Резкая смена климата, часовых поясов и привычного социума - зооциума - отрицательно сказывается на некоторых известных персонажах.

Например, у Бармалея, который уже проживал, как и было ему обещано, в городе Ленинграде; этот Иона, этот отечественный вариант капитана Крюка, испытывал сильные неудобства в связи с постоянной эрекцией. В Африке, на Лимпопо, он сам привык и всех приучил к зоофилии, от которой, кстати заметить, и заболели несчастные звери; Айболит, который тоже был не промах в этом деле, быстро смекнул, что к чему, и подобрал нужные средства - шоколадки, градусники...

Но в Ленинграде подобное не поощрялось.

Айболита - ищи-свищи, а потому Бармалей отправился к участковому доктору Нехайболиту.

Тот лениво нацарапал рецепт на пустырник, выписал бром, назначил электросон и попросил у Бармалея - да-да, уже звучала такая сказка! чуть выше! - его факсимиле.

Бармалей, не особенно грамотный, стал всячески пробовать это слово.

"Факс. Милый. Факси, милый. Фак ми, милый. Фак семимильный. Неужели меня уважат?" - не поверил Бармалей, уже поверив заранее.

- Что вы делаете? - отпрянул Нехайболит. - Застегнитесь немедленно! Подпись! Расписаться тут и тут!

Бармалей начал медленно багроветь.

- Значит, Ленинград? - тихо вымолвил он. - При уже семимильном факе?

Очередь разбежалась, когда из-за двери Нехайболита понеслись вопли:

- Вот тебе первая миля!... А вот вторая!... И все - морские!.... И все - зеленые!... И еще восемь футов под килем!... И девять кабельтовых!.... И восемь узлов!....

Не ходите, дети, ни в Африку гулять, ни к доктору Нехайболиту. Его личное факсимиле раскололось пополам. И первая половина куда-то скрылась.

Сталин вообще недолюбливал этот строптивый город.