Томас де Торквемада быстро прославился как проповедник и обличитель грехов. Ораторский дар, харизма, образование - все подобралось один к одному. Торквемада мог делать с толпой все, что ему заблагорассудится. Молодой аскет, лишенный пороков, одним своим видом вгонял людей в священный трепет. Неудивительно, что со всех сторон посыпались самые заманчивые предложения, которые Торквемада неизменно отклонял. Он был скромным монахом и соблюдал предписания Устава, казалось, не умом, но сердцем.
Так было, пока ему не предложили пост приора в доминиканском монастыре Санта-Крус в Сеговии. Должность эта выборная, и последнее обстоятельство, вероятно, решило дело: Торквемада не смог отказаться. Если братья хотели видеть его во главе монастыря - так тому и быть.
Он был еще относительно молод - около сорока. Монастырь считался одним из самых крупных и известных. Его посещала вся знать, в том числе и члены королевской фамилии. Бывала ли на проповедях Торквемады инфанта Изабелла? Вряд ли. В те годы она жила преимущественно с матерью, вдали от двора. Потом, вероятно, Торквемаду могли приглашать во дворец - потому что юную принцессу в мужской монастырь попросту не пустили бы. Был ли Торквемада духовником и наставником инфанты? Возможно - но одним из многих.
И если так, то он оказался прекрасным наставником, - потому что инфанта Изабелла, несмотря на фанатичность в религиозных вопросах, была значительно более образованной, чем ее муж, принц Фердинанд. В те времена, когда даже среди знати хватало неграмотных женщин, образованность инфанты просто поражала. А ведь она еще и войска в бой водила.
ИНФАНТА ИЗАБЕЛЛА
Изабелла происходила из династии Трастамара, славной тем, что каждый второй король в ней был капризным глупцом. Страна под управлением этой династии превратилась в пустыню, раздробленную на множество мелких княжеств. Каждый феодал творил в своих владениях, что хотел, вплоть до чеканки фальшивой монеты. Король был лицом фиктивным, зависимым как от доброй воли знати, так и от кортесов - прообраза парламента. Казна пустовала всегда. Дед Изабеллы как-то вынужден был заложить свой плащ, чтобы пообедать, ибо у него не было ни гроша. А на соседней улице в это время архиепископ давал званый обед, и когда король вошел в дом, его не узнали.
Старший брат Изабеллы, Энрике, прозванный Бессильным (и за политическое безволие, и за мужскую слабость), довел страну до почти окончательного краха. У него не было наследников мужского пола, только дочь Хуана, причем при дворе вслух говорили, что отец ее - некий красавец Бертран, а вовсе не король.
Когда Изабелла достигла брачного возраста, Энрике под давлением кортесов объявил ее наследницей и попытался выдать замуж за немолодого магистра Калатравы. Изабелла воспротивилась и вместо этого приняла предложение своего двоюродного брата, инфанта Фернандо (Фердинанда) Арагонского. Она самовольно подписала брачный договор, по условиям которого Фердинанд соглашался в Кастилии играть роль консорта, не претендуя на корону и не вмешиваясь во внутренние дела королевства. Энрике пришел в ярость, узнав о самоуправстве сестры. Но Изабелла не испугалась его гнева. Она выехала в Вальядолид, куда вскоре тайно прибыл и переодетый инфант Фердинанд. Изабелле жених пришелся по сердцу, и она обвенчалась с ним.
Спустя год король Энрике отменил свое решение передать корону Изабелле и назвал наследницей Хуану. Началась гражданская война, которая усилилась в 1474 году, после смерти Энрике. Тогда в Кастилию вторгся португальский король Альфонс V, брат второй жены Энрике и дядя Хуаны. Война с Португалией длилась пять лет; Изабелла сама водила кастильские войска в бой, показав себя неплохим военачальником. В 1479 году Альфонс наконец отказался от претензий на Кастилию, и Изабеллу провозгласили королевой по всей территории страны.
Какую реальную роль играл в романтической свадьбе инфанты Томас де Торквемада? Документы не подтверждают его участия, называя совсем другие имена. На стороне инфанты было практически все духовенство страны, ее поддерживали многие гранды.
Но после коронации Изабелла почему-то предложила Торквемаде пост архиепископа Севильи.
Он, как обычно, отказался.
* * *
Став королевой, Изабелла проводила очень жесткую политику. Она получила разоренную страну, где люди давно даже слово такое - «закон» - позабыли. Юной королеве пришлось и хитрить, и изворачиваться, и вступать в самые неожиданные союзы, и воевать. Изабелла приняла новый уголовный кодекс, крайне жестокий, грозивший членовредительством и смертью за ничтожные преступления, и поручила эрмандаде - городской милиции - следить за его исполнением. Результат превзошел все ожидания: в считанные месяцы прекратилась чеканка дурной монеты, разбойников вывели, уровень городской преступности резко упал. Опираясь на эрмандады, Изабелла одного за другим подчинила всех своевольных грандов, приказала срыть более полусотни замков, запретила строительство новых частных укреплений, вернула в казну все пожалования, сделанные ее братом, наладила поступление налогов...
Но чем больше проблем решала юная королева, тем ясней за ними виделась другая: религиозная раздробленность всех королевств Испании. Королеве несколько лет доказывали необходимость введения в стране инквицизионных трибуналов, ибо положение с марранами становилось невыносимым. Им принадлежала львиная доля богатств в стране, они занимали высшие посты (у короля Фердинанда Арагонского казначей был марраном), они перемешались со знатью, породнившись со всеми крупными семьями, и, что крайне неприятно, позволяли себе слишком много религиозных вольностей, уверовав в свою безнаказанность.
Марранская знать не желала укрепления центральной власти - ей не нужен был контроль, налогооложение, закон и порядок. Защитить себя и свои интересы она могла легко, а подчиняться ради абстрактного блага государства не хотела. Притом все отлично понимали, что инквизиция будет орудием не папским, а королевским, причем орудием, наименее подверженным коррупции. Но народ, более всего страдавший от самоуправства крупных феодалов, мелкая кастильская знать и сами короли были крайне заинтересованы как в смене правящей элиты, так и в укреплении судебной власти в стране.
Была и еще одна заинтересованная сторона, которая старалась держаться в тени. И сторона эта - итальянские, преимущественно генуэзские, банкиры. Испания казалась им перспективным рынком, но чтобы завладеть им, нужно было вытеснить марранов и евреев. Оказав финансовую поддержку королям, генуэзцы доказали, что без марранов можно обойтись, и тем самым обезоружили своих противников. Ведь марранов терпели только потому, что они часто служили «кошельком», выдывая королям ссуды. Теперь, когда генуэзцы предложили лучшие условия, судьба марранов была решена.
Первый кастильский трибунал был учрежден в Севилье.
АУТОДАФЕ
Аутодафе - это церемония оглашения приговоров лицам, уличенным в духовных преступлениях. Как правило, массовые аутодафе проводились с большой пышностью, на них обязательно присутствовал или местный сеньор, или сам монарх (в этом случае приговор зачитывал обязательно Великий Инквизитор).
Церемония начиналась с проповеди. После нее, выполнив необходимые формальные ритуалы, Великий Инквизитор приступал к чтению приговоров. Осужденных вводили на особый помост, где они, стоя на коленях в деревянной клетке, выслушивали приговор. Тех, кто не признавал над собой право церкви судить его, тут же передавали в руки светской власти - и приговор выносился незамедлительно.
На этом собственно аутодафе завершалось. Колонну осужденных разделяли. Тех, чье наказание не предусматривало лишение свободы, отпускали, тех, кто приговаривался к заключению, отводили в тюрьму. Тех же, кто был осужден уже светской властью, вели за город, где для каждого был устроен отдельный эшафот. Примирившихся с церковью, то есть пожелавших исповедоваться и признать грех ереси, от казни не освобождали, но перед сожжением душили, используя специальный механизм.
Ни монарх, ни знать, ни инквизиторы при казни не присутствовали. Осужденных сопровождали на смерть младшие монахи, готовые принять исповедь, если понадобится. Никаких других духовных лиц там не было. Только толпа городского отребья.