– Слишком велик риск. Человек должен знать свои способности и не выходить за их пределы.

– Вы имеет в виду это? - Бенсон бросил на стол проспект.

– Да.

– Слишком велик риск, говорите… Однако вы зашли так далеко, что связались с нами. К тому времени вы уже все взвесили. Что же так внезапно изменило ваши планы? Не выдерживает сердце?

– Со мной такого не бывает, - улыбнулся Рейкс. - Я просто понял: это дело не по мне.

– Напротив, я считаю, оно как раз для вас, - вдруг раздался голос за спиной у Рейкса.

Рейкс обернулся, а Бенсон встал со словами:

– Это, скажем так, председатель нашей компании, мистер Мандель.

С порога на Рейкса неотрывно смотрел высокий, светловолосый человек с большим горбатым носом, немного сутулящийся. Его поза вдруг напомнила Рейксу готового взмыть ввысь сокола - прикрытые от дневного света глаза не пропускают ни одной мелочи вокруг.

Слегка рассерженный несколько вычурным появлением этого человека и его замечанием, Рейкс возразил:

– Я не согласен. Идти на риск или нет - это уж решать мне.

Мандель прошел к столу, взглянул на Бенсона и сказал:

– Оставьте нас…

Бенсон ушел в спальню. Мандель развалился в кресле напротив Рейкса. Чтобы лучше видеть собеседника, отодвинул вазу с цветами.

– В обычных условиях я не стал бы с вами спорить. Но это необычные условия, как я вскоре объясню. Однако давайте перейдем к делу, а потом станем обсуждать все «за» и «против». - Мандель говорил без всяких эмоций: слова ему были необходимы лишь как средство выражения мыслей. - Вы это сделаете.

– Нет.

– Вы сделаете это по двум причинам. Во-первых, потому что у вас хватит ума. И еще потому, что вас заставлю я.

Рейкса так и подмывало встать и уйти. Будь на месте Манделя другой, Рейкс, может, так и сделал бы. Но он почувствовал: чтобы добиться своего, этот человек давно уже перестал блефовать. Он подразумевал именно то, о чем говорил, и мог подкрепить свои слова фактами. На мгновение Рейкса захлестнула усталость, память услужливо подсказала: Сарлинг, Белла, Мери и Альвертон - все против него. Сдерживая желание уйти, он закурил, откинулся на спинку кресла и сказал себе: «Ладно, ты пока еще не свободен. Но знаешь, чего хочешь, знаешь, что у тебя будет, - так потрудись ради этого еще чуточку, не дай никому сломить твое терпение. Думай, думай и еще раз думай. Пусть этот девиз висит у тебя на стене».

И он с легким сердцем сказал:

– Хорошо, мистер Мандель, вы сделали весьма внушительное заявление. Теперь подтвердите его.

Мандель потер переносицу указательным пальцем.

– Вас с нами связал Сарлинг…

– Неужели?

– Да. Он часто пользовался нашей конторой для своих незаконных дел. Не один год он называл кодовым именем «Эпплгейт» и себя, и своих сотрудников. Итак, вы работали на мистера Сарлинга.

– Допустим.

– Вы читали эти записки? - Мандель указал на проспект, откуда торчали бумажки Сарлинга.

– Нет.

– Они написаны Сарлингом. Я знаю его почерк, потому что переписывался с ним. Сарлинг хотел, чтобы вы ограбили «Королеву Елизавету 2».

– Верно.

– Если он заставлял именно вас, значит, считал вас способным на такое. В некоторых кругах его методы известны. В своих сверхсложных делах он пользовался людьми, в которых верил и которых цепко держал в руках. Их обычно выуживал ему человек по имени Вюртер. Его теперь нет в живых.

– Как и самого Сарлинга. Хорошо, я допускаю это. Но после его смерти я стал свободным. И сделал свой выбор, мистер Мандель.

– Вы сделали его слишком опрометчиво. Выбора у вас нет.

– Почему же?

– Потому что, умри Сарлинг своей смертью, вы бы забеспокоились. Но что-то не похоже, чтоб вы волновались. По вашим собственным словам, вы стали свободны. Так ли это? Сарлинг действовал последовательно. У него были досье на всех, кем он пользовался, досье со всеми их промахами, секретами людей… всем, что можно обратить против них. После смерти Сарлинга эти документы - по его собственным указаниям - нужно было уничтожить, не обнародовав. Но завещания не всегда выполняются. А вы не из тех, кто рискует понапрасну. Хотите что-нибудь сказать на этот счет?

– Нет, ничего.

– Вы сидите здесь как свободный человек, без дрожи в коленках. Умный, настойчивый, знающий, чего он хочет от жизни. Ну, а если Сарлинг умер не своей смертью? Предположим, его убили, и убийца - вы?… Я этого не утверждаю. Честно говоря, я даже не знаю этого точно. Но, предположим, убили все-таки вы. Давайте начистоту: само убийство - простейшая часть операции. Вы никогда не убили бы Сарлинга, не будучи уверенным, что получите доступ к своему досье и к записям обо всех, кто работал с вами, - мисс Виккерс, например. Удивитесь ли вы, если я скажу, что знаю о двух бункерах, которые открываются только отпечатком большого пальца левой руки?

– Это не только удивительно, но и ново для меня. Я не знал даже о существовании подобных запоров.

Мандель впервые улыбнулся - уродливая гримаса, открывшая ровные, неестественно белые вставные зубы, исказила его лицо.

– Возможно, вы не лжете. Но я в этом не уверен, ведь факты - вещь упрямая. Основная наша работа начинается с выводов. Что выплыло бы на самый верх, если бы Сарлинга убили бы именно вы? То, что не скроешь, что появится в газетах - и действительно появилось: Сарлинг умер у себя дома. Только там вы могли воспользоваться его большим пальцем, чтобы открыть бункер до или после убийства. Но выплыло и еще кое-что. Это восхищает меня и подтверждает, что вы справитесь с «КБ-2». Дело в том, что Сарлинг умер в лондонском доме, но покинул Меон Парк поздно ночью, за несколько часов до смерти. Два бункера - один в пригороде, другой в Лондоне, два набора досье. То есть отпечаток пальца нужен был дважды… Вот мой окончательный вывод: вы, мисс Виккерс и еще один человек - его фамилия Бернерс - и убили Сарлинга.

– Я не знаю никакого Бернерса.

– Вам следовало бы прочесть записки Сарлинга. Имя Бернерса упомянуто в связи с вашим.

Рейкс пожал плечами:

– Ну, и к чему же мы пришли, черт возьми? У вас есть предложения, по ним вы делаете выводы… - он говорил простодушно, не выдавал своих чувств, но сердце подсказывало: хочет он того или нет, а все уже и так выплыло наружу. Однако отчаиваться не надо даже сейчас. Выход всегда найдется. Все возможно, если есть настоящая мечта, настоящая страсть, огнем жгущая сердце…

– Когда выводы достаточно убедительны, я готов на них поставить. Я бизнесмен. Вы можете провернуть дело с «КЕ-2», а мы - сделать на нем большие деньги. Значит, его надо выполнить.

– Тогда заставьте меня, - покачал головой Рейкс. - Пока вы не сказали ничего такого, что могло бы меня заставить.

– Всему свое время, мистер Рейкс Альвертонский.

– Так вы знаете и о поместье?

– Узнать как можно больше о клиенте, перед тем как заключать с ним договор, - наш долг. Прежде чем пойти к мисс Виккерс, мы долго следили за квартирой на Маунт-стрит. Три раза по меньшей мере вы уходили оттуда в клуб. Остальное просто. Один из членов клуба - мой зять.

– Теперь даже в хороших клубах сшиваются дурные люди. Однако я все еще не узнал, как вы собираетесь заставить меня работать на вас.

– А я думал, вы ухе догадались. Стоит шепнуть слово-другое полиции - и вам крышка. Нетрудно сделать, чтобы это слово шло не от меня. Обстоятельства смерти Сарлинга стоит покопать поглубже. Полиция получит ваше имя, имена мисс Виккерс и Бернерса. Вас с Бернерсом не расколоть, но мисс Виккерс не выдержит. Да и запутается. А у вас интересное прошлое, даже если оно не значится в архивах полиции. За эту ниточку они и ухватятся. Вы заявили, что знаете пределы риска. Так пойдете ли вы на собеседование с полицией?

Рейкс встал. Затушил сигарету о пепельницу, взял проспект, сложил пополам и сунул в карман пальто со словами:

– Я все обдумаю.

– Вы достанете золото.

– Да, если сумею.

– Сарлинг верил в вас. Верю и я. Вы справитесь.