Мы должны штыками пощупать — не созрела ли социальная революция пролетариата в Польше?1 В. И. Ленин

Позицию России по отношению к Польше в 1920 году имеет смысл разделить на две главные составляющие.

Первая — попытка советизировать вновь образованное государство, стремящееся расширить свои границы на запад и на восток, и открыть таким образом дорогу к мировой революции. Вторая — подступы к созданию коалиции России и Германии, что привело в дальнейшем к раппальским соглашениям. (Они положили начало вынужденному сотрудничеству двух стран в военной сфере, продолжавшемуся почти полтора десятилетия.) Формирование московско–берлинского альянса на фоне советско–польских событий 1920 года проходит «скрытой темой». Эта «тема» развивалась по мере заключения в Риге в 1921 году «худого мира».

Советско–польская война исследовалась и отечественными, и зарубежными историками главным образом в контексте «противостояния двух систем» и борьбы Польши за независимость. На периферии внимания оставались проблематика внутрипольской ситуации и, с другой стороны, доминирующие причины поражения Красной армии. Польская кампания как некий фон «латентного» зарождения нового союза «двух парий Европы »[ 18 ] — сюжет, практически не изученный.

Михаилу Тухачевскому суждено было стать активнейшим протагонистом доктрины большевистской России, внятно обозначенной и выраженной в призыве:

«Даешь Варшаву!». Ему же предстояла и ключевая роль в реализации российской стороной раппальских соглашений, в 1920 году лишь только закладывавшихся.

Поражение в польской кампании для Тухачевского стало не только тяжелым психологическим ударом, но и «миной замедленного действия» в отношениях со Сталиным. А возникшее вследствие катастрофического для России «чуда на Висле» сотрудничество большевистских военных кругов с Германией — губительной «уликой» для обвинения его в измене Родине в 1937 году.

Поражение России и Германии, а также Австро–Венгрии в империалистической войне вновь — впервые после польского национального восстания 1863 года — реанимировало идею польской государственности. То, что Германия и Австро–Венгрия в ноябре 1916 года и Россия в августе 1914 года и в марте 1917 года объявили о намерении создать независимую Польшу, не только не уменьшило, а, пожалуй, увеличило стремление поляков стать независимыми и от Германии, и от России, и от Австро–Венгрии. А после того, как пришедшие к власти в России большевики провозгласили право народов на самоопределение и взяли курс на мировую революцию, оттолкнув от себя бывших союзников по войне, взоры поляков и других лимитрофов обратились к Антанте. Получив в 1918 году независимость и еще не имея четко очерченных границ, Польша при активной и решающей помощи государств Антанты, в первую очередь — Франции, и в условиях хаоса и политического вакуума начала стремительно приобретать доминирующую роль в Восточной Европе. В течение двух–трех лет она стала основным форпостом западных союзников, своеобразным «восточным бастионом Версальского договора»2.

Эта роль Польши как «буфера» между Россией и Германией и «опоры» Версальского договора, не признаваемого большевиками, не устраивала Россию, и она решилась на жесткий военно–социальный эксперимент в Польше.

В годы гражданской войны и интервенции советская власть чувствовала себя крайне неустойчиво. И у прави тельства Юзефа Пилсудского[ 19 ] был большой соблазн воспользоваться этим обстоятельством, тем более, что еще в конце 1918 — начале 1919 года Польше удалось захватить некоторые украинские, белорусские и литовские земли3.

Юзеф Пилсудский — знаковая фигура в истории польского государства. Он родился в Российской империи, в польско–литовском местечке Зулове, подданным императора всероссийского и короля польского Александра П. В семье был ближе всего к старшему брату Брониславу, учившемуся в Петербурге и связанному с русскими революционерами.

Бронислав Пилсудский, активный участник организации «Народная воля» и заговора против императора, как и Александр Ульянов, осужден на смертную казнь, но был царем помилован и сослан на 15 лет на каторгу. Несовершеннолетний Юзеф, помогавший брату в конспиративной деятельности, проходил свидетелем и был за «государственное преступление» выслан на 5 лет в Восточную Сибирь.

Вернувшись, решил, как и Владимир Ульянов, мстить за брата. Увлекшись трудами Энгельса, в 1893 году стал членом Польской социалистической партии. А вскоре и возглавил ее — принесло плоды упорное стремление к лидерству. Став профессиональным революционером, он, как и Ленин, значительное внимание уделял прессе, лично редактировал партийную газету «Работник».

Именно обнаружение типографии «Работника» повлекло за собой арест Пилсудского в феврале 1900 года в Лодзи.

Ему вновь грозила ссылка — теперь уже на 10 лет. Он симулировал сумасшествие и пять месяцев провел в сумасшедшем доме в Петербурге, откуда совершил побег. Уже в ходе революции 1905—1907 годов Пилсудский загорелся идеей создания полувоенных антирусских организаций в Галиции, и в 1910 году первая из них — Стржелецкий союз — была создана.

С этого момента Пилсудский активно выступал за разделение польской и русской революции. Во время Первой мировой войны австро–германский Регентский — оккупационный — совет передал Пилсудскому власть: он стал Начальником государства и главнокомандующим польской армии. Именно он провозгласил 16 ноября 1918 года независимость Польского государства. Как в последствии неоднократно писал сам Пилсудский, он видел целью своей жизни сохранение этой независимости, стремление «уберечь Польшу от чуждого, навязанного полякам устройства жизни».

И, защищая суверенитет страны, вполне осознанно шел на захват чужих территорий, унаследовав эту «привычку» от правителей империи, частью которой еще совсем недавно была Польша. Гражданская война в России как следствие большевистского переворота октября 1917 года неминуемо должна была «столкнуть лбами» Россию и Польшу. Русская революция остановилась в 1920 году на польской границе.

В феврале 1920 года политическое и государственное руководство Советской России приняло решение о начале разработки операции, направленной против Польши. Ленин телеграфировал председателю Реввоенсовета Троцкому:

«Все признаки говорят, что Польша предъявит нам абсолютно невыполнимые, даже наглые условия. Надо все внимание направить на подготовку, усиление Запфронта. Считаю необходимым принятие чрезвычайных мер для быстрейшей доставки всего необходимого Западному фронту из Сибири и с Урала. Следует выдвинуть лозунг «Готовиться к войне с Польшей»»4.

Перед главнокомандующим Красной армией С. С. Каменевым была поставлена задача разработать такой оперативный план ведения боевых действий, который обеспечил бы полный разгром Польши. К чрезвычайным мерам, несомненно, относится и назначение 29 апреля 1920 года командующим Западным фронтом Михаила Тухачевского, самого победоносного полководца Гражданской войны. Каменев предлагал Ленину:

«Главнокомандование считает долгом доложить, что ввиду важности польского фронта и ввиду серьезности предстоящих здесь операций, Главнокомандование предполагает к моменту решительных операций переместить на Западный фронт командующего ныне Кавказским фронтом т. Тухачевского, умело и решительно проведшего последние операции»5.

Ленин одобрил это предложение, и перед Тухачевским была поставлена задача начать подготовку войск для проведения решающего удара по Польше.

«Нанеся удар по Польше, мы тем самым наносим удар по самой Антанте;

разбив польскую армию, мы тем самым разбиваем… версальский договор»6, — писал Ленин, определяя одну из двух главных целей операции.

Вторая — глобальная: экспорт революции, обозначенный на геополитической карте вектором «Варшава—Берлин». Газета «Красноармеец» призывала: