Гонзага охватил ужас; широко раскрыв глаза, он вгляды­вался в темноту, пытаясь пронзить ее своим хищным взором, но пещера не желала отпускать гордеца, а грохочущий водопад словно смеялся над ним…

Тогда принц решил пойти навстречу неизвестности.

Почва под ногами была неровной, каменистой, в некоторых местах из нее торчали острые обломки скал. Сделав несколько шагов, Гонзага поскользнулся и упал на колени, выронив шпагу.

Он долго шарил руками вокруг себя, но так и не нашел ее.

Сжав зубы, Гонзага шипел от злости.

Филипп Мантуанский, еще вчера мнивший себя всемогущим и заставлявший трепетать своих врагов, сейчас сам дрожал от страха…

Испустив приглушенный рык, он опять попытался опреде­лить направление – и опять безуспешно.

Он понял, что погиб, навеки исчез с лица земли, и никто не догадается, где его искать… Он представил себе мадемуазель де Невер, увидел ее на свободе вместе с Лагардером… Итак, он всего лишь за несколько минут проиграл игру, в которую играл всю свою жизнь!

И его бессильная ярость, словно переполнившая сосуд желчь, выплеснулась на товарищей по кутежам и соучастников его преступлений. О, как хотел бы он сейчас задушить всех этих Монтоберов, Шаверни, Тараннов! Убить их только за то, что они были далеко и им не грозила ужасная смерть во мраке подземелья. А Пейроль! Эта пиявка теперь наверняка высосет все его золото. Ах, если бы он смог выкупаться в крови этой гадины!

Только спокойствие и здравомыслие позволили бы Гонзага отыскать обратную дорогу.

Но всем нам знакомы минуты, когда мы действуем безрас­судно и неразумно.

Там, наверху, убийца Невера был хладнокровен и храбр… Он так часто видел рядом с собой смерть, что перестал боять­ся ее… Здесь же, не имея возможности защищаться и чувствуя на своем челе прикосновение ее холодных крыльев, он в страхе вытянул перед собой руки, пытаясь неверными движениями отогнать Костлявую.

– Неужели мне страшно? – спрашивал он себя, пытаясь обрести прежнее самообладание.

И, вслушиваясь в рев падающей воды, близкий к безумию принц вынужден был ответить на свой вопрос – «да».

– И все же я должен выбраться отсюда! – воскликнул он. – Еще не все потеряно… Испытаем же судьбу!

Он сделал наугад пару шагов, и эти шаги стали для него роковыми: поток ледяной воды обрушился на Гонзага, сбил его с ног, и он, оглушенный и промокший до костей, покатился по земле…

Тогда-то и нашел его Антонио Лаго.

Горцу стоило лишь подтолкнуть мерзавца ногой, и тот мгновенно скатился бы в бездну. Сам Гонзага, окажись он на месте горца, без колебаний поступил бы со своим врагом имен­но так.

Но честному и смелому баску не подобало разить повер­женного: он привык нападать в открытую, тогда, когда его со­перник был в состоянии защищать свою жизнь.

Однако же как поступить сейчас? Ведь он поклялся сестре расправиться с этим человеком!

Антонио схватил принца за плечо и резко встряхнул; веки Гонзага затрепетали, но не поднялись. Принц, уставший и про­дрогший, находился между жизнью и смертью.

Поняв, что без его помощи Филипп не придет в чувство, горец набрал в ладони воды и смочил ему глаза и виски. Затем он влил в горло Гонзага несколько капель водки из висевшей на поясе фляги.

Тело принца сотрясла судорога; открыв глаза, он припод­нял голову. Лицо его озарилось радостью.

Убийце Невера грозила опасность умереть от голода и хо­лода или утонуть в ледяной воде подземного потока, но его звезда еще не закатилась и привела к нему неведомого спасите­ля.

Решительно, Вельзевул заботится о своих приспешниках, раз он не покинул Гонзага в столь тяжкую минуту!

Монсеньор пристально вгляделся в лицо незнакомца, стара­ясь понять, с кем имеет дело, но тот – нечаянно или намерен­но – погасил факел.

– Какая неосторожность! – воскликнул Гонзага. – Вам вряд ли удастся снова зажечь его. – Не получив ответа, он продолжал: – Благодарю… вы спасли меня… Но я не знаю вас… Кто вы?

Неизвестный опять промолчал, и принц подумал, что перед ним, вероятно, какой-нибудь немой калека, сделавший подзе­мелье своим домом… или же сам дьявол!

– Я умираю от жажды, – произнес Гонзага, ибо тепло, постепенно растекавшееся по его телу, вызвало у него сильней­ший озноб и жар. – Не позволите ли вы мне сделать еще один глоток?

Незнакомец протянул ему флягу, но спустя несколько мгно­вений резким движением забрал ее назад.

– Хватит, – произнес он. – Скоро у вас будет вдоволь воды…

Филипп Мантуанский не узнавал этого голоса, однако если бы он мог видеть мрачный огонь, горевший в глазах его собе­седника, то усомнился бы в добрых намерениях незнакомца.

Наконец Гонзага поднялся и расправил свои одеревеневшие члены. Он почти не пострадал во время падения и теперь же­лал только одного: чтобы случайный проводник поскорее вывел его из злосчастного подземелья, едва не ставшего для него мо­гилой.

Однако у неизвестного, видимо, были другие планы. Пока Гонзага гадал, с кем же он имеет дело, у него над ухом раздал­ся суровый голос:

– Надеюсь, вы уже восстановили свои силы, и нам можно начинать поединок.

– Поединок?.. – непонимающе повторил принц. – С кем? Разве меня ждет засада? Но где же мои противники?

Язык слушался его с трудом, слова падали глухо и отрыви­сто.

– Противники? У вас он всего один… – прозвучал от­вет.

– Моя шпага должна быть где-то здесь… – произнес Филипп Мантуанский. – Она выскользнула у меня из рук… Как же мы найдем ее, раз ваш факел погас?

Незнакомец усмехнулся:

– Шпага?.. А к чему она вам?.. Разве у меня есть шпага?

Принц понял, что тот, кого он принял за спасителя, был его врагом. Его охватил сильнейший гнев.

– Я опять спрашиваю вас: кто вы такой? Разве вы знаете меня? – раздраженно выкрикнул Гонзага.

– Конечно. Вы – Филипп Мантуанский, принц Гонзага, подлый убийца и трус!

От такого оскорбления принц побелел как мел, но темнота скрывала его бледное, искаженное гневом лицо.

– А вы-то сами кто? – в бешенстве воскликнул он. – Зачем вы вырвали меня из когтей смерти? Для того, чтобы тут же убить? Ваше имя! Я хочу знать ваше имя!..

– Мое имя вам ничего не скажет, – ответил баск. – Вы никогда не видели меня…

– Тогда кому вы служите? Кто вас послал?

– Моя совесть и право карать подлецов! Право, принад­лежащее каждому честному человеку…

– Но кто дал вам это право?.. Держу пари, что кто-то послал вас сюда… Однако же раз я вас не знаю, то я не мог причинить вам зла.

– Оставьте! Вы должны умереть, ибо только смерть по­мешает вам творить ваши черные дела… Вскоре вы предстанете перед вашим хозяином, перед самим сатаной… Вы готовы?

– Готов? Но к чему? – беспокойно спросил Гонзага.

– К нашему поединку. Руки – вот единственное мое оружие. Я обхвачу вас и сброшу в ледяные воды Гава, если только вам не удастся справиться со мной, в чем я, однако, сомневаюсь… Если бы я был убийцей, как вы, ваше тело давно бы уже лежало на речном дне, но я предлагаю вам честный бой, один на один, под землей, на глубине тридцати футов, без свидетелей и без пощады… Поручите вашу душу Богу, госпо­дин Гонзага, и пусть он нас рассудит!..

Но кто был этот таинственный враг? Гонзага задрожал, понимая, что погиб…

Внезапно он подумал, что этому человеку могли заплатить за убийство; значит, нужно его перекупить, ибо все люди про­дажны.

Он, по крайней мере, был в этом твердо уверен.

Утопающий хватается за соломинку. Принц готов был от­дать наемнику половину своего состояния.

– Сколько вам заплатили, чтобы убить меня, приятель? – дрожащим голосом поинтересовался Гонзага.

– Ничего. Я не из тех, кого можно купить…

– Но я могу сделать вас богатым, – продолжал Гонза­га. – Сколько вы хотите получить, чтобы вывести меня отсю­да?

– Не тратьте время на пустые разговоры! – презритель­но ответил горец. – Если бы мне было нужно золото, которое вы прячете у себя под камзолом, я бы уже давно забрал его. Но я не нуждаюсь в ваших деньгах, и оно отправится вместе с вами в воды Гава. Больше никто не запачкает им своих рук, потому что ваше тело никогда не найдут!