-Откуда ты? - с нескрываемым интересом продолжила расспрос принцесса, но маг поймал ее взгляд, сковал на миг и передал вместо ответа: 'Если не побоишься, приходи сегодня, как начнется праздник. Я расскажу тебе все...'

  Принцесса подалась назад, хватая фрейлину за руку, и бросила на прилавок расшитый золотом бархатный кошелек.

  -Мне надоела эта пустая болтовня, Марта, идем!

  Верити.

  На рассвете её разбудили петухи. Желание встретиться со сказочным миром подняло Верити так рано. Ей захотелось выйти из монастыря и, наконец, увидеть всё то, о чем она могла лишь догадываться, слушая звуки и голоса. И девушка застыла на ступенях, чуть придерживаясь за деревянную опору крыльца. Как можно описать рай словами?.. Это невозможно передать всеми словами мира... Солнце едва взошло. Земля едва успела покрыться бархатной дорожкой прохладной травы, изумрудной, яркой, переливающейся травы... По левую сторону от монастыря стоял могучий лес. Даже сейчас, утром, он выглядел мрачновато. Изогнутые стволы древних деревьев, густые ветви, темная трава, невиданная Рити раньше, она выглядела почти черной... И в то же время, по самой кромке леса, если не вглядываться вглубь, стройные светлые деревца, поляна, пестрящая цветками будущей земляники... Верити перевела дух. Перед ней простиралось поле. Возможно, его край и был виден, но для этого надо было подняться на холм. Земля уже успела прогреться весенним солнцем за этот жаркий месяц. С непривычки Рити показалось, что роса слишком холодная. Но это её совсем не остановило! Несмело несколько шагов... после она просто взбежала на холм. Ласковый ветер подхватил девушку и понес вниз. Она бежала через огромное поле. С холма была видна узкая река. Невысокая трава, только по колено, хлестала по ногам, но это было даже приятно, щекотно. 'Боже, я никогда не думала, что смогу вот так радоваться красоте, весне и солнцу, как ребенок! Во время этой проклятой войны, в городских джунглях я только и мечтала, что о высокой траве, о воде, о пенье птиц в лесу...' - Верити расчувствовалась, едва успевая дышать. Сердце бешено колотилось. Подбегая к реке, девушка спугнула стайку маленьких алых птичек. Они с тревожным свистом вырвались из кустов и поднялись высоко в небо. Рити запрокинула голову, любуясь на них. Пурпурные крылышки затрепетали часто-часто, создавая розовое облачко. Вскоре они исчезли из виду где-то в облаках. Девушка подошла к воде. Речка здесь напоминала большой ручей, лишь дальше она становилась широкой, но туда было не добраться. Спускаться в воду было не безопасно. Рити пока не знала, какими еще существами может быть населен этот мир?.. Вода бежала быстро, и такая прозрачная! Солнечные блики слепили глаза. Далеко, еще дальше, где она предполагала продолжение бурной реки, в туманном саване виднелись горы. Их острый хребет уже лизало солнце. - Значит, оно уже высоко!

  Верити присела, коснулась травы... опустилась в её мягкие лапы. Над ней шумели и играли с ветром ветви тысячелетнего каштана, а за ними ярко-синее небо, перистые облака, и высоко-высоко птицы. Те самые, алые малютки! Они порхали здесь, как бабочки, не желая покидать свой дом. Перестав бояться, они вернулись на свой куст, суетливо посвистывая. 'Я бы всю жизнь так лежала...' - Рити закрыла глаза. С той стороны реки донёсся глухой звук. Девушка поднялась, но ничего не увидела. Звук стал громче. Это был топот лошадиных копыт по мягкой земле! Рити вскочила и укрылась за необъятным каштаном, 'на всякий случай'. Топот стал слышен совсем близко, к нему прибавились звон упряжи и тяжелое дыхание коня. Ветер донёс запах лошадиного пота, запах, который может быть только от лошади. Кому-то он мог показаться отвратительным, но для Верити он был связан со всем самым прекрасным в жизни: детство, цирк, зоопарк, городские праздники, куда они всегда выбирались всей семьёй. Лошади были для неё чем-то божественным. И этот запах... он гипнотизировал Рити, манил за собой... манил прикоснуться к теплой шкуре...

  Всадник спешился и позволил коню напиться, а сам присел на берегу. Девушка осторожно подглядывала за обоими. Конь был огромен, силен... серой масти... серой в яблоках. А его всадник, судя по одежде, просто зажиточный горожанин, не военный, не анарх, просто человек... парень... около тридцати лет... до тридцати. Рити забылась, стараясь разглядеть его получше, и не успела спрятаться, когда его взгляд мелькнул в её сторону. Он был напуган не меньше девушки. Вскочив на ноги, он потребовал, чтобы та вышла и показалась. 'Испугался, значит не волк! Точно горожанин...' - успокоилась она и вышла к берегу. Мужчина затаил дыхание, разглядывая незнакомку. Высокая, стройная, рыжеволосая... Если б он видел её раньше, то ни за что бы не узнал... У Верити были светло-русые волосы, остриженные коротко во время войны... теперь они выгорели на солнце, стали цвета пшеницы, переливались медью... Оттого и глаза, её темно-карие глаза стали казаться зелеными, будто стали светлее. В них появились желто-изумрудные прожилки, и потому они казались теперь зелеными, в контраст с волосами. Когда Верити увидела себя в зеркало, в монастыре, то и сама себя едва узнала... так она повзрослела. Лицо чуть вытянулось, нос больше не был вздернут, и даже веснушки едва были видны... Скулы и бледность лица немного старили её. Девушка выглядела чуть старше своих двадцати, но это её отнюдь не портило. Скорее всего, Рити до сих пор не осознала, насколько привлекательно она стала выглядеть. Война закалила её тело, и без того хорошо сложенное, теперь оно было безупречно. Плавные, изящные изгибы, четкие линии груди, талии, бедер... Конечно, всего было не оценить под деревенским платьем, но и этого хватило горожанину, чтобы застыть с глупым видом.

   Так они и разглядывали друг друга через реку, шириной в несколько метров... Он показался девушке довольно симпатичным. Волосы темно-русые, чуть короче её волос, длинное лицо, крепкое тело... Он напомнил ей одного... мужчину. 'Хотя рядом с тем, этот показался бы жалким червяком... и вместо бородки у этого парня была эспаньолка на ямочке и более ничего. И всё же... смуглый, холеный, высокий... да еще и улыбается так, будто перед ним его крепостная!' - девушка покраснела. Её бросило в жар при воспоминании о том, во что она одета! От того, в чем она попала в монастырь, остался лишь прах, как и от её прошлого, и сейчас девушка была в длинном деревенском платье, до пят, босиком... 'Вот почему он смеется! Он издевается надо мной! Думает, я крестьянка...' - разозлилась Рити.

  -Посмотрел?! - она недовольно сжала губы в улыбке.

  -Откуда ты, красавица?

  'Черт... - он заговорил, и ей совсем перехотелось на него злиться, - Но, шел бы он к дьяволу! Он обращается ко мне, как к деревенской пастушке! А кто я собственно есть? Здесь я никто...'

  -Из монастыря... Я там... живу.

  -Монастырь? Это как же? Монастырь то мужской у нас... - не меняя тона, продолжал он с усмешкой.

  -Мне тоже так показалось, но меня почему-то никак не выгонят! - улыбнулась и она, сменяя гнев на милость.

  -Ты беженка?

  Верити сделала шаг назад. Ей перестал нравиться этот разговор. Стало слишком жалко себя. 'Не люблю чувствовать себя унизительно! Лучше просто уйти...'

  -Постой! Не обижайся, мне просто интересно! О тебе ли говорят в городе?..

  Он оседлал коня и довольно быстро преодолел мелкую речку, поравнявшись с девушкой.

  -А что говорят? И почему они вообще обо мне говорят? Людям больше нечем себя занять? - Рити разозлили сплетни, и, кроме того, напугал этот любопытный не в меру 'сеньор'... 'Кто знает, что у него на уме?.. Зачем он преследует меня?.. Я не в курсе всех местных обычаев и порядков, и вникать в них 'на ходу' не очень хочется. Иерархия в городе достаточно строгая - это единственное, что мне известно'.

  -Говорят, что беженцы - это солдаты. Но есть одна единственная девушка, спасшаяся здесь, в Нодерагме.