4 января — В Ташкенте состоялась встреча президентов Узбекистана и Таджикистана Каримова и Рахмонова. Обсуждались вопросы контрабанды наркотиков и проблемы региональной безопасности. Каримов подчеркнул, что опасается роста влияния фундаменталистов в регионе.

5 января — Прошел саммит лидеров Центрально-азиатского союза (ЦАС) в Ашхабаде. Обнародовано совместное заявление о приверженности углублению регионального сотрудничества. К Казахстану, Узбекистану, Киргизии выразил желание присоединиться Таджикистан.

9 января — Пресс-служба посольства Ирана в Киргизстане на страницах правительственной газеты “Слово Кыргызстана” протестует против публикаций, обвиняющих Иран в распространении ваххабизма в регионе.

12 января — Численность населения Центральной Азии растет лавинообразно: удвоение происходит каждые 23-25 лет. При ограниченности жизненного пространства рост населения ведет к борьбе за перераспределение сфер национального влияния и пересмотр нарезанных в первой половине 20-х годов границ. Например, разделенная при Советской власти между Таджикской, Киргизской и Узбекской республиками Ферганская долина после распада СССР мгновенно превратилась в объект острых территориальных разногласий. Сейчас таких территориальных споров в среднеазиатском регионе бывшего СССР — более десятка, и многие из них уже переросли в кровавые трагедии. Одновременно военные конфликты в Центральной Азии “выдавливают” ее население в Россию.

13 января — Вновь обострилась проблема поставок природного газа между центрально-азиатскими республиками.

19 января — На совещании в Алма-Ате министры иностранных дел стран СНГ обсуждали проблему контрабанды наркотиков. Самое яркое событие встречи: участие в ней первой неправительственной “Организации по развитию его превосходительства принца Ага-хана” — одной из организаций движения исмаилитов.

22 января — назначенная на 23 января встреча глав СНГ отменена и перенесена на март.

26 января — Замминистра безопасности Киргизии Мамытов заявил, что спецслужбы Киргизии обеспокоены распространением в республике идей экстремист-ского течения ислама — ваххабизма, чем, в частности, занимаются эмиссары из ряда исламских государств.

На прошедшей 5 января 1998 года в Ашхабаде встрече глав пяти среднеазиатских республик, наряду с проблемами экономической интеграции, был поднят вопрос, на который средства массовой информации (и российские, в частности) обратили не слишком много внимания. Киргизия заявила о необходимости создания специального миротворческого батальона для борьбы с исламским экстремизмом. Этот вопрос возник совсем не случайно. И здесь всплывает событие, которое также мало освещалось российскими СМИ. Речь идет о декабрьских событиях в Намангане (Узбекистан).

По официальной версии, 2 декабря 1997 года вооруженными людьми в масках был убит сотрудник областного ГАИ Убайдуллаев. Бандиты ворвались в дом, связали членов его семьи, а самому хозяину отрезали голову, которую прибили к воротам дома одного из городских чиновников. 11 декабря в Намангане убиты бывший председатель колхоза Нобиржон Абдулаев и его жена, которым также отрезали головы. 16 декабря в ходе перестрелки с группой боевиков в микрорайоне Гузал погибли трое сотрудников милиции.

В связи с убийствами задержано несколько сот человек. Основной критерий задержания: наличие бороды и белой шапочки на голове. Среди задержанных оказался брат Тахира Юлдашева — лидера запрещенной в Узбекистане организации “Воины ислама”, бежавшего в 1992 г. за рубеж, и сын бывшего казия (мусульманского руководителя) Ферганской долины Абдурауфа Гафурова, ныне находящегося в заключении.

По утверждению официальных узбекских источников, все убийства были совершены местными “исламистами” — ваххабитами, связанными с таджикскими боевиками, базирующимися в Джигаргальском ущелье. По тем же сообщениям, на счету банды и убийство в ноябре 1996 года заместителя администрации Наманганской области.

Обвиняя в причастности к декабрьским убийствам ваххабитов, президент Каримов недвусмысленно заявил, что боевики, совершившие убийства в Намангане (внимание!), готовились на военных базах в восточном Таджикистане и Ошской области Киргизии.

Спрашивается — кем готовились? С чьего ведома? О чем идет речь? О том ли, что главы укрепляющегося ЦАС чинят происки сопредельным государствам, или же о том, что эти главы не могут контролировать порядок на своих территориях, где кто-то другой (кто?) имеет возможность помимо законной власти (как именно?) готовить отряды для захвата власти в сопредельных государствах ЦАС (чьей власти?)? Как мы видим, заявление сильное и непрозрачное.

Как бы там ни было, прав Каримов или блефует, но события в Намангане, безусловно, далеко не случайны. В городе, находящемся в Ферганской долине, действительно очень сильны позиции сторонников ортодоксального ислама, прежде всего — ваххабитов. Напомним, что в конце 80-х — начале 90-х годов именно Ферганская долина — самый густонаселенный район Центральной Азии — стала центром межэтнических стычек, которые сразу же приобрели ярко выраженный религиозный характер, и что Наманган — место, известное как одна из наиболее “горячих точек” в той “дуге напряженности”, по которой инициировался распад СССР. Вглядимся в “новые дуги” и их связь с новыми проектами новых распадов.

Союзным договором 1924-1927 гг. Ферганскую долину разделили (кто, как и зачем — это вопрос опять-таки совсем непрозрачный) между граничащими между собой Узбекистаном, Киргизстаном, Таджикистаном. Наиболее общепринятая точка зрения состоит в том, что сделано это было в соответствии с древней рекомендацией “разделяя — властвуй!”. Якобы — относительно (до поры до времени, как мы теперь видим!) малозначимые административные границы внутри Союза давали возможность Центру смещать приоритеты в пользу той или иной республики и тем самым регулировать отношения с ними, и, в то же время, играть на их разногласиях, чтобы не давать возродиться опасности их объединения под знаменем ислама. Однако хочу подчеркнуть, что эта точка зрения, являясь общепринятой, не является ни единственной, ни наиболее глубокой и убедительной.