В момент вспоминания единственного многовариантного образа, который был мне доступен, я смотрел на ползущую по ветке маленькую змейку. Внезапно восприятие мира расширилось, и я увидел все энергетические линии змеи, вплоть до самых мельчайших, а самое главное, чем больше я в них всматривался, тем больше понимал, какая за что отвечает.

К Каиму я буквально прилетел. В состоянии крайнего возбуждения я заставил огромную жабу сесть и не шевелиться, пока буду его осматривать.

– Кажется, я понял, что Лика имела в виду под фразой «Трим посмотрит»! – сообщил я. – Теперь подожди немного, может, что и получится.

Так, для начала надо успокоиться, в таком состоянии я опасен для пациента. Глубоко вздохнув, я расслабился, машинально проверил свой внутренний резерв и… грязно выругался.

– Каим, может быть, я немного поспешил. Способ, которым я хотел тебя обследовать, сжирает столько внутренней энергии, что просто ни в какие ворота не лезет. На одну маленькую змейку у меня ушла половина резерва.

– Ква, – выразил свое отношение пупырчатый.

Нет, слов было больше, но это единственное цензурное.

– Да погоди ты бесноваться, – не выдержал я этот поток ругани. – Сейчас восстановлю резерв и постараюсь заодно осмотреть тебя, не отрываясь от работы с энергиями. Думаю, моего резерва хватит на изучение того странного энергетического комка. Скорее всего, проблема в нем.

Полностью развернув ауру, я начал пропускать через себя хаотические потоки Силы, трансформируя ее во внутреннюю. Надо было заниматься этим там, где марха свежевали, насколько проще было бы работать. Восполнив резерв, я мысленно произнес «посмотрим», сосредоточившись на энергетическом образовании Каима и попутно продолжая работать с Силой.

Осмотр Каима занял почти четыре часа. В итоге я выяснил две вещи: я практически ничего не знаю и странный комок есть не что иное, как свернутые энергетические линии человеческого организма. Для придания жабе облика человека надо немного расширить один энергоканал, соединяющий обе энергоструктуры Каима, и влить в него внутреннюю энергию.

– Все, кажется, разобрался, – устало сообщил я заждавшемуся пупырчатому. – У тебя две энергоструктуры, работающие независимо друг от друга: человеческая и… вот эта. Создается впечатление, что Лика сделала тебя чем-то вроде оборотня-жабы. Переход из одной формы в другую осуществляется волевым усилием. По идее… Проблема в том, что человеческая энергоструктура полностью атрофировалась. Я укрепил энергоканалы, но твоих внутренних резервов Силы недостаточно для поддержания человеческого обличья. – Хотелось бы мне чувствовать ту уверенность, с которой я все это говорил.

– Так, ква-а, что, ква, делать?

– Подожди немного. Сейчас я отдохну, полностью восстановлю свой резерв и попробую залить в тебя необходимое количество энергии.

Из последовавшей благодарной тирады Каима выходило, что, пока я отдыхаю, он сам попробует наполнить себя энергией. Остановило его две вещи: неумение работать в хаосе магического фона Галантара и то, что простая сырая Сила тут не годится.

На возвращение жабе человеческого облика ушло две трети моего полного внутреннего резерва – просто невероятный объем. Для сравнения: на поддержание трехметрового языка пламени в течение пяти минут при всей неэкномичности плетения у меня ушла только половина собственных Сил. Проверив насыщенность энергоканалов Каима, пришел к неутешительному выводу: для поддержания его облика мне придется подпитывать его ежедневно, по крайней мере первое время. О чем я не замедлил ему сообщить.

– Ты же хотел, чтобы я помог тебе обжиться в этом мире. Ты помогаешь мне, я тебе. Все честно! – резюмировала хитрая рожа Каима.

– Э-э, нет. За помощь в этом нелегком деле я отдаю тебе двух василисков и помогаю собрать цветы краснушки! Смысл мне тратить еще и такую прорву энергии? Предложи что-нибудь другое. – Я выжидательно уставился на него, думая: «Придет ли он сам к необходимому мне решению?»

– Да какая прорва? Ты же сам говоришь, что потратил всего две трети резерва. Вряд ли твой резерв намного больше моего, а у меня две трети – это подзарядка одного защитного амулета средней сложности.

– Знаешь, во время осмотра у меня была возможность сравнить, у кого больше. – Я усмехнулся двусмысленности фразы. – Так вот, у меня раз в пятьсот – шестьсот больше. И не выпучивай так глаза – опять в жабу превратишься.

– Да, способного на такое мне не найти. Откуда и зачем у тебя такой резерв?

И что ему ответить? Думаю, что во всех известных пяти мирах магический фон не чета земному. Мои слова о скудности магических энергий во время обучения и целенаправленный рост резерва, благодаря методике учителя, останутся для него непонятными в применении к местным реалиям. Впрочем, а что я теряю? Каим в ближайшие полгода-год будет полностью зависеть от меня. Не захочет же он всю оставшуюся жизнь провести в облике жабы. Только и подстраховаться не мешает.

– Каим, я могу ответить на большинство твоих вопросов, но тебе придется поклясться именем Кроноса, что ты меня никому не выдашь.

– О! А почему не именем Рагана?

– А сам ты как думаешь?

Каим думал не очень долго, видать, вопросов у него ко мне накопилась масса. Он поклялся именем Кроноса. Любопытно, но у меня возникла абсолютная уверенность, что клятва принята.

Рассказ о Земле и моем ученичестве занял весь остаток дня. Нет худа без добра – мне удалось кое-что выторговать у Каима: он обучает меня алхимии и артефакторству в обмен на подзарядку. Заодно наметили план действий уже с учетом всех известных фактов.

Следующие два дня пришлось провести на Галантаре, и только на третий мы двинулись в сторону Галана. Мы на всякий случай выдержали срок больший, чем сутки, после обращения к Кроносу и Лике, все-таки они нам ответили, а попадаться на такой ерунде к жрецам Рагана… Нет уж, увольте. Это решение стоило нам несколько сот золотых – протухли вырезанные из добычи органы. Зато теперь, действуя в команде, мы вполне можем хоть ежедневно добывать по туше василиска.

Мы перенесли небольшую двухместную лодку, на которой приплыл сюда Каим, к болоту, взамен нее реквизировав лодку разбойников. Она вместительнее, и мы в ней вполне свободно расположились вместе с добычей.

Ближе к обеду мы причалили к пристани города Галан.

Следуя нашей договоренности, Каим первым делом отправился в лавку кожевенных дел мастера, а я остался сторожить лодку. Со слов пупырчатого, этот мастер всего полгода как открыл свою лавку в Галане, но уже по праву заслужил звание лучшего. Правда, последний месяц его дела шли не очень. Мастер Драмур прибыл сюда вместе со своим сыном и пятью его друзьями. Они принципиально не захотели иметь дело с местными гильдиями. Сын Драмура Драмар вместе с друзьями организовал охотничий отряд и добывал василисков и прочую живность, а сам мастер выделывал кожу и шил из нее одежду, обувь и прочие изделия.

Поначалу дела шли хорошо, и плевать они хотели на гильдии. Естественно, Гильдии охотников и ремесленников не захотели смотреть, как сквозь их пальцы утекает существенный золотой поток. Доказательств нет, но и так ясно – именно они натравили на отряд Драмара Ночную гильдию, когда тот возвращался с охоты. Тогда василиск здорово потрепал одного из друзей Драмара, и они спешили вернуться в город за помощью целителя. На самой границе леса и перешейка на них и напали. Залп из арбалетов на месте убил двоих и ранил еще одного. Однако вооружение и выучка отряда не шли ни в какое сравнение с ночными шакалами, способными по большей части на удар из-за угла, и они быстро покрошили разбойников. Не учли только того, что у разбойников не выдержали нервы, и один из них активировал амулет, стреляющий ледяными стрелами. Первый же выстрел сразил еще одного из отряда, а потом… Потом амулет не выдержал магических возмущений Галантара и взорвался. От выброса магической энергии погибли все, кроме Драмара да его друга, которого потрепал василиск и который не участвовал в драке. Самому Драмару сильно повредило руку и перебило позвоночник. С тех пор у кожевенных дел мастера и начались неприятности. Гильдия охотников резко взвинтила отпускные цены на кожу для Драмура, а использование перекупщиков съедало практически всю прибыль. Все деньги мастера ушли на лечение сына и его друга, но Драмар так и остался с парализованными ногами. Сейчас они едва сводили концы с концами.