В отличие от тесной «Пельи», «Лонгия» напоминала скорее маленький пассажирский звездолет. Как правило, такие кораблики использовались для доставки важных персон, поэтому на каждом было по двенадцать полностью оборудованных пассажирских кают и небольшая кают-компания.

Джинто вошел в кают-компанию и увидел Лафиэль.

— Ты уже дописала свой отчет? — спросил он.

— Да, — Лафиэль обернулась к нему и указала на большой экран на стене, — Что думаешь о Лакфакалле?

Столица была подобна большому городу в ночи — неразборчивая мешанина огней и движения. Джинто она показалась похожей на миниатюрную модель Галактики.

— Потрясающе! Даже внушительнее, чем я мог подумать.

Лафиэль довольно улыбнулась. Джинто взял кофе и уселся рядом с ней.

Он не лгал — город был действительно великолепен. Однако его вид вызывал в сердце юноши и совсем другое чувство. Одиночество.

Хотя его путешествие от графства Вораш до столицы изрядно затянулось, оно, наконец, подходило к концу. И это означало, что ему придется попрощаться с Лафиэль — скорее всего, навсегда. Сама же она, несмотря на грядущее расставание, почти все время полета оставалась в собственной каюте, где составляла какой-то рапорт для Звездных Сил, и покидала ее только в перерывах.

— Капитан уже сказал тебе? — спросила Лафиэль.

— Нет, а о чем?

— Мы направляемся в Имперский Дворец.

— Прямиком? — он откинулся в кресле.

— Да. У Императрицы Рамаж есть вопросы.

— К тебе? — с надеждой спросил Джинто.

— Нет. Ну, да, и ко мне тоже. Но сначала она желает говорить с тобой.

Джинто нервно хохотнул.

— Наверное, для тебя это будет проще, ведь ты же ее внучка.

— Прошел год с тех пор, как я последний раз видела ее.

— Тогда у вас определенно найдется, о чем поговорить!

— Возможно, и так, но ее Величество очень занята, — сообщила Лафиэль, — Не забывай, что Империя вступила в войну.

— Разумеется. Ты слышала какие-нибудь новости?

Она помотала головой.

— А что? Тебя это беспокоит?

— Конечно. Вспомни, где мой родной мир.

Графство Хайде оказалось по другую сторону линии фронта. Надо сказать, Джинто не был там особенно популярен — люди звали его «сыном предателя». Поскольку Королевство Илис имело кольцеобразную форму, связь с этой территорией все еще сохранялась. Но одна лишь мысль о том, что Мартин может быть занят врагом, как маркизат Сфагнов, заставляла Джинто вздрогнуть. Народ на его планете, вероятно, будет более лоялен к Объединенному Человечеству, чем граждане Класбула, просто потому, что очень многие на Мартине все еще ненавидели Ав. Джинто не хотелось даже думать о том, что случится с его отцом, если Мартин будет захвачен. Даже хотя граф Хайде почти не принимал участия в жизни Джинто, он был последним близким ему человеком.

— Ох, ты прав, — Лафиэль понурилась.

— Все нормально. Я и сам об этом не задумывался, пока мы были на Класбуле.

— Просто тогда у тебя были проблемы несколько иного толка.

— Иногда я восхищаюсь твоей манерой преуменьшать масштаб событий, Лафиэль. Это тоже родовая черта императорской династии?

— Дурак.

В фокус камеры попала ближайшая структура из множества, составляющих столицу. Она состояла из нескольких сфер, соединенных между собой и усеянных штырями, похожими на антенны. Между антеннами суетливо перемещались какие-то многочисленные мелкие объекты. Джинто строение показалось самым диковинным и бестолковым из всех, что он видел. Оно напоминало гигантский живой организм, зашедший в полный эволюционный тупик.

— Это большой автоматический военный завод, — сообщила Лафиэль, — Здесь был построен «Госрот».

— Здорово!

— А это детская, — она указала куда-то за верфь, — Таких очень много в столице. Это замкнутые камеры, где нет искусственной гравитации, чтобы дети постигали основы поведения в невесомости и учились использовать свою тиару. Если мы не обучимся этому в младенчестве, пока мозг еще не сформировался окончательно, тогда наше пространственное чувство не разовьется должным образом.

Взяв на себя роль гида, Лафиэль продолжала объяснять. В свою очередь, Джинто изображал должное благоговение. Но он не мог запретить себе думать о том, пугает ли ее предстоящая разлука так же, как и его?

Почти сразу после приземления в Императорском Дворце перед Джинто появился внушительного вида камердинер, который увел его прочь от Лафиэль. Это разделение напомнило юноше о неприятном случае в баронстве Фебдаш, но, разумеется, тут у него не было поводов бояться чего-то подобного. Слуга отвел Джинто в большую ванную, где тот смог расслабиться в бассейне с горячей водой.

Когда он вынырнул, бодрый и чистый, его уже ждала свежая одежда. Как и предсказывал бортовой врач, его плечо уже вполне зажило — новая кожа наросла поверх раны, оставленной лазерным лучом, и кость больше не болела. Он оделся в нижний облегающий комбинезон и дворянскую длинную мантию. Новые тиара и браслет лежали тут же, взамен тех, что остались в баронстве Фебдаш. Полностью переодевшись, как подобает имперскому дворянину, Джинто вызвал камердинеров.

— Сюда, пожалуйста, — сказал один из них.

Джинто вышел на мобильную платформу, ждавшую в коридоре.

— Прошу вас, сюда.

Кивнув, он шагнул на платформу. Слуга нажал несколько кнопок на панели, и платформа пришла в движение.

— Куда мы едем? — спросил Джинто.

— Мне поручено сопроводить вас в комнату ожидания в главном зале аудиенций.

— Зал Аудиенций? Я думал, он предназначен только для самых важных церемоний…

— Да.

— И мы идем туда, потому что…

Брови камердинера поползли вверх.

— Вы, правда, не знаете?

Джинто попытался рассмеяться, но вышло как-то нервно. Если бы это было возможно, он не хотел, чтобы еще больше людей поняли, что он разбирается в происходящем вокруг меньше, чем садовая улитка в устройстве поливочного робота.

— Прекрати нервничать, Джинто, — упрекнула Лафиэль, потягивая какой-то напиток, пахнущий фруктами.

— Я делаю все, что в моих силах, но ты просишь слишком многого, — Джинто не мог заставить себя успокоиться, — Как мне себя вести? Есть какой-то особенный этикет для таких случаев?

— Ничего особенного — просто держись уверенно и смотри, что делают другие.

— Мы оба знаем, чем это обернется!

— Просто делай то же, что и я. Пройдешь к подножию Имперского Трона и отсалютуешь. Не разговаривай, пока к тебе не обратятся. Правда, ничего сложного!

— Ты сейчас так говоришь…

Вошел один из камердинеров.

— Простите, что заставил вас ждать. Все готово.

— Благодарю, — Джинто встал и подошел к человеку.

— Не туда, — засмеялась Лафиэль, указывая на огромную дверь, — Это здесь!

— Прекрасное начало!

— Просто двигайся рядом со мной, и постарайся идти в ногу. Держись немного прямее. Ты же герой!

— А что, я правда твой герой? Впервые слышу.

— Дурак.

— Благодарю. Это звучит привычнее.

Высокая дверь открылась. Потоки света от звезды Аблиар струились по Залу Аудиенций, проходя через огромный прозрачный купол, венчающий крышу. Множество лучей скрещивались под сводами, и в их свете гордо развевались гербовые знамена знатных семей Империи. Джинто не мог не обратить внимания на то, что новое Знамя графов Хайде впереди всех.

Окруженные слугами с обеих сторон, Джинто и Лафиэль прошли по черному мраморному полу к подножию трона Императрицы. Военный оркестр грянул национальный гимн Империи Ав. Они не пели слова, но Джинто все равно их знал — пожелание вечной жизни для Империи, чтобы народ Ав успел увидеть, как состарятся звезды. Словом, текст был вполне в духе Ав — надменный и вызывающий.

Чтобы избежать недоразумений вроде того, что произошло при первой его встрече с Лафиэль, Джинто еще во время путешествия к столице провел немало времени, запоминая лица всех значительных персон, которых он мог повстречать. Благодаря своим стараниям, он опознал троих из тех, кто стояли сейчас перед ним.