Но перед уходом из родительского дома Рахиль взяла и унесла с собою идолы своего отца, которые он чествовал несмотря на то, что не утратил еще вполне понятия о Боге Истинном и Едином.

Но живя среди людей, между которыми уже было распространено идолопоклонство, Лаван, вероятно, сам стал причастным их обрядам, и для Рахили, может быть, не совсем чужды были эти идолы, поклонение которым она могла видеть в своем детстве, в доме отца своего, и она унесла их, вероятно, как воспоминание, связанное с ее молодым возрастом в родительском доме.

О чествовании же Рахилью идолов в доме мужа своего в ее новой жизни ничего не говорит Священное Писание.

На третий только день после отшествия Иакова был извещен об этом Лаван и, взяв сынов своих и родственников, он погнался за ушедшими; на 7-ой день догнал их на горе Галаад. “И пришел Бог к Лавану Арамейскому ночью во сне и сказал ему: берегись, не говори Иакову ни доброго, ни худого”.

Дойдя до шатров Иакова, Лаван сказал ему: “Что ты сделал? Для чего ты обманул меня, увел дочерей моих, как плененных оружием? Зачем ты убежал тайно и укрылся от меня, и не сказал мне? Я отпустил бы тебя с веселием и песнями, с тимпаном и с гуслями. Ты не позволил мне даже поцеловать внуков моих и дочерей моих; безрассудно ты сделал. Есть в руке моей сила сделать вам зло; но Бог отца вашего вчера говорил ко мне и сказал: берегись, не говори Иакову ни доброго, ни худого. — Но пусть бы ты ушел, потому что ты нетерпеливо захотел быть в доме отца твоего: зачем ты украл богов моих”? (Кн. Быт., гл. XXXI, ст. 24, 26—30).

Ушел я тайно, — отвечал Иаков, — потому что я боялся, чтобы ты не удержал силою дочерей твоих в доме твоем, что же касается до похищения богов твоих, то я в этом деле не повинен. (Иаков не знал, что Рахиль похитила их). Повели сделать обыск у нас, и “у кого найдешь богов твоих, тот не будет жив”. Лаван стал разыскивать в шатрах Иакова. Он входил и в шатер Рахили, но она, сидя на седле верблюжьем, под которым скрыла идолов, извинилась перед отцом, что по нездоровью не может встать перед ним и, таким образом, осталось не открытым место, где были положены идолы…

Тогда и Иаков рассердился и стал сам упрекать Лавана: — “Какая вина моя, какой грех мой, что ты преследуешь меня”? — сказал он Лавану; — вот, двадцать лет я был у тебя, ты с меня взыскивал; днем ли что пропадало, ночью ли, это был мой убыток. “Я томился днем от жара, а ночью от стужи; и сон мой убегал от глаз моих. Таковы мои двадцать лет в доме твоем, а ты десять раз переменял награду мою.

Если бы не был со мною Бог отца моего, Бог Авраама и страх Исаака, ты бы теперь отпустил меня ни с чем. Бог увидел бедствие мое и труд рук моих; и вступился за меня вчера. — И отвечал Лаван Иакову: дочери — мои дочери, дети — мои дети, скот — мой скот, и все, что ты видишь, это — мое: могу ли я что сделать теперь с дочерьми моими и с детьми их, которые рождены ими?

Теперь заключим союз я и ты, и это будет свидетельством между мною и тобою. (При сем Иаков сказал ему: вот, с нами нет никого; смотри, Бог свидетель между мною и тобою). И взял Иаков камень и поставил его памятником. И сказал Лаван Иакову, этот холм свидетель и этот памятник свидетель, что ни я не перейду к тебе за этот холм, ни ты не перейдешь за этот холм и за этот памятник для зла. Бог Авраамов и Бог Нахоров да судит между нами Бог отца их. Иаков поклялся страхом отца своего, Исаака. — И заколол Иаков жертву на горе и позвал родственников своих есть хлеб, и они ели хлеб (и пили), и ночевали на горе.

И встал Лаван рано утром, и поцеловал внуков своих и дочерей своих, и благословил их, и пошел, и возвратился Лаван в свое место”. (Кн. Быт., гл. XXXI, ст. 36, 38—45, 51—55).

Иаков же пошел путем своим. — Теперь, успокоившись примирением с дядею своим, он стал тревожно раздумывать о предстоящей ему встрече с братом своим, Исавом. 20 лет тому назад он расстался с ним, сильно раздражив его против себя, и мог опасаться теперь его мщения, которое могло гибельно отразиться не на нем одном, но и на многочисленных уже близких ему.

Среди душевного смущения своего Иаков был посещен видением ополчившихся Ангелов… Как бы подкрепленный этим видением, он решился предупредить брата своего о своем возвращении и расположить его к доброму приему, и “обресть благоволение пред очами господина его — Исава”. — Посланные же к брату Иаковом вестники возвратились к нему и сказали: “мы ходили к брату твоему, Исаву: он идет навстречу тебе, и с ним четыреста человек.

Иаков очень испугался и смутился, и разделил людей, бывших с ним, и скот мелкий и крупный, и верблюдов на два стана.

И сказал Иаков: если Исав нападет на один стан и побьет его, то остальной стан может спастись.

И сказал Иаков: Боже отца моего Авраама, и Боже отца моего, Исаака, Господи Боже, сказавший мне: возвратись в землю твою, на родину твою, и Я буду благотворить тебе!

Недостоин я всех милостей и благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему; ибо я с посохом моим перешел Иордан, а теперь у меня два стана.

Избавь меня от руки брата моего, от руки Исава; ибо я боюсь его, чтобы он пришедши, не убил меня (и) матери с детьми.

Ты сказал: Я буду благотворить тебе, и сделаю потомство твое, как песок морской, которого не исчислить от множества.

И ночевал там Иаков в ту ночь. И взял из того, что у него было, (и послал) в подарок брату своему, Исаву.

И дал в руки рабам своим каждое стадо особо, и сказал рабам своим: пойдите предо мною, и оставляйте расстояние от стада до стада. И приказал первому, сказав: когда брат мой Исав встретится тебе, и спросит тебя, говоря: чей ты? и куда идешь? и чье это стадо идет пред тобою? — то скажи: раба твоего Иакова; это подарок, посланный господину моему Исаву; вот, и сам он за нами (идет). — То же, (что первому) приказал он и второму, и третьему, и всем, которые шли за стадами, говоря: так скажите Исаву, когда встретите его. И скажите: вот, и раб твой Иаков (идет за нами). Ибо он сказал сам в себе: умилостивлю его дарами, которые идут предо мною; и потом увижу лицо его; может быть, и примет меня.

И пошли дары пред ним; а он ту ночь ночевал в стане.

Утром встав, взял семью свою, перевел ее в брод через поток Иавок, и перевел все, что у него было.

И остался Иаков один. И боролся некто с ним до появления зари; и увидев, что не одолевает его, коснулся состава бедра его, и повредил состав бедра его, когда он боролся с ним.

И сказал (ему): отпусти меня; ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу тебя, пока не благословишь меня.

И сказал: как имя твое? — Он сказал: Иаков.

И сказал ему: отныне тебе будет имя не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь.

Спросил и Иаков, говоря: скажи (мне) имя Твое. — И он сказал: на что ты спрашиваешь о имени Моем? (оно чудно), и благословил его там. — И нарек Иаков имя месту тому: Пенуэл; ибо, говорил он, я видел Бога лицом к лицу, и сохранилась душа моя.

И взошло солнце, когда он проходил Пенуэл; и хромал он на бедро свое”. (Кн. Быт., гл. XXXII, ст. 6—13, 16—31).

В это время “взглянул Иаков и увидел, и вот, идет Исав (брат его), а с ним четыреста человек”. Тогда расставил он всех своих так, чтобы любимая его жена Рахиль и сын его от нее — Иосиф были наиболее ограждены от опасности при встрече с враждебными людьми. Сам же выступил вперед и, встретив брата своего, преклонился перед ним до семи раз. Исав, однако же, сам побежал к нему навстречу, “и обнял его, и пал на шею его, и целовал его, и плакали (оба).

И взглянул (Исав), и увидел жен и детей, и сказал: кто это у тебя? Иаков сказал: дети, которых Бог даровал рабу твоему”.

Тогда и вся семья приблизилась к Исаву, и приветствовала его.

“И сказал Исав: для чего у тебя это множество, которое я встретил? — И сказал Иаков: дабы (рабу твоему) приобрести благоволение в очах господина моего.

Исав сказал: у меня много, брат мой; пусть будет твое у тебя.

Иаков сказал: нет, если я приобрел благоволение в очах твоих, прими дар мой от руки моей; ибо я увидел лицо твое, как бы кто увидел лицо Божие, и ты был благосклонен ко мне. Прими благословение мое, которое я принес тебе; потому что Бог даровал мне, и есть у меня все. И упросил его; и тот взял, и сказал, поднимемся и пойдем, и я пойду пред тобою”. (Кн. Быт., гл. XXXIII, ст. 1, 4, 8—12). Но Иаков возразил ему, что, имея при себе такой многочисленный караван, он затруднился бы поспевать идти вместе с ним, и тогда братья разошлись, но уже вполне примиренные. “И возвратился Исав в тот же день путем своим в Сеир.