– А в связи с этим я снова возвращаюсь к своему первому вопросу. Вы согласны бежать из Тибета?

Доктор вытряхнул в камин пепел, слегка нахмурился и стал набивать в трубку новый табак.

– Молодой человек, – после короткой паузы произнес он, – мне семьдесят четыре года. К тому же у меня плохое здоровье. Не ровен час, возьму да помру. Возможно, я не одобряю режим, который коммунисты установили в Тибете, но китайцы, по крайней мере, дают мне возможность помогать несчастным. Без меня местные жители останутся без врача. Я считаю, что мой долг – остаток жизни лечить больных.

– А если я вам скажу, что в вашей помощи нуждаются больше, чем в Тибете? – спросил Шавасс. – И намного больше.

– Тогда объясните, – попросил Хоффнер и неожиданно просиял. – Кстати, вы не могли бы сказать, как ваше настоящее имя?

Англичанин пожал плечами.

– Думаю, оно мало что вам скажет, – ответил он. – Но скрывать его от вас я все равно не буду. Фамилия моя – Шавасс, а полное имя – Пол Шавасс.

– А, француз, – произнес старик. – Интересно. Но я думаю, что вы не будете возражать, если мы продолжим наш разговор на английском. Знаете, говорить на нем мне доставляет истинное наслаждение.

Шавасс закурил и наклонился к Хоффнеру:

– Много лет назад вы написали тезисы к своей докторской диссертации. Они касались области математики. В них вы доказали, что энергия – это пространство, заключенное в некую структуру.

– Но откуда вам это известно? – нахмурившись, спросил старик.

– В своем письме Крейгу вы об этом упомянули. Вы также сообщили ему, что в этой области вам удалось продвинуться вперед. Теперь вы доказали, что пространство может быть превращено в энергетическое поле.

– Но мне непонятно, почему это так заинтересовало Крейга, – удивился Хоффнер. – Ведь все мои выводы не что иное, как интересная математическая концепция. Уверяю вас, это сплошная теория, и ничего больше.

– Да, так было до тех пор, пока русские не запустили в космос человека по фамилии Гагарин, который облетел Землю, – возразил Шавасс. – Мало того, чтобы показать, что его полет не случайность, они вывели на околоземную орбиту второй корабль. И тоже с человеком на борту.

Ученый уже поднес к трубке зажигалку, но, услышав последние слова англичанина, замер. В его глазах застыло удивление.

– Я мог бы предположить, что вы меня разыгрываете, но это было бы совершенно глупо, – сказал Хоффнер.

– Теперь между Штатами и Советским Союзом началось соперничество. Американцы в освоении космоса пока позади, но русских скоро догонят. Так что я не могу утверждать, кто первым высадится на Луне. Единственно, в чем я абсолютно уверен, что это будут не китайцы. Этим до полетов в космос слишком далеко.

– Вот почему никто из живущих здесь, в Чангу, об этом ничего не знает. Китайские власти держат нас в полном неведении, – сказал Хоффнер и, вскочив с кресла, быстро подошел к окну. – Единственный раз в жизни я испытываю злость! Не как ученый, а как обыкновенный человек. Подумать только, день проходит за днем, а ты и не знаешь, что люди уже шагнули в космос!

Он вернулся и сел в свое кресло. Лицо его горело, глаза сверкали.

– Расскажите мне об этом все, что вам известно, – попросил он. – К примеру, какое топливо используется.

– Как твердое, так и жидкое, – ответил Шавасс. – Ракеты конечно же многоступенчатые.

Хоффнер покачал головой.

– Но это же, друг мой, так примитивно, – произнес он. – Запустить спутник на орбиту – это одно, а вот достичь Луны или...

– Вот поэтому я и здесь, – сказал Шавасс. – Дело в том, что русские вот уже много лет работают над созданием ионного ракетного двигателя, который работает на энергии, излучаемой звездами. В этом направлении они намного обогнали Запад. Если дело так пойдет и дальше, то главенствовать в мире будут коммунисты.

– А Крейг полагает, что с помощью моей теории разрыв в технических достижениях между Западом и Советским Союзом можно будет ликвидировать?

Шавасс в ответ кивнул:

– Я не ученый, судить не могу, но он считает, что на базе вашего открытия можно создать принципиально новый двигатель. Это правда?

– Да. С ним космический корабль сможет развивать невиданную доселе скорость. А это при освоении космоса очень важно, – ответил Хоффнер и замолк.

В комнате воцарилась тишина.

– Я понимаю, как важны для вас ваши пациенты, – прервав молчание, произнес Шавасс. – Но вы же сами видите, что ваше место на Западе, а не в этой глуши.

Старик тяжело вздохнул и вытряхнул из трубки пепел.

– Да, вы правы, – ответил он.

Хоффнер долго смотрел на горевший в камине огонь, а потом взглянул на Шавасса и улыбнулся.

– Молодой человек, и как же вы собираетесь меня вывозить? – спросил он и, не дав Шавассу ответить, тут же продолжил: – Когда мне быть готовым к отъезду?

Неожиданно по его лицу пробежала тень.

– А как же Катя? Я же не могу бросить ее одну.

– Вы думаете, что она захочет бежать с нами? – удивился Шавасс.

Хоффнер сделал легкий кивок.

– А ее здесь ничто не держит, – ответил он. – У нее ни семьи, ни связей в России нет.

Шавасс вздохнул.

– С ней у нас могут возникнуть сложности, – сказал он. – Но хорошо, я подумаю. Только, ради Бога, ничего ей не рассказывайте. Так будет лучше для нее. А то вдруг китайцы устроят ей допрос. Самолет за нами прилетит через пять дней. Так что время на подготовку побега у нас есть. Единственная проблема – это то, как вас вывезти из Чангу.

И тут Шавасс щекой ощутил легкий сквозняк. Он обернулся и, к своему ужасу, увидел в дверях Катю. В руках она держала поднос, на котором стояли стаканы с горячим молоком.

«Как давно она вошла в комнату? – подумал англичанин. – Но самое важное – что она успела услышать?»

Женщина подошла к Хоффнеру, подала ему стакан молока и нежно по-русски произнесла:

– Доктор, вам пора спать. У вас сегодня был трудный день.

Старик вздохнул, отпил молока и шутливо поморщился.

– Видите, друг мой, – сказал он, обращаясь к Шавассу, – все вернулось на круги своя. Со мной вновь обращаются словно с ребенком.

– Товарищ Странова знает, что для вас полезнее всего, – ответил англичанин.

Катя посмотрела на Шавасса и загадочно улыбнулась.

– Конечно, товарищ Курбский, – сказала она. – Причем во всем.

Шавасс заметил, как нечто странное промелькнуло в ее глазах, и мгновенно насторожился. В ее взгляде он уловил для себя очень многое.

Женщина повернулась и молча вышла из комнаты.

В комнате разливалось приятное тепло. Судя по всему, кто-то совсем недавно разжег в комнате Шавасса камин. Англичанин поставил масляную лампу на тумбочку, стоявшую возле его кровати, раздвинул ставни на окнах и вышел на опоясывающую весь дом крытую террасу. Внизу простирался большой сад.

Дождя не было, но в воздухе ощущалась сильная влажность. Надышавшись свежим запахом влажной земли, Шавасс почувствовал усталость. Он вернулся в комнату и задвинул ставни.

Одеваясь, англичанин услышал тихий стук в дверь, и на пороге появился улыбающийся Хоффнер с перекинутым через руку старым банным халатом.

– Я решил, что это вам, возможно, потребуется, – бросив на край кровати халат, сказал старик.

В его голосе Шавасс уловил некоторое напряжение.

– Что произошло? – нахмурившись, спросил он.

Хоффнер вздохнул и опустился на кровать.

– Боюсь, что Кате все известно, – ответил он.

Шавасс достал сигарету и закурил.

– Расскажите мне поподробнее, – попросил он доктора.

– Что тут рассказывать. Она слышала конец нашего разговора, – ответил Хоффнер. – Так что она знает больше, чем нам бы этого хотелось. Учтите, Катя прекрасно говорит по-английски и к тому же совсем не глупая. Она только что заходила ко мне в комнату и спрашивала, что здесь происходит и кто вы такой.

– И что вы ей ответили?

Хоффнер пожал плечами.

– Что я старый, больной человек и хочу умереть на родине, – сказал он. – А вас послали мои друзья, чтобы вывезти меня из Тибета.