– Как соучастник?

– Как лицо, замешанное в это дело, вместе с Аделой Винтерс.

– Но ведь я ничего об этом не знала.

– Вы подписали показания, данные под присягой.

– Но... я... Я не видела никакого повода, чтобы... Вы же знаете, как это было, мистер Мейсон.

– Вы помните, как после обнаружения трупа вы позвонили ко мне и попросили, чтобы я приехал туда?

– Да.

– Где была тогда миссис Винтерс?

– Вместе со мной.

– В той же самой комнате?

– Да.

– А где находилось тело?

– В спальне.

– А что делала миссис Винтерс в то время, когда вы звонили?

– Она... Я должна вспомнить... Она как раз пошла посмотреть на Хайнса, чтобы убедиться действительно ли он мертв.

– А при случае она спокойно могла вынуть бумажник из внутреннего кармана пиджака. Она ведь видела, что Хайнс его туда убирал.

– Но тетка Адела никогда ничего подобного не сделала бы.

– Но могла это сделать.

– Не сделала бы.

– Но могла это сделать?

– Да. Могла. Имела возможность. Но она никогда не сделала бы этого.

– Хорошо. Хайнс был застрелен из ее оружия. Его бумажник с тремя тысячами долларов, нашли среди ее вещей. Окружной прокурор мог бы даже обвинить ее в обдуманном грабеже, во время которого жертва сопротивлялась и была убита. И вы во все это замешаны. Заместитель окружного прокурора дал мне срок: вы должны явиться в полицию до двенадцати часов. Мне неприятно, но я должен буду сдержать свое обещание.

– Все, что вы посоветуете...

– Я хотел немного поторговаться с заместителем прокурора. Обычно такие номера проходят, но на этот раз Гуллинг, со своими доказательствами, почувствовал себя хозяином положения, отверг мое предложение и потребовал, чтобы сегодня до полудня вы явились в полицию. Прошу взять такси, поехать в полицию, там назвать себя и сказать, что я поручил вам так поступить. И прошу не отвечать ни на какие вопросы. Вы можете мне это обещать?

– Да.

– Вам действительно нельзя ничего говорить. Прошу не отвечать на вопросы, относящиеся к убийству, даже если они будут звучать совсем невинно. Вы понимаете?

– Да, – повторила она.

– Все будут говорить, что я дал вам неправильный совет, что оказываю вам медвежью услугу. Но вы должны мне доверять, даже если вам придет в голову, что я действую неправильно.

– Да, – ответила Ева в третий раз.

– Хорошо, молодец. Теперь я должен идти. Здесь есть телефон?

– В холле есть автомат.

– Спасибо, я позвоню оттуда. Обязательно возьмите такси не позже, чем в одиннадцать тридцать, чтобы успеть в полицию до двенадцати. Я увижу вас вскоре после того, как вы туда явитесь. Выше голову.

Мейсон спустился вниз, нашел телефон и набрал номер агентства Дрейка.

– Алло, Пол? – сказал он, когда детектив поднял трубку. – Узнал что-нибудь?

– Думаю, что у тебя дар ясновидения, – ответил Дрейк. – Это номер в Сиглет Мэнор, квартира номер четыреста двенадцать, на четвертом этаже, рядом с лестничной площадкой. А снимает ее женщина, некая Карлотта Типтон. Из того, что мне удалось узнать, это веселая девица, которая никогда не выходит из дома раньше одиннадцати, регулярно платит за квартиру и, кажется, не имеет постоянного занятия, хотя одевается хорошо. Это тебе чем-нибудь поможет, Перри.

– Это, – довольно усмехнулся Мейсон, – значит для меня очень много, Пол. Возьми Деллу, скажи, чтобы она не забыла блокнот для стенографирования и несколько карандашей, и мчись во весь опор в Сиглет Мэнор. Ждите меня там, я буду так быстро, как только смогу.