Заслышав приближающийся рокот моторов, боец подхватил девочку и скрылся в развалинах. В небе показалась эскадрилья боевых машин «летающий охотник-убийца». Лучи прожекторов полоснули землю. Машины шли туда, где на фоне сумрачного горизонта мелькали вспышки далекого боя.

В пункте между двумя высотами, которые в мирное время назывались Пико и Робертсон, разгорелось решающее сражение. Армия повстанцев, порядком измотанная в длительных боевых действиях, состояла из молодых людей — уроженцев Африки, Южной Америки и нескольких австралийцев. В ядерном конфликте между сверхдержавами, который уничтожил земную цивилизацию, уцелели в основном жители территорий, расположенных к югу от экватора. Объединенные в одно войско Джоном Коннором, они обосновались в разрушенных городах, то и дело атакуемых стальным легионом Небесной Сети.

Вспышки лазерных лучей скрещивались над полем боя, отбрасывая мертвенно-бледный свет на колонны машин, которые стягивались к месту сражения. Железные полчища состояли из боевых машин «охотник-убийца», по виду напоминавших танки на катках, самоходных четырехопорных огневых установок «центурион», самолетов «летающий охотник-убийца» — ОУ — и бомб «силверфиш», которые, реагируя на инфракрасное излучение, проникают в укрытия, где прячутся люди, и взрываются там. Вслед за машинами двигались терминаторы-гуманоиды, чем-то похожие на людей.

Смертоносные стрелы лазеров поражали людей и здания молнией, сопровождаемой страшным взрывом. На равнину выскочил видавший виды грузовичок с самодельной бронированной обшивкой. Сидевший в нем стрелок дал залп из портативной установки ракетой «Стингер». Снаряд, точно раскаленное лезвие ножа, пропорол небо и поразил один из двигателей ОУ. Когда расколовшаяся пополам летающая крепость с воем падала на землю, вниз хлынул поток света. Взрывом накрыло руины и стерло с лица земли небольшой эскадрон «центурионов».

Стрелок издал торжествующий крик, но позади него вдруг задрожала земля, и ОУ на полной скорости понесся к грузовичку. Еще секунда — и катки танка смяли его, точно пустую жестянку из-под пива.

А в это время среди груды камней, на месте которой когда-то был торговый центр «Вестсайдский павильон», шла битва людей с металлическими эндоостовами-терминаторами. Промерзшие, истекающие кровью, едва прикрытые лохмотьями, солдаты сражались, как и вся армия Джона Коннора, с отчаянным упорством и стойкостью солдат Вашингтона в долине Фордж [долина Фордж — место, где находился лагерь и штаб-квартира Вашингтона во время войны за Независимость], только оружие у них было ультрасовременное.

Коуэн, семнадцатилетний партизан, забыв про опасность, выскочил из укрытия навстречу трем приближающимся терминаторам и всадил в каждого по заряду из ручного гранатомета. Они повалились на землю и замерли, ибо у них замкнуло цепь. Юноша принялся торопливо перезаряжать гранатомет.

В неверном свете далеких вспышек обозначилась выступившая из тени фигура.

— Давай помогу, — негромко сказал человек и потянулся к гранатомету.

Коуэн вряд ли бы смог объяснить, откуда он узнал, но только с этим типом не все было в порядке. Он присмотрелся к нему повнимательнее. Такая же, как у остальных партизан, повязка. Стоп! Но ведь цвет сменили еще неделю назад. Коуэн мгновенно вставил заряд, нажал на спуск и одним прыжком добрался до спасительной бетонной глыбы.

Взрывной волной ему обожгло затылок. Он согнулся, прижался к шершавому бетонному валуну и чуть не потерял сознание. Из левого уха вытекла струйка крови. Он с ужасом понял, что больше не сможет слышать этим ухом. И все-таки, когда Коуэн увидел, что сталось с «незнакомцем», вызвавшимся ему помочь, на его лице появилась довольная улыбка.

«Незнакомец» распластался на земле, зияющая на груди рана обнажила его металлическое нутро. Сломанный нейтронный позвоночник выпирал из-под кожи. Терминатор извивался в агонии, судорожно хватая ртом воздух. Ни дать, ни взять — марионетка, запутавшаяся в собственных нитях. Вскоре автоматика полностью отказала, и глаза «человека» начали гаснуть. Разглядывать поверженного врага было некогда, и Коуэн снова перезарядил оружие. Груда камней неподалеку от него зашевелилась. Из нее показалась бомба «силверфиш», стремительно покатилась к Коуэну и остановилась у его ног. Он резко повернулся всем корпусом и стремглав бросился прочь…

Бомба разорвалась, брызнув во все стороны фонтаном острых, как бритва, раскаленных осколков. Коуэн припал к земле, но тут же вскочил и, низко пригнувшись, побежал.

Из-за дыма и пыли он почти ничего не видел. Глаза слезились от ядовитых паров. Пробираясь ощупью между развалинами, он попал в коридор, ведущий в недра полуразрушенного здания. Он не сразу осознал, что осколок снаряда впился ему в плечо. В первое мгновение Коуэн ничего не почувствовал, хотя понимал, что волна нестерпимой боли вот-вот разольется по телу. И все-таки ему, считай, повезло. Еще как повезло!

На повороте перед ним открылась черная, зияющая дыра в полу, над которой маячил неясный силуэт. Металлический эндоостов терминатора. Стальной кулак ударил в ребра и отшвырнул его к стене. Гранатомет отлетел далеко в сторону, теперь ему ни за что не дотянуться до своего оружия. Парень задохнулся от боли в груди. Похоже, сломаны ребра. Робот выпрямился и теперь возвышался над Коуэном, целясь ему в голову.

Повезло, называется. На этот раз ему не спастись. Черное отверстие ствола неумолимо приближалось. «Вот она — смерть», — пронеслось у него в голове. Еще секунда — и ему снесет голову. Но прошла секунда, другая. Время будто остановилось. Коуэн поднял веки и посмотрел терминатору в глаза. Безгубый рот машины кривился в вечной ухмылке, обнажавшей хищный ряд зубов с титановым покрытием. От этой ухмылки Коуэну стало не по себе. Блестящий металлический череп точно издевался над ним. Глаза, отливавшие красным светом, уставились на человека. Сейчас… Но робот почему-то _н_е с_т_р_е_л_я_л_. Коуэн попытался набрать воздуха, сам удивляясь, что все еще жив. Секунды собирались в минуты, а выстрела все не было. И вдруг до него дошло, что робот _н_е _д_в_и_г_а_е_т_с_я_. Более того, его глаза-огоньки потухли.

Держась за стену, Коуэн с трудом поднялся на ноги. Мысли путались, сознание ускользало. Робот по-прежнему продолжал тупо смотреть на то место, где только что сидел Коуэн. Все еще не веря своему счастью, парень шагнул к хромированному эндоостову и толкнул его в грудь. Терминатор покачнулся и с грохотом рухнул на пол.

В конце коридора Коуэн заметил солдата. Это Брин, с которой им не раз приходилось бывать в переделках. От пережитого он потерял способность удивляться, а просто смотрел, как она приближается к нему, вглядываясь в поверженный металлический остов. Он заговорил, едва ворочая непослушным языком.

— Он… просто остановился. Сам по себе.

— Сами по себе они не останавливаются, — возразила Брин и, обхватив его за плечи, осторожно повела к выходу, где их ждали уцелевшие бойцы из их отряда. Сейчас они узнают, что случилось с роботом.

В наспех оборудованном окопе далеко от того места, где разворачивался главный бой, находился человек, чьей жизнью люди слишком дорожили, чтобы подвергать ее опасности. Он следил за событиями через полевой бинокль, оставаясь невозмутимо спокойным среди всеобщей суматохи и воплей. Совсем еще нестарое лицо сорокапятилетнего мужчины, задубевшее и посуровевшее от постоянного напряжения. Шрамы, избороздившие левую сторону этого мужественного лица, нисколько его не портили. На форменной рубашке значилось имя генерала повстанческой армии: КОННОР.

Сквозь треск и шипение в радиопередатчике слышались взволнованные, полные сдерживаемого напряжения голоса. Командиры докладывали обстановку с передовой. Сюда собирались сводки со всего театра военных действий, из других городов, из соседних штатов: Сан-Франциско, Сиэтла, Чикаго (Нью-Йорк уже длительное время находился во власти машин). Слышалась многоязыкая речь: английский и испанский смешивались с суахили и японским — ведь это была первая в истории человечества подлинно интернациональная армия. Все страны, в которых после ядерного удара хоть немного теплилась жизнь, послали сюда своих добровольцев. Люди собирались под знаменами Коннора, чтобы выстоять в схватке с машинами.