До утра он уничтожал в комнате следы пребывания Бобби.

В одиннадцать летч сидел посреди комнаты, глубоко задумавшись.

Глава 18

Добравшись до дому, Флетч почти час простоял под теплым душем. По шоссе он ехал со скоростью катафалка. Бобби умерла, он предал ее тело земле. Ему пришлось пять раз намыливать голову, чтобы отмыть всю кровь и песок. В конце концов осталась лишь узкая царапина, болевшая от прикосновения пальцев.

Усевшись на диван, Флетч съел два сэндвича, купленных в кафетерии, выпил бутылку молока. На кофейном столике перед ним стоял диктофон. На стене копия картины Уильяма Джеймса "Вишневый берег".

Покончив с сэндвичем и молоком, Флетч прошел в спальню и лег на кровать. Ему в лицо смотрела фотография Фридрика Вейса, сделаннaя в 1968 году и изображающая мальчика, шагающего по воздуху между крышами. Она называлась "Прыгающий мальчик".

-- Бобби, -- прошептал Флетч, снял телефонную трубку и набрал невадский номер.

-- Свартаут Невада Риэтл Компани. -- Тот же голос отвечал ему в субботу.

-- Джима Свартаута, пожалуйста.

-- Мне кажется, мистер Свартаут... О... он здесь, сэр. Одну минуту, пожалуйста.

Флетч сел. Усилием воли он заставил себя забыть про Бобби. Голос его должен звучать легко и убедительно.

-- Джим Свартаут слушает.

-- Привет, Джим. Это Билл Кармичел.

-- Билл Кармичел?

-- Биржевой маклер воровской банды в Калифорнии, известной как "Джон Коллинз и компани". Семья Джона Коллинза.

-- О, понятно. Как идут дела, Билл?

-- Мне кажется, мы встречались, -- заметил Флетч.

-- Ну, если вам когда-нибудь попадался на пути лысый толстяк, не отрывающийся от бутылки, то мы, несомненно, встречались.

-- Алан говорит, что с вашей помощью сделка близится к завершению.

-- Какой Алан?

-- Алан Стэнвик.

-- Кто он такой?

-- Он женат на Джоан Коллинз.

-- А, зять Джона.

-- Да. В общем, Алан рассказал мне о покупке ранчо, я подумал, а не последовать ли мне его примеру, и позвонил вам. Дела на бирже, видите ли, идут не совсем так, как хотелось бы.

-- Я его знать не знаю.

-- Кого?

-- Вашего Алана. Зятя Джона Коллинза.

-- Вы его не знаете?

-- Нет. Он сказал, что покупает через меня ранчо?

-- Да. За пятнадцать миллионов долларов.

-- Нет. Этого не было.

-- Черт, а я думал, что все уже решено.

-- Может, он только думает о покупке. Пожалуй, я ему позвоню. Какой у него телефон?

-- Он не мог вести переговоры через кого-то еще?

-- Нет. Если бы в Неваде продавалось ранчо за пятнадцать миллионов, я бы наверняка знал об этом.

-- Потрясающе!

-- Сейчас никто не продает такое ранчо. Это я могу гарантировать. Есть, конечно, шанс, что это сделка между друзьями или родственниками, без участия маклера. Но и в этом случае до меня дошли бы какие-то слухи.

-- То есть Алан Стэнвик не обращался ни к вам лично, ни в вашу контору с просьбой купить ему землю в Неваде?

-- Нет. Как я и говорил, мы его знать не знаем. Но мы могли бы подыскать ему что-нибудь подходящее.

-- Хочу попросить вас об одной услуге, Джим.

-- Я слушаю.

-- Не звоните Алану. А не то я окажусь в щекотливом положении. Он говорил о ранчо вчера вечером, у бассейна. А перед этим выпил.

-- И, видать, крепко?

-- Похоже, что вы не ошиблись.

-- Вечно так с новоявленными родственниками. Они всегда говорят о том, что бы сделали с деньгами других.

-- Вы, несомненно, правы. Да он еще и выпил.

-- Ну, если он когда-нибудь доберется до денег тестя, пошлите его ко мне.

-- Обязательно, Джим.

-- А теперь, Билл, что интересует именно вас?

-- Не знаю, как и сказать.

-- Вы, просто хотели узнать, не соврал ли Алан?

-- Что-то в этом роде, Джим.

-- Вы что, хранитель денег этой семьи?

-- Давайте считать, что я позвонил из любопытства.

-- И узнали все, что хотели. Я понимаю. У меня самого дочь обучается актерству в Далласе, в Техасе.

-- В каждой семье свои проблемы, Джим.

-- Я бы не поменялся с вами работой, Билл. Но звоните в любое время. Если Джон нанял вас следить за этим Аланом, мне без разницы. Впрочем, я бы не отказался нанять вас сам.

-- Вы очень проницательны, Джим. Считайте, что я у вас в долгу.

-- Не вы, а Джон Коллинз. До встречи.

Вернувшись в гостиную, Флетч тяжело опустился на диван. Голова все еще побаливала.

Зажав микрофон в руке, он откинулся назад и закрыл глаза.

"На текущий момент я бы с удовольствием порассуждал о сути истины, ее иллюзорности, но в последующих умозаключениях, касающихся "Тайны убийства Алана Стэнвика", я постараюсь придерживаться только ставших известными мне фактов.

Отмечу, однако, что суть истины вообще, а в особенности суть информации по Алану Стэнвику, весьма своеобразна: практически все, что говорят о нем одни люди, начисто отрицают другие. В каждом случае я мог бы поверить тем или иным сведениям, полученным из достоверного источника, но дальнейшие расспросы приводили к тому, что другие, не менее достоверные источники сообщали мне нечто совершенно противоположное.

По ходу проводимого мной расследования я переговорил лично или по телефону с секретаршей Алана Стэнвика, его личным врачом, отцом, женой, тестем, страховым агентом, оказавшимся его другом со студенческой скамьи. Косвенно, через третье лицо, я получил инормацию от его биржевого маклера. Теперь я в курсе финансового положения корпорациии самого Стэнвика. Известно мне и место, занимаемое им и его женой в светском обществе, а также полицейское досье Стэнвика.

Проводя расследование, я приложил максимум усилий, чтобы Стэнвик не узнал о моей деятельности. Я пользовался разными именами, каждый раз играл новую роль, и никто, за исключением Джима Свартаута, не догадался о цели моих расспросов. Он не сообщит о нашем с ним разговоре ни Стэнвику, ни его родственникам.

Пока в Алане Стэнвике я вижу ум, здоровье, энергию. Он пользуется уважением в обществе, семье, в деловых кругах. Я бы даже сказал, что он порядочный человек. Более того, верный и принципиальный.

Во-первых, он чист перед законом, если не считать неоплаченного штрафа за стоянку в неположенном месте в Лос-Анджелесе и жалобу в бытность его летчиком о пикировании на жилой дом а Сан-Антонио в штате Техас при выполнении тренировочного полета.