– Я думаю, что у них уже были его показания, – сказал Мейсон. – Эти люди были детективами, специально нанятыми для того, чтобы следить за Хелен Ридли. Они ходили за вами повсюду, начиная с того момента, как вы приступили к работе.

– Ничего себе! Вот это да! – воскликнула Адела Винтерс. – Как только две приличные женщины начинают честным образом зарабатывать на жизнь, сразу же вокруг них начинают крутиться детективы.

– Полиция требовала, чтобы вы еще связывались с ними?

– Нет. Я сказала, что возвращаюсь к себе домой, а Ева Мартелл в свою квартиру к Коре Фельтон. Полицейский записал оба адреса и сказал, что позвонит, если им что-нибудь будет от нас нужно. Но мне кажется, что они считают это убийство связанным с азартными играми Хайнса.

– Вот как, – протянул Мейсон. – Что ж, больше у меня вопросов пока нет.

Адела Винтерс встала и кивнула Еве.

– Мы подумали, что следует зайти и все вам рассказать. Вы были так добры к нам...

– Вы поступили совершенно правильно. Я рад, что поговорил с вами.

– Я думаю... Кора Фельтон обратилась к вам, чтобы вы проверили, все ли в порядке с точки зрения закона, ну а теперь... Наверное, вам уже больше нечего делать... Мы не хотели, чтобы наш счет возрастал, вы понимаете...

– Он не возрастет, – засмеялся Мейсон.

– Но мы не желаем, чтобы вы тратились. Здесь уже больше нечего делать, правда?

– Трудно сказать.

– Думаю, что было бы лучше, если бы вы оставили сейчас это дело и сказали нам, сколько это стоит. Мы заплатим. А что с теми деньгами, которые нам должен заплатить Хайнс, кроме тех, что мы уже получили?

– Вы сказали об этом полиции?

– Нет. Я сказала, что он заплатил нам сегодня. Они не спрашивали сколько, а я не стала уточнять.

– В любом случае полиция не станет заниматься вашими финансовыми вопросами. Это дело того, кто наследует Хайнсу.

– По вашему мнению, мы никому не должны говорить, сколько мы от него получили?

– Нет. Только тогда, когда душеприказчик Хайнса спросит об этом. Вы скажете, что уплаченная сумма была вознаграждением за выполненную работу и, одновременно, формой гарантии того, что договор с вами будет выполнен и вы получите условленную сумму, даже если возникнут какие-либо непредвиденные обстоятельства.

– Понимаю. Спасибо вам за все, мистер Мейсон. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответил Мейсон.

Ева Мартелл быстро повернулась к Мейсону и протянула ему руку, одарив его полным благодарности взглядом темных глаз.

– Спасибо, – сказала девушка низким голосом. – Вы были так добры. Мы еще увидимся?

– Не исключено.

– Я подумала, что может быть вы не откажетесь заглянуть к нам когда-нибудь на рюмочку... Или, может быть, вы захотите нас еще о чем-нибудь спросить...

– Больше вопросов не будет, – уверенно заявила Адела Винтерс. Участие мистера Мейсона в этом деле окончено. Идем, Ева!

Через несколько минут после их ухода зазвонил личный телефон Мейсона. Так как его номер был известен только Делле Стрит и Полу Дрейку, Мейсон поднял трубку и отозвался:

– Я слушаю, Пол, что новенького?

– Есть кое-что. И чрезвычайно срочное.

– Стреляй.

– Полиция взялась за парней из Следственного агентства и здорово их припекла. Они вынуждены были рассказать все, что видели.

– Этого следовало ожидать, – заметил Мейсон. – И что они такого сообщили?

– Оперативники вытащили свои заметки, где был расписан каждый шаг твоих клиенток. Сказали совершенно точно по каким улицам ходили, номера такси, в которых они ездили, словом – всю информацию такого рода буквально по минутам.

– И что в этом плохого?

– Они утверждают, что вскоре после того, как женщины приехали в отель Лоренцо, Адела Винтерс отправилась на поиски. Сзади отеля нашла мусорные бачки, подняла крышку одного из них и заглянула внутрь. Оперативник зафиксировал это, не придав особого значения.

– Хорошо, Пол, что дальше?

– Так вот. Полиция обратила на это внимание. Подумали, что она могла там что-нибудь спрятать. Послали несколько человек в отель. За это время бачки были уже наполнены доверху, но оперативник из Следственного агентства четко указал в какой именно заглядывала Адела Винтерс. Полицейские разложили брезент и высыпали содержимое бачка. И что ты думаешь они там нашли?

– Что?

– Револьвер тридцать второго калибра с одним пустым гнездом в барабане, – сказал Дрейк.

Мейсон свистнул.

– Пули были старого, неупотребляемого теперь образца, – продолжал детектив. – Точно такие, как та, которую врач вынул из черепа Хайнса. Конечно, еще не проведена экспертизы, доказывающая, что пуля выпущена именно из этого револьвера. Но девятьсот девяносто девять шансов на тысячу, что это именно так. Тебе это что-нибудь говорит, Перри?

– Это мне говорит ужасно много. Делла, быстро беги по коридору и догони Аделу Винтерс и Еву Мартелл прежде, чем они сядут в лифт. Попроси их вернуться обратно. Хоти нет, подожди... Пол, ты ближе к лифту, быстро задержи их. Они только что вышли от меня.

– Уже бегу, – сказал Дрейк и бросил трубку.

Спустя десять минут детектив вошел в кабинет Мейсона.

– Я не успел, Перри. В это время работает только одна кабина. За то время, что я вызывал ее наверх, они как раз дошли до выхода. Я выбежал и осмотрелся, но их и след простыл. Судя по словам лифтера у них было две или три минуты форы, а это много значит в такой ситуации.

– Не страшно, – сказал Мейсон. – Я знаю, где они живут. Я должен увидеться с ними прежде, чем это сделает полиция.

– А полиция желает увидеть их раньше, чем это сделаешь ты, усмехнулся Дрейк. – Эта Винтерс твоя клиентка?

– Отнюдь. У меня поручение охранять Еву Мартелл.

– Конечно, – заметил Пол, – эта девушка может иметь чистые руки. Винтерс вполне могла действовать в одиночку. Ну-ну, Перри. Ева Мартелл заявила полиции, что бумажник Хайнса был набит деньгами. Бумажника не обнаружили, хотя полиция обыскала всю квартиру.

– Бумажник у него, конечно, был. Говоришь, денег не обнаружили, когда обыскивали труп?

– Нашли около десяти долларов.

– Ева заявила им, что все время была с Аделой Винтерс?