Глава 7

«Я часто думаю, как бы сложился мой день

если бы я его начала не с кофе, а с шампанского»

Боль надоедливым скворченком стучала в висках. Мама дорогая, как же плохо. Во рту ночевал эскадрон гусар летучий, причем вместе с лошадьми. Прислушалась к ощущениям — тепло и мокро и кто-то держит. Распахнула глаза и тут же со стоном опять зажмурилась. Осторожно открыла один глаз. Я в волшебной ванне на руках у оборотня. Погружена практически по подбородок, оборотень заботливо поддерживает голову на своем плече. Это за что ж мне такое счастье? И что вчера было, раз я ничего не помню. Вернее помню, как с Пафнутием пели и пили. Все, дальше полный провал.

— Очнулась? — спросил оборотень — Ты как себя чувствуешь?

Пришлось честно ответить, что не очень, вернее никак, а если точнее — то пристрелите пожалуйста. Оборотень вздохнул и задал еще один глупый вопрос — смогу ли я сидеть в ванной самостоятельно.

Смогу — не смогу, не знаю, не пробовала. И вообще с какой стати я просыпаюсь в его объятиях в ванной.

Тяжело вздохнув, ёкай осторожно ссадил меня рядом с собой и поднялся из ванной. Что ж это за насмешка судьбы — шикарный мужик, весь такой рельефный, в шелковых шмотках облепивших его так, что дух захватывает, а я в состоянии — никакая, и самое интересное даже предпринимать никаких поползновений в его сторону не хочется. Мои подружайки меня забросали бы гневными отповедями, если бы узнали, что я добровольно упускаю такой экземпляр. Проводив его взглядом я откинула голову на бортик ванной и попыталась договориться с собственной головой. Получилось не очень.

— Василиссса, я сейчас вернусь. Ты сможешь дождаться меня?

Ну да, как только ты отвернешься, я тут же выйду на стайерскую прямую. Рвану с низкого старта. Но в ответ я только кивнула головой и закрыла глаза.

Вернулся альфа на удивление быстро. Переодетый в сухие шмотки, опять шелковые, но на этот раз не черного, а темно синего цвета. Принес кучу полотенец и выдернул меня из ванной. Мокрая шелковая туника облепила меня не хуже чем его шмотки ранее. Но мне было так плохо, что было все равно. Стянув с меня мокрую тунику, под мои вялые протесты, альфа завернул меня в простыню и понес в дом. Дошел до моей спальни, и замер, увидев нашу с Пафой дизайнерскую кровать. Помедлив некоторое время, все таки опустил меня на нее. Поискал глазами одеяло, и выдернул его откуда то из-за нашего шедевра. Прикрыл меня и замер, глядя куда-то левее от кровати. Проследив за его взглядом я обнаружила картину маслом — в обнимку с полупустой бутылкой спал Пафнутий.

— Василисса, скажи, а у вас в роду запойных не было? У тебя даже твое животное и тот в запое!

— Пафнутий не животное, он хранитель — вяло возразила я. — И в роду запойных не было. Похоже я первая.

— Хорош, хранитель, — прошипел оборотень, пытаясь оторвать Пафа от бутылки.

Но тот, не открывая глаз вцепился в нее всеми четырьмя лапами и заявил, что если некоторые блохастые не отстанут, то он, Пафнутий, самолично расцарапает ему наглую рыжую морду. После чего плотнее прижавшись к бутылке — захрапел.

Оборотень растерянно переводил взгляд с него на меня, но в конечном счете, решил что два алкоголика для него много и сосредоточился на мне.

Я поплотнее укуклилась в одеяло и приготовилась к худшему.

— Кофе будешь?

— Минералочки б, — жалостливым голосом попросила я.

— Сейчас принесу, — кивнул оборотень — и ушел.

Вернулся с минералкой, я обрадовалась ей, как всем златам мира. Жизнь стала налаживаться, и я смогла спросить:

— А что, собственно произошло вчера?

И тут оборотня опять стало карежить. Но на этот раз, он быстро справился со своей второй сущьностью. Усевшись возле моей импровизированной кровати он начал рассказ. По мере того, как он говорил, мне становилось хуже и хуже. Это точно не я. Не могла я так чудить.

Из рассказа Кезуки, я узнала, что вопреки всем ожиданиям, увидев огромного волкособа вместо человека, я не завизжала и не упала в обморок, а со словами «Вот ты какая белая горячка», полезла тискать оборотня и дергать его за уши. Когда мне это надоело, я выдала — «Покатай меня, большая черепаха», взгромоздилась ему на спину и пришпорила как коня.

— Василиссса, скажи, а какая связь между волкособом и большой черепахой? — допытывался оборотень во время своего рассказа. — И скажи — что это за заговор такой — «Е-Е-Е, Хали-хали»? Это славянский заговор от оборотней?

— Скорее, кавказский, — пробормотала я, сгорая от стыда.

Так или иначе, но обалдевший от моей пьяной наглости, обернувшийся ёкай, провез меня на своей спине по близлежащей территории. Когда мне надоело изображать лихую наездницу, я вцепившись в уши оборотня, заставила его притормозить, спешилась, и два часа рассказывала ему о своей незавидной доле. Правда оборотень так и не понял, что именно меня не устраивало. Прихлебывая из бутылки, с которой я не пожелала расстаться, я сидела привалившись к боку оборотня и разглядывала звездное небо. Кстати о бутылке — мы с Пафнутием, умудрились оприходывать стратегические запасы магического ритуального хатимицусю, который вызывает радостное настроение, но подается строго дозированно и в разбавленном виде. И он, Кезуки, не понимает, как я и кот не умерли от такого количества выпитого.

В общем, созерцание звездного неба, настроило меня на романтический лад, и я потребовала вернуться в дом, купаться в бассейне под луной. Не обнаружив возле дома онного, я торжественно присвоила это высокое звание ванной с горячим источником, в которой отмокала с утра. Вопя «и будет тепло и будет светло, пусть даже снегом все замело» я попыталась разбежаться и нырнуть туда, и оборотель еле успел обернуться и поймать меня уже непосредственно в воде. Лошадинная доза хатимицусю вкупе с горячей водой сыграли со мной злую шутку, и я уснула прямо в воде. Когда ёкай попытался вынести меня из источника, я не открывая глаз пообещала его проклясть, если он не прекратить портить мне удовольствие. Разбираться с пьяной и неконтролируемой ведьмой ёкаю не хотелось, и он до утра провел со мной в источнике, оберегая сон и не давая утонуть.

Лежа на импровизированной кровати, страдая от перепоя, я от души жалела оборотня. Это как же ему не повезло с будущей женой. Я даже прослезилась, и предложила ему не мучаться и бросить, после таких выкрутасов, меня. Я даже нисколички не обижусь. Ну, вот ни на йоту. Оборотень от такого предожения наотрез отказался, и предупредил, что во-первых — спиртного я в своей жизни больше не увижу, и второе — на вечерней заре у нас обряд. После чего удалился. Я только и успела прокричать — что без традиционного свадебного платья для меня пусть об обряде даже и не мечтает.

И вот что теперь делать? Не найдя ответ на извечный вопрос, решила привести в чувство Пафнутия, пусть он думает, ему вон, по его словам 300 лет. Значит он у нас кот ученый.

Тринадцатый приходить в себя не хотел. Обнимал бутылку и храпел. Нет, кот-алкоголик это горе в семье. Ладно, пусть мне плохо, но кота в порядок приведу. Подхватив Пафнутия на руки, я потащила его на первый этаж. Тяжелый зараза, а мне плохо, голова болит и стены шатаются.

Пока тащила кота, увидела, во что мы превратили дом. Теперь понятно, почему ёкай так неконтролируемо обернулся. Я бы на его месте вообще меня убила. Но он молодец, он сдержался.

Дотащив кота до душевой — включила холодную воду и сунула его под струи.

— Мяяяяввв! Топят! Спасите! Вася, убью! Вася, спаси! АААААА! Мяяяяв! ЫЫЫЫЫЫ! — орал хранитель-алкоголик.

Удерживая его под напором холодной воды, я прочла ему краткую лекцию о вреде алкоголя для неокрепшего кошачьего организма. Отпустила только после того, как Пафа перестал вырываться и угрожать. Мокрый, взъерошенный, кот с укором смотрел на меня.

— И не надо на меня так смотреть! У нас проблемы, а ты пьянствуешь. — отчитывала я кота, вытирая полотенцем.

Пафнутий фыркнул, встряхнулся, и потопал на улицу сохнуть на солнышке. Я поплелась за ним. Разместившись на траве под саккурой, я поведала, что вечером нас ждет.

— Вася, надо валить — таков был вердикт Пафнутия.

— А как валить? — без портала мы не свалим.

— Вася, ты гений! — оживился Пафнутий. — Ты помнишь, как мы тут оказались. Он же швырнул шар, открывающий портал перехода. Надо достать хотя бы один.

— Хорошая мысль, а где достать то? На кухне мы их не видели. Комнаты пустые. Мне даже одежду приносят неизвестно откуда. Или здесь есть подземелье, или скрытые помещения.

Тринадцатый задумался.

— Ну, где-то же должны быть стратегические запасы. Пойду искать. Заодно мышей проверю — и свалил в ближайшие кусты.

— Эй, а мне что делать?

Пафа высунул из кустов морду:

— А ты полежи, зря чтоли, кровать вчера мастерили. Набирайся сил. Если шар портала не отыщу — будем уходить огородами.

Повздыхав, я поняла, что Тринадцатый прав, я поднялась в спальню и провалялась там до вечера.

Солнце стало клониться к закату, Пафнутий не появлялся. Зато появился Кезуки. Постучав, внес в комнату коробки.

— Василиссса, у тебя два часа. Пока собираются члены клана. Принес тебе платье, как ты хотела. Тебе нужна помощь, или справишься сама?

Я представила себе как мне оборотни помогают одеваться и замотала головой, так, что показалось, что ее потеряю. Заверив, что справлюсь сама, выпроводила ёкая из комнаты и запечалилась.

И куда мне теперь деваться? Можно конечно заартачиться, и не одеться, но что-то мне подсказывало, что на обряд меня поволокут хоть в полотенце, хоть без. Ладно посмотрим, что мне принесли.

В коробках оказалось платье — традиционное, белое, с многоярусной юбкой, корсетом и кружевным болеро с длинным рукавом. Вместо фаты предлагалась диадема. Нежная, тонкая, с мелкой россыпью драгоценных камней, и эти камни были явно бриллианты. Не забыл оборотень и о белье с чулками. К наряду прилагались белые лодочки, на низком каблуке, расшитые белыми стразами. В общем — полный комплект. Какой предусмотрительный и внимательный оборотень мне попался. Да где же Пафнутия носит, меня тут замуж выдают!