Ллаэслин пожал плечами, скрывая беспокойство.

- Что ж, тогда... Тогда они докажут, что действительно оправдали все то время и силы, что мы на них затратили.

- Ты боишься этого?

- Если честно, Ллеах... Боюсь, да, - но и надеюсь одновременно.

*************************************************************************

Лиэ Лиэх'хэл, наследный князь Вэннэлэ. Лиан.

Лиэ соскользнул с коня и небрежно перебросил поводья мальчику-слуге. Мальчик исправно получал из рук эльфа небольшую ежедневную мзду, поэтому за коня можно было не беспокоится. Лошадь была куплена по случаю в одном из людских селений поблизости - сидхэ мог, конечно, появится тут верхом на своем белоснежном Сыне Бури, но не рискнул бы оскорбить благородного скакуна вынужденным постоем в этом крысятнике. Выбирая лошадь, князь эльфов особо не привередничал - честно сказать, бедная кобылка выглядела на момент покупки как собственные мощи. Но после недолгого общения с эльфом у затюканной серой скотинки появились сперва мышцы, потом даже легкий жирок, а затем и характер, причем нелегкий. Впрочем, Лиэ выходки кобылы искренне забавляли, а вид залоснившейся шкуры и довольной сытой морды вызывал у него вполне законную гордость. Исцеление бедняги далось эльфу нелегко, но дело того стоило. Он предпочитал общаться с кобылой, чем с обитателями места, в котором он был вынужден пребывать.

Сидхэ неслышно фыркнул, наблюдая, как мальчишка возится с лошадью. Серая явно не желала без спора уходить в стойло, и конюх улещивал ее всеми доступными способами. Получив взятку в виде яблока, кобыла сменила гнев на милость и позволила себя увести. "Парень и вправду любит лошадей, - подумал Лиэ, - Единственное неиспорченное существо в этом отвратительном местечке".

Лиэ вздохнул, в который раз окидывая взором унылый пейзаж убогого портового поселка. Фантазии его обитателей не хватило даже на то, чтоб придумать ему постоянное название. Бухта, на эльфийских картах именуемая Бухтой Убывающей Луны (она и вправду точь-в-точь походила на умирающий месяц), аборигенами звалась по-разному. Местные жители, промышлявшие, в основном, рыболовством и собирательством, называли бухту Богатой, а свой поселок - Рыбачьим. Однако основной статьей дохода здесь было пиратство, вернее, обслуживание пиратских и торговых судов, что прятались здесь от военного флота Элтайна, своих же более сильных собратьев по ремеслу и грозных флотилий муирэн, которые, по сути, и контролировали эти воды. Моряки называли бухту Гнилой, Счастливой, Зеленой... и еще сотней разных названий, зачастую не слишком приличных. Вероятно, местных это вполне устраивало.

Этот воровской притон видывал всякое. Здесь постоянно кто-то кого-то грабил и резал, одни проигрывали грузы, а другие - целые корабли. Осуждаемое во всех цивилизованных странах рабство, все еще сохранявшееся в Элтайне, в крупных городах стыдливо именовалось "долговыми обязательствами", а здесь неприкрыто цвело пышным цветом. Тут торговали всем: телом, дурманными зельями, жизнью. В игорных домах делали ставки на собачьих боях - и на человеческих поединках до смерти. Это был просто дом родной для наемников и воров, мошенников и шарлатанов всех мастей. В общем, местечко веселое, не соскучишься.

В городке имелся порт с несколькими причалами, молом и маяком, верфь, где ремонтировались суда, храм какой-то малопонятной для эльфа религии, казарма и домик, где жил управитель из Элтайна, вместе с тремя десятками своих солдат обеспечивавший видимость законности. Солдаты ходили по поселку в полном вооружении и группами не меньше пяти человек. Градоначальник по большей части пил в компании местного жреца и мага-погодника, а все прочие его действия сводились к вялым попыткам собрать хоть какой-то налог раз в год. До ближайшего оплота элтайнитской цивилизации было дней двадцать пути по суше. Эльфы, то есть пограничная крепость винлэс, были поближе, днях в десяти конного хода. Форпост Вэннэлэ в этих землях существовал лишь для того, чтоб обеспечивать безопасность речной торговли и препятствовать контрабанде. Но винлэс, естественно, мало волновало, что там происходит на море, лишь бы на их территории пиратские дружины не высаживались. Кстати, городок, служивший перевалочным пунктом для торговцев, под такой защитой рос и богател. Это была завидная добыча, но об нее уже не раз обламывали зубы любители грабить и жечь. Лиэ частенько ловил себя на мысли, а не бросить ли всю эту затею и не податься ли в Вэллис'э'Линн, но, увы! - у него было задание, которое следовало выполнить, и встреча с сородичами была назначена именно здесь.

... Смрад! Если бы сидхэ попытался дать определение своим ощущениям при входе в трактир, то это слово было бы основным. Чувствительные ноздри Лиэ в очередной раз вздрогнули, а оскорбленное обоняние возмутилось и наотрез отказалось участвовать в этом безобразии. "Ничего не поделаешь", - подумал Лиэ, заставляя себя терпеть. Нюх можно было притупить, существовали и заклинания, и снадобья, такие, что эльф вообще перестал бы реагировать на неприятные запахи, но этого ни в коем солучае нельзя было делать.. Все органы чувств работали на пределе даже эльфийских возможностей - Лиэ собирал здесь информацию, и то, что он уже накопал, ему очень не нравилось.

Самое смешное, что у Лиэ пока не было ничего для долгожданного отряда, в смысле, никаких особых сведений по поводу пиратов, нападений и козней муирэн. Здесь можно было хватать каждого второго - и не ошибиться. Причем никто бы даже не обратил на это внимания! Здесь грабили все - а кто не грабил, то только потому, что не мог, а вовсе не из-за недостатка желания. И Лиэ никак не удавалось отделаться от уверенности, что муирэн, гордые и сильные муирэн, высокомерные воинственные муирэн никогда, ни при каких обстоятельствах не стали бы искать себе союзников в этой выгребной яме. Ни одна политическая выгода не стоит дня, проведенного здесь.

Зато тут иногда проскальзывало что-то иное, нечто, от чего явственно тянуло странным заплесневелым духом и страхом, настолько сильным, что он превышал даже извечный человеческий страх перед смертью. Кстати, Лиэ уже не удивлялся, что среди живущих настолько мало смертных встречается так много отдельных людей, свой страх смерти успешно подавлявших. Почитающего жизнь превыше всего эльфа повергала в шок человеческая поговорка: "Двум смертям не бывать, одной не миновать!", а здесь, похоже, этого принципа придерживалось большинство населения. Однако у Лиэ было кое-что, что могло бы напугать даже этих отчаянных созданий, - и создания это отлично понимали.

Как всегда, шум слегка улегся, едва он вошел - местные уже привыкли к его присутствию, но все же... Сидхэ занял лучшую гостиницу в городе, здесь даже постель была чистой, а слуги беспрекословно наполняли огромную бадью в апартаментах эльфа горячей водой. Двери запирались, кровать, хоть и скрипела, но пока не разваливалась, а еда была вполне приличной по человечьим меркам. Соответственно высокими здесь были и цены, и посетители подбирались влиятельные . Маска скучающего высокомерного хладнокровного чудовища порядком надоела Лиэ, однако местные были смертельно опасны, и лучшей личины для общения с ними Лиэх'хэл придумать не мог. Иного от него и не ожидали, ведь так? Единственной забавой Лиэ, не считая бесед с кобылой, было наблюдение за потугами смертных, когда они пытались с ним разговаривать.

Он занял свое обычное место в углу, неподалеку от очага. Во-первых, так он "держал" одновременно и дверь, и лестницу наверх; во-вторых, весь зал отсюда был виден как на ладони; в-третьих, рядом было окно и хоть какой-то источник относительно свежего воздуха. Постояльцы усиленно делали вид, что не обращают внимания на эльфа. Впрочем, большинство из них уже привыкло относиться к нему, словно к некой разновидности опасного магического артефакта, к примеру, как к волшебному зеркалу - стоит себе в углу и стоит, но вот что будет, если его ненароком тронуть?