— Нет, нет, хозяин! — пробормотал Сильво. — Не стоит тратить такой редкостный бальзам понапрасну Его не так много и, к тому же, я не умираю от сонной болезни… Давай, хозяин, подержи ее рот раскрытым, пока я волью питье.

Блейд снова вытер пот со лба девушки и положил ее голову к себе на колени. Сильво наклонил горшок. Талин поперхнулась, проглотила жидкость и закашлялась.

— Подожди, — скомандовал Блейд, — дай ей вздохнуть.

Сильво, нахмурившись, подчинился.

— Она должна выпить все. Приподними ее, хозяин, чтобы смесь опустилась в желудок.

Они вылили последнюю каплю отвратительного пойла в горло Талин. Девушка и раньше казалась бледной, но теперь ее лицо приобрело зеленоватый оттенок. Внезапно она перевернулась ничком и тело ее сотрясла дрожь. Сильво, с любопытством наблюдавший за результатами своего лечения, отпрыгнул назад.

— Действует, хозяин! Что я тебе говорил! Сейчас ее как следует прополощет! Клянусь, ты такого в жизни не видел!

Косоглазый оказался прав. Блейд поддерживал девушку, пока содержимое ее желудка извергалось наружу. Стройное тело корчилось и трепетало в его руках, она начала стонать и пробормотала несколько слов, призывая смерть. Затем раскрыла глаза и с удивлением и страхом уставившись на Блейда.

— Ты? Где мы? Как я сюда попала? Что это…

Блейд поставил девушку на ноги и, поддерживая одной рукой, ладонью другой мягко надавил ей на живот.

— Ты была больна, Талин. Теперь тебе станет лучше… вот так! Пусть из тебя выйдет все… Полностью… Ну, еще раз… попытайся!

Она согнулась, руки безвольно повисли, волосы закрывали лицо. Она дрожала и задыхалась, выворачивая наизнанку желудок, мучительно кашляя.

— Я умираю, Блейд! Скорей бы… Фригга зовет меня… О, как мне плохо!.. Пусти же, дай мне умереть в покое, или Фригга проклянет тебя… пусти…

Сильво, стоя в безопасном отдалении, благоговейно следил за плодами своей работы и подбадривал Блейда.

— Разве я не говорил, хозяин? Смотри, как действует! За всю мою грешную жизнь я не имел удовольствия взглянуть на благородную госпожу в таком утошнительном состоянии!

Талин, полная королевского достоинства даже во время агонии, подняла голову и уставилась на слугу.

— Кто этот безобразный висельник? Как он смеет так говорить? И ты, Блейд, позволяешь оскорблять меня? Немедленно покажи ему, как… ооо! — и она скорчилась в новом приступе рвоты.

— Приготовь лошадей, — приказал Блейд слуге. — Нам нужно покинуть это место, как только она сможет сесть в седло.

— Лучше бы дождаться темноты, — заметил Сильво.

— Делай, как я сказал, — нахмурился Блейд. — Я считаю, что никакой опасности нет. Вряд ли за нами станут гнаться целый день, когда Краснобородый у границы! Ты сможешь найти в этой трясине дорогу на север?

— Да, хозяин. Я знаю болота как собственную ладонь. Мы проедем к северу килсов двадцать и снова окажемся в лесу.

Блейд, довольный, кивнул.

— Отлично! Ликанто должен идти на юг или на восток, чтобы встретить Краснобородого. И вряд ли у него есть лишние люди, чтобы искать нас. Может быть, госпожа увидит своего отца уже через несколько дней, — он кивнул в сторону Талин.

Девушка уже стояла на ногах, вцепившись в скрюченный ствол березы, уныло торчавший из болотистой почвы. Краски постепенно возвращались на ее лицо.

— Ты слышала? Мы отправляемся на север, к твоему отцу. Сможешь ехать верхом?

Карие глаза принцессы сверкнули. Похоже, здоровье ее восстанавливается так же быстро, как и строптивость, решил Блейд.

— Я не глухая! Возможно, меня отравили, но слышу я хорошо. И я не могу сесть на лошадь! Разве ты не замечаешь — мое платье слишком короткое, и этот твой простолюдин увидит слишком много!

Блейд с трудом сдержал проклятье. Стиснув кулаки, он глубоко вздохнул и сказал ровным голосом:

— Ты поедешь верхом, Талин, даже если мне придется привязать тебя к седлу. И запомни еще одно: мы многим обязаны этому простолюдину. Его зовут Сильво, и впредь ты будешь обращаться к нему по имени. Он знает свое место и готов оказывать тебе подобающее уважение. Помни это и разговаривай с ним вежливо. Ты — принцесса, но сейчас командую я. И все будет так, как я скажу — пока ты не вернешься к отцу. Тебе все понятно?

Ее подбородок надменно приподнялся, но в глазах заблестели слезы. Блейд подумал, что покойный Хорса был в конце концов прав: Талин — всего лишь девчонка, бездомная и перепуганная.

Уши Сильво, такие же длинные, как его нос, ничего не пропустили мимо. Он отозвал Блейда в сторону и начал шептать ему в ухо. Наконец Блейд усмехнулся и хлопнул слугу по спине:

— Надеюсь, что милостивый Тунор простит тебе воровство — так же, как и я. Неси вещи, парень… и спасибо тебе. Я ни подумал об этом.

Сильво закатил свои замаслившиеся глазки и важно заявил:

— У меня большой опыт с женщинами, хозяин. Знаешь, их мозги работают иначе, чем у мужчин. Они годятся лишь на самые простые дела и, конечно…

Блейд подтолкнул его к лошадям.

— Неси вещи, мошенник, и избавь меня от советов! Пора ехать.

Сильво вернулся через минуту с охапкой всякого добра, заслужив снисходительный кивок Талин. Здесь был деревянный гребень — девушка тотчас причесала свои спутанные локоны, — бронзовое полированное зеркальце и мешочек с нитками и набором костяных иголок.

Блейд указал на подол ее платья — там, где ткань обтягивала стройные бедра девушки — и посоветовал:

— Разрежь тут и тут. Несколько стежков — и у тебя получатся отличные штаны. Целомудрие твое не пострадает, и ты сможешь ехать верхом. Торопись. У меня сильное желание поскорее найти этого Вота Северного, твоего отца, и избавиться от тебя.

Девушка отвернулась от Блейда.

— Как всегда, ты слишком дерзок, — надменно заявила она. — Надеюсь, мы скоро будем в королевстве Вота, и тогда я прикажу хорошенько выдрать тебя на конюшне, а заодно — и твоего паршивого слугу!

Блейд посмотрел на Талин — вернее, на ее спину, гордо выпрямленную и изображавшую презрение пополам с обидой. Он усмехнулся; вместо несчастной больной девушки перед ним была прежняя Талин.

Весь этот день путники пересекали болото, покрытое туманом, сквозь который изредка проглядывало солнце. Сильво ехал впереди; только он мог безопасно провести их между предательскими трясинами и зыбучими песками. Блейд двигался сзади, и огромный бронзовый топор отдыхал на луке его седла.

Талин, закутавшись в малиновый плащ, молча ехала между ними. Блейд отметил, что девушка, превратив несколькими стежками подол своего платья в подобие шорт, теперь, казалось, не замечала, что ее загорелые ноги обнажены почти до бедер. Женщины оставались непостижимыми существами в любом времени и пространстве… даже а другом измерении. Что касается самого Блейда, то его муки в течение дня только росли. Ягодицы, опаленные огнем во время вчерашнего поединка, и терлись о деревянное седло, что не улучшало положение дел. Когда путники остановились, чтобы напоить лошадей, Блейд решил посоветоваться с Сильво.

Слуга приложил палец к носу, поморгал, затем подошел к лошадям. Блейд последовал за ним. Талин скрылась позади высокой стены тростника; по-видимому, у нее имелись свои причины для поисков уединения.

Впервые Блейд обратил внимание на то, сколь вместительные седельные мешки отягощают лошадь Сильво. Сделанные из грубой необработанной кожи, они были набиты так туго, что, казалось, стягивающие их ремни вот-вот лопнут. Блейд, наблюдавший, как Сильво роется в мешках, был сейчас облачен в новые штаны и рубаху, поверх которой его торс обтягивала легкая кольчуга в виде жилета — единственная добыча, которую он успел прихватить перед бегством из города.

— Я вижу, ты провел время в доме Хорсы с большей пользой, чем я, — сказал он слуге. — Мне едва удалось разыскать немного одежды. Ты долго там оставался?

— Не очень, хозяин, — ответил Сильво, продолжая шарить в мешке. — Но я опытен в таких делах, а ты — нет. Да, в этом вся разница. Человек вроде меня знает, что и где искать. Ну, а люди благородные в этом не разбираются.