд от лица Риза, от его сильного худощавого тела. Когда Беатриса шаловливо погладила его по темным кудрям, Джем невольно двинулась вперед. Она открыла рот, чтобы возмутиться, но тут Риз внезапно поднялся. Игра окончилась, но боль в душе Джем не прошла.

– Теперь играем в «статуи», – напряженным тоном объявил Риз. – Но на сегодня это будет последняя игра.

Раздалось несколько разочарованных вздохов, однако большинство гостей одобрили такое решение. Слишком долго было добираться домой. Зазвучала музыка, и Джем присоединилась к этой с виду безобидной игре. Она смотрела на гостей, пляшущих вокруг с усердной и какой-то нелепой развязностью. – Позвольте вас пригласить? Джем заглянула в лицо Ризу, удивляясь, почему он не выбрал какую-нибудь из хорошеньких дам. Кивнув в знак согласия, она протянула ему руку. Риз повел ее через комнату; рядом с ним она казалась себе необычно маленькой. Не в силах понять, какие чувства он пробуждает в ней, Джем заглянула ему в глаза и увидела в них торжество и вызов.

Когда музыка внезапно оборвалась, Ризу пришлось крепко схватить ее, чтобы оба смогли удержаться. Они снова оказались лицом к лицу друг с другом. Сохраняя неподвижность, как того требовали правила игры, Джем изучала ровную линию его подбородка и темные ресницы, отбрасывающие тени на щеки. И глаза, в которых она прочла вопрос, настойчивый вопрос.

Музыка заиграла вновь, так же неожиданно, как прежде оборвалась. Прошло несколько секунд, в продолжение которых оба по-прежнему стояли неподвижно. Наконец танец начался вновь.

Риз вел ее в танце, ни о чем не думая, понимая лишь, что каждый шаг приближает их к неизбежному, к тому, что заставляло их всю последнюю неделю сторониться друг друга. Когда музыка окончилась, тепло их соединенных ладоней превратилось в опаляющий жар.

За спиной у них раздалось покашливание Майкла Фэйрчайлда.

– Мы с Абигейл уезжаем. Приятная получилась вечеринка.

Повернувшись, чтобы поблагодарить его, Джем с испугом обнаружила, что комната быстро пустеет. Гости разбирали плащи и шляпы, собираясь по домам.

Захлопнулась дверь за последним гостем. Джем и Риз остались вдвоем в опустевшей гостиной. Повсюду виднелись следы прошедшей вечеринки: обрывки бумажных украшений, грязные тарелки, остатки еды. Джем и Риз одновременно потянулись к чаше с сидром. Руки их встретились, и Джем уставилась на прикоснувшиеся к ней пальцы Риза. В испуге она отдернула руку.

– Думаю, прибраться лучше завтра, – пробормотала Джем.

– Мне надо перекурить. – Риз резко повернулся и вышел из комнаты.

Не понимая толком почему, Джем ощутила при его исчезновении легкую досаду. Она рассеянно направилась вверх по лестнице, в спальню. Вытащив шпильки из прически, она распустила волосы, как обычно испытав от этого облегчение. Потом она стащила с ног дурацкие шелковые туфли, которые пришлось надеть к шелковому платью, сняла чулки и завела руку за спину, чтобы расстегнуть пуговицы платья.

Неуклюже извернувшись, она обнаружила, что не может дотянуться до пуговиц. Одеваться ей помогала Делла, а о том, как снять платье, она тогда не подумала. А теперь было уже слишком поздно, Делла наверняка уже легла спать, и Джем не хотела беспокоить ее из-за такого пустяка.

Все еще пытаясь добраться до пуговиц, она застыла при виде открывшейся двери. На этот раз, переодеваясь ко сну, она не стала, как обычно, прятаться за занавеску, думая, что Риз долго провозится со своей сигарой. Но он уже вошел в спальню, встретился глазами с Джем и остановился.

– Я не могу дотянуться до пуговиц, – объяснила она.

Риз сделал несколько шагов и оказался рядом с ней. Прочитав на его лице откровенное желание, Джем почувствовала, как у нее пересохло во рту. Когда его руки коснулись ее плеч, она снова застыла. Риз повернул ее спиной к себе, и она не понимала, что она испытывает в эту секунду. Облегчение? Разочарование?

Чувствуя, как его пальцы движутся вдоль длинного ряда пуговиц, Джем старалась отвлечься от ощущений, которые пробуждали в ней эти касания. Когда последняя пуговица была расстегнута, Джем почувствовала, что пальцы Риза остановились и медлят. Платье слегка соскользнуло с плеч. Когда Риз снова развернул ее к себе лицом, Джем ощутила, как она слаба и уязвима перед ним в эту минуту. К ней вернулись все ее сомнения. Она взглянула в глаза Ризу, ожидая прочесть в них презрение, насмешку. Но в них светился все тот же настойчивый вопрос.

Джем гордо выпрямила спину, и платье соскользнуло еще немного. Когда Риз протянул к ней руку, она не отшатнулась. Он обнял ее и притянул ближе к себе. Губы ее снова обжег поцелуй. Язык Риза принялся ласкать ее рот, и сперва она замерла на мгновение, а потом покорилась разливающемуся по всему телу огню. Губы ее затвердели, и Джем ответила на этот страстный поцелуй.